Ульрике Швайкерт - Наследники ночи. Парящие во тьме.

— Мне важнее найти что-то, что будет надёжно защищать меня от солнечных лучей, — напомнила Кларисса. — Дождь и ветер мне не страшны!

Николетта смущённо опустила глаза.

— Я постоянно забываю, кто ты. Значит, кровать тебе тоже не нужна? Я хочу сказать... мы можем завесить окно твоим плащом, но если хочешь, я достану тебе гроб.

Кларисса последовала за Николеттой в здание, фасад которого почти превратился в развалины, но внутри, в задней части дома, как и сказала Оскуро, нашлось несколько уцелевших помещений. В одной из комнат, узкое окно которой выходило на северо-запад, стояла старая кровать. В эту пору года солнце, похоже, совсем не заглядывало сюда, и всё же Кларисса завесила окно плащом.

— Лучше перестраховаться. К тому же я больше не мёрзну.

— Тебе нужно ещё что-нибудь? — спросила Николетта.

— Ничего из того, что ты согласилась бы мне дать, — тихо ответила вампирша, и Оскуро почувствовала её напряжение.

В глазах вампирши вспыхнуло выражение, делавшее её похожей на голодного хищника. Жажда крови, вот что это было. Николетта отступила на шаг назад.

— Уходи! — приказала Кларисса. Она подошла к кровати и опустилась на неё. — Солнце скоро взойдёт.

Похоже, последнюю фразу вампирша сказала сама себе, радуясь тому, что её муки отступят на несколько часов, когда она погрузится в мягкую тьму дневного оцепенения.

— Нашла! — закричала Алиса.

Она молнией влетела на чердак, где Хиндрик и Таммо готовились отправиться на поиски очередного доносчика. Лучиано зашёл следом за вампиршей. Анна Кристина и Лео уже успели уйти. Они хотели ещё раз навестить комиссарио. Может, он знал хоть что-нибудь о событиях четверга.

Четверг наступал завтра! У них осталось совсем мало времени.

— Что там у тебя? — без энтузиазма поинтересовался Тамммо.

Увидев, что сестра держит в руках газету, вампир зактил глаза.

Её любовь к подобного рода чтиву всегда была ему непонятна.

Теперь же Алиса держала развёрнутую газету прямо перед носом Таммо.

— Вот, читай! Бьюсь об заклад, что это ответ на интересующий нас вопрос.

Таммо пробежал статью глазами и посмотрел на Алису.

— Рихард Вагнер, новая композиция, бал в Ка Вендрамин, — пробормотал он.

— Именно! — воскликнула Алиса и посмотрела на Хендрика, который с заинтересованным видом подошёл к ней.

— Неужели вы не понимаете? Когда я пару ночей следила за мужчиной, который поднялся на чердак остерии, он говорил с одним из ларвалести. Я смогла расслышать имя Вагнера и что-то о новой композиции. А потом он сказал: «Там будут все». Он говорил об этом! — воскликнула вампирша, постукивая пальцем по газете.

В разговор вмешался Лучиано:

— Когда я был в «Фениче», я слышал, как люди говорили о том, что Рихард Вагнер остановился в Венеции и снимает целый этаж в палаццо Вендрамин.

— Именно там завтра дают большой бал-маскарад на котором маэстро представит одно из своих новых произведений. Вот список знаменитых гостей, появления которых ожидают. Будет много иностранной знати. Ну, как вы думаете, что это значит? Это будет своего рода демонстрация драгоценностей, где венецианские дворяне постараются не ударить в грязь лицом перед заграничными гостями, — произнесла Алиса.

Хиндрик кивнул.

— Да, думаю,ты права. — Тогда завтра мы отправимсяв Ка' Вендрамин. Мне кажется, выяснить, где находится этот дворец, будет несложно.

— Полагаю, на Гранд-канале, в одном из лучших кварталов Венеции, — сказала Алиса, и её глаза вспыхнули при мысли о предстоящем визите туда.

— На этот раз ларвалести от нас не уйдут. Мы проследим за ними, и они приведут нас прямо к своему укрытию и Клариссе!

Алиса посмотрела на Лучиано, а глазах которого тоже начала зарождаться надежда.

ЖЖЖ

Кларисса проснулась, как только погас последний луч солнца. Она открыла глаза и посмотрела на потолок, покрытый сеткой трещин. Часть штукатурки осыпалась. Вампирша лежала на кровати, на которой ни за что не согласилась бы спать та юная избалованная девушка которой Кларисса была раньше. Однако теперь всё это её не волновало. Кларисса поднялась и вышла из разрушенного дома. Она ступила на обветшалый причал, где Николетта привязывала гондолу, и устремила свой взгляд на лагуну. Вдали двигался какой-то огонёк. Возможно это корабль бросивший якорь в порту?

Вампирша попыталась сориентироваться по звёздам. Если ей не изменяла память, остров должен был находиться в южной части лагуны, а Венеция на севере прямо перед ней.

Кларисса пошла по берегу вдоль заброшенного сада,

Который, судя по всему, когда-то снабжал монастырь фруктами, овощами и травами. Здания, постепенно выступавшие из темноты, должны были принадлежать монастырю. Перед Клариссой возвышалась колокольня вокруг которой располагались длинные здания, образовывавшие квадратный двор, который раньше служил крестовым ходом для монашеских процессий.

Несколько соседних зданий выглядели такими же Разрушенными, как и убежище Клариссы, но те, что стояли вокруг самой церкви, похоже, были в лучшем состоянии. Кларисса посмотрела вверх на закрытые железными, решётками окна, которые выглядели гораздо более новыми чем сами здания. Может быть, монастырь впоследствии стали использовать в качестве тюрьмы?

Кларисса шла дальше, пока не очутилась перед дверью. Вампирша взялась за ручку и вдруг услышала запах, заставивший её судорожно сглотнуть.

Люди! Свежая тёплая кровь! Где-то здесь внутри таилась жизнь.

Кларисса так долго не пила, что теперь её разум был не способен контролировать вампирские инстинкты. Они заставили её обойти вокруг монастырского комплекса до самой Церкви. Teперь она нашла дверь, которая с трудом открывалась, но была не заперта. Войти в церковь вампирша могла, хоть это и причиняло ей боль. Она бесшумно промчалась через неф и вышла из церкви сквозь главные ворота.

Клариссе не нужно было раздумывать, куда нужно идти. Что-то внутри вампирши, неподвластное её мыслям вело её по правильному пути, и она без оглядки пробежала всю галерею и за доли секунды взлетела вверх по лестнице.

Открыв дверь, Кларисса увидела длинный коридор и услышала такой сильный запах, что невольно отшатнулась. Люди! Вампирша почуяла испарения человеческого тела, от которых самому человеку стало бы дурно, и ауру сильных чувств, притягательную для вампира, а у людей вызывающую лишь сострадание и беспокойство. На Клариссу смесь запахов пота страха, боли и отчаяния сейчас действовала ободряюще. Воздух вокруг неё словно был заряжен и искрился от напряжения. Дыхание вампирши участилось, пальцы затряслись, а затем и все её тело задрожало от чудовищной жажды, которую она больше не могла терпеть.