Ульрике Швайкерт - Наследники ночи. Парящие во тьме.

Дориана кивнула и опустилась на свою простую кровать.

— Да, он забрал нас и на этот раз выбрал дом на дальнем краю южного берега Джудекки. Это было красивое здание с роскошным залом, дорогими люстрами из муранского стекла, зеркалами и картинами. Возле дома разбили окружённый высокой каменной стеной садик с фонтаном. Там росли апельсины и фиговое дерево, а между ними была большая каменная клумба со всевозможными цветами. В этом доме мы жили, ни в чём не нуждаясь, — я, моя дочь и немая женщина, которую мой возлюбленный прислал в качестве служанки.

Кларисса понимала, что хочет сказать Дориана. Этот мужчина подарил ей дворец, который отличался от тюрьмы лишь своей роскошью.

— Больше никаких прогулок по площади Сан-Марко и встреч в кафе? — спросила вампирша.

Женщина кивнула.

— И всё же я не сказать, что была несчастлива, — поспешила заверить гостью Дориана. — Он навещал нас по нескольку раз в неделю и проводил с нами весь день и вечер, пока за ним не приходили другие ларвалести.

— А что произошло потом? Почему вы не живёте за стенами этого прекрасного дворца по сей день?

— Хотите сказать почему я поменяла те стены на эти? — Женщина пожала плечами. — Это случилось незадолго до того, как нашей дочери должно было исполниться два года. Я помню, что попросила своего возлюбленного позволить мне съездить в Сан-Марко, чтобы выбрать подарок для неё. Он не разрешил, но мне очень хотелось это сделать, поэтому я оставила ребёнка под присмотром служанки, наняла гондольера и приплыла на площадь Сан-Марко. Там я нашла очень красивый подарок. Он до сих пор стоит у меня перед глазами: кукла в чудесном золотом наряде, бархатной маске и красном домино. Когда я отправилась назад, уже начинало темнеть. Я уселась в гондолу. Помню мнепоказалось странным, что гондольер всё время отворачивается. Он должен был поспешить ко мне и подать руку, но вместо этого надвинул капюшон на лицо и повернулся ко мне спиной. Я заняла место в фельце и, приоткрыв занавески, наблюдала за тем, как мы проплываем мимо Пунта делла Догма. Белый купол Санта-Мария делла Салюте красиво выделялся на фоне постепенно темнеющего неба. Мы пересекли канал делла Джудекка и поплыли по каналу ди Сан-Джорджо. Я немного удивилась, когда мы оставили позади кампанилу монастыря, очень похожую на ту, которая стоит на площади Сан-Марко. «Наверное, мы поплыли в обход», — подумала я и снова представила, как загорятся глаза моей дочери, когда я разверну подарок.

— А потом? Что случилось потом? — спросила Кларисса, которая давно поняла, что в тот вечер гондольер не привез Дориану домой.

— По-настоящему я испугалась, когда гондольер слишком сильно отдалился от острова и направил лодку прямо в тёмные воды лагуны. Я начала протестовать и объяснять, что мы плывём не туда, но гребец даже взглядом меня не удостоил. К нам приблизилась ещё одна гондола с двумя гребцами. На них были хорошо знакомые мне чёрные плащи, треуголки и маски. Мой гондольер поднял руку в знак приветствия. На секунду я почувствовала облегчение. Я думала, это мой возлюбленный, который приплыл, чтобы сопровождать меня... Но куда и зачем?

Дориана тяжело вздохнула.

— Нашей целью был Сан-Клементе — моё последнее пристанище, где мне суждено оставаться до самой смерти.

— Но, насколько я поняла, вас привёз на этот остров не ваш возлюбленный?

Дориана покачала головой.

— Нет, не он. Мужчины в плащах привели меня сюда и передали врачам. Мне показалось, я знаю голос одного из них. — Женщина замолчала и посмотрела вдаль. — Я была почти уверена в этом, но сегодня думаю, что ошиблась. Как бы там ни было, мой любимый

в этом не участвовал.

— Может, это дело рук графа? — предположила Кларисса.

— Не знаю. Во всяком случае самого графа там не было. Если он и был в этом замешан, то послал своих людей. Я тоже предполагала, что он организовал это похищение. Но почему? Потому что я больше не встречалась с ним и не докладывала о происходящем? Из мести?

Может быть. Вероятно, для него это было чем то вроде предательства. Мужчины очень чувствительны в таких вещах. Но как он выследил меня и почемурешил действовать именно в этот день? Если граф знал, где я нахожусь, он мог без особого труда выкрасть меня из дома. Большую часть времени в нём находились лишь я, моя дочь и служанка. Может быть, за дворцом следили ларвалести? Не знаю. Так много вопросов, на которые я не могу найти ответа.

Дориана снова замолчала. Её мысли были далеко в прошлом. Кларисса испугалась, что женщина снова попросит её уйти, так и не рассказав историю до конца.

— А что было дальше? — поспешила спросить вампирша.

Взгляд Дорианы вернулся к девушке. Она с беспомощным видом

пожала плечами.

— Это конец истории. Врач обследовал меня и задал несколько вопросов, а затем передал на попечение двух сестёр, которые привели меня в эту палату. Вот и всё. Они заперли меня здесь и ушли. Сначала я кричала и требовала, чтобы ко мне привели врача. Никто не ответил. Я буйствовала, плакала, умоляла... Бесполезно. В конце концов я замолчала. Однообразные дни и ночи сменяли друг друга, не принося с собой ничего нового. У меня остался лишь этот вид на лагуну и мерцающие вдали огоньки города. Попав сюда, я больше ни разу не видела своего возлюбленного и дочь.

Некоторое время Кларисса и Дориана молча смотрели друг на друга, прислушиваясь к боли, заполнившей комнату.

— Как зовут вашу дочь? — наконец спросила вампирша.

Я дала ей имя Карамия. — Глаза Дорианы наполнились слезами. — Но Кальвино предпочитал называть её Николеттой.

Она гребла не останавливаясь, пока её руки не начали болеть так сильно, что каждый взмах весла казался последним. И всё же неведомая сила позволяла девушке, превозмогая боль и усталость, гнать лодку вперед. Ей нужно было вернуться. Кальвино и другие по-прежнему не знали, что с ней приключилось. Они, наверное, ужасно волновались. Во всяком случае отец и Леоне не находили себе места. Братьям Николетты и остальным Оскури, скорее всего, было наплевать на неё. Может быть, они даже радовались, что смогли так легко от неё избавиться.

От этой мысли у девушки заболело сердце.

Что говорили вампиры? Николетте не хотелось об этом вспоминать, но их слова до сих пор звучали у нее в ушах. Эдоардо утверждал, что она сбежала! Что она добровольно покинула пост во время большого налёта! Как её родной брат мог так о ней подумать?

Да, Николетта и вправду несколько раз поступала своевольно, а ещё увезла и спрятала Клариссу, когда остальные решили её убить. Но

это был хороший поступок. Отец и Леоне втайне наверняка одобрили бы его. Оскури не убивают - ни людей, ни вампиров.

Николетта оставила Сан-Марко позади и направила лодку по Рио делла Тана, узкому каналу, ведущему вокруг большого закрытого комплекса судоверфи и упирающемуся в овальный остров, на котором в своём дворце когда-то жил патриарх Венеции. Гондола скользила вдоль высоких стен, со всех сторон окружавших Арсенал. Попасть за них было не так-то легко. Раньше здесь сооружали быстрые галеры, на которых зиждились богатство и слава республики. Множество рабочих столетиями строили торговые корабли и оснащали военные суда, чтобы самостоятельно защищать ценные товары и свой сказочный город на воде — прежде всего от соперников из Генуи, а позднее и от приближающихся турок, взявших за горло всю Европу.