Андрей Киселев - Борт 556 (СИ)

- Ну, хватит, Джейн - произнес, Дэниел, поправляя наручные подводные часы и свинцовый пояс - Помоги лучше с этим.

А Джейн, словно не слышала его, прижавшись полной шикарной возбужденной девичьей полуголой в белом лифчике купальника загорелой до черноты грудью и пупком голого живота к моему в акваланге животу.

Она целовала меня, как ненормальная на виду у своего родного брата.

- Джейн - сказал, снова Дэниел, качая удивленно и довольно черноволосой мальчишеской головой - Ну, хватит сестренка. Помоги мне.

Джейн, наконец-то оторвалась от моих губ и, посмотрев любовно многообещающе в мои очумевшие от ее теперешнего поступка глаза, снова подошла к брату. Словно, расписавшись официально при свидетелях со мной и уже с довольным видом и настроением, она помогла ему надеть баллоны с кислородной смесью и гелием для глубоких погружений.

Акулы коралловой бухты

Было десять утра, когда мы уходили вместе с Дэниелом в стремительное погружение. Разгоняя своим неуместным, наверное, здесь присутствием местных коралловых рыб, мы заплыли до середины лагуны, и чуть не касаясь дна, обнаружили ее самое глубокое место. Это было то, что надо.

Джейн осталась на яхте и занялась готовкой нам после всплытия дневного обеда. И вся в этих святых женских обязанностях хозяйки яхты, исчезла внутри Арабеллы, строя мне глазки. И ни сколько не стесняясь родного брата Дэниела, пока мы были на верхней палубе до самого погружения.

Как рассказал мне сам Дэниел с глазу на глаз, Джейн была отменной аквалангисткой, даже лучше его Дэниела. Это сейчас она как женщина приступила к поварским обязанностям, что и делала всегда в заботах о родном своем брате. Иногда Дэниел и сам баловал сестренку, чем-нибудь из своей кулинарии. Он тоже, хорошо умел готовить, что и делал довольно тоже часто. В отличие от меня морского бродяги. Я вообще, не занимался ничем таким, вроде готовки и не учился этому. Жил по ресторанам и барам на пристанях портов и далеко от них, ни куда не уходил до следующего плавания.

Так вот Джейн, очень хорошо плавала, как русалка и по-разному. В разных стилях. Я это заметил в момент того ночного купания. Как она не хуже Дэниела подныривала под него и дергала его также за ноги. И с аквалангом умела отлично обращаться. У нее дома был разряд как раз по спортивному плаванию и нырянию. Кроме того, она легко погружалась на большие глубины. Это была ее тренировка, как аквалангистки в спортивной команде женщин по дайвингу. Она шустро и умело поправила гидрокостюм Дэниелу перед нашим с ним погружением. Мне предстояло в скором будущем увидеть ее те способности умелой дайвингистки на личном примере в паре, когда придет наше с ней время нырять в океанскую бездну. А, пока, она не лезла, и не мешал Дэниелу заниматься своей работой, и, включив кассетный магнитофон, занялась уборкой и кухней на камбузе Арабеллы.

Дэниел хотел проверить мои способности, как русского моряка в условиях моря. Что я не хуже плаваю, и тем более с аквалангом. Я ему был нужен не меньше, чем Джейн. И роль Джейн как дайвингистки со стажем, пока отошла на задний план и Джейн была не против. Она вообще, была теперь, ничего не против, при случайном появлении меня на этой яхте. Моя девочка Джейн. Моя, безумной красоты мулаточка, полукровочка. Я не на минуту, не переставая, думал о ней и сейчас под водой у самого дна лагуны.

Кругом были одни только кораллы и песок, как сахар, серебрящийся от солнца на дне мелководной лагуны. Совсем не так как на глубине.

Дэниел показал мне правой рукой, что он будет первым, кто опуститься на самое дно, проверив на давление и работоспособность акваланг. Я качнул в ответ одобрительно головой и он, оторвавшись от меня, и светя впереди себя фонариком, пошел как подводная лодка на погружение.

Я остался ждать Дэниела на краю обширной чаши уходящей обрывистой стенкой вглубь лагуны. Максимальная глубина здесь должна не превышать ста метров, но, может быть и более.

Я посмотрел на подводные герметичные часы и засек время, рассчитанное на погружение. Если будет, что-то не так и выйдет время, как условленно мы обговорили с Дэниелом еще на яхте. Джейн к нашей работе подключать пока не стали, она ушла на кухню и, включив снова, там внизу на всю катушку в кассетном магнитофоне рок-музыку, принялась варить, что-то там, на обед, но то, что и спасет мне вскоре жизнь.

Дэниел, хотел проверить новый свой акваланг, как и мой на глубине. Мы должны были идти по очереди на погружение и сигналить при всплытии фонариками.

В целом я понимал наша задача не особо сложная, спуститься на дно, самое глубокое дно здешней песчаной лагуны. Моя задача помочь Дэниелу на месте и сопровождать его до глубоководного погружения. Но, на самом деле не так все просто и безопасно. В случае нарушения установленного на погружение времени нужно было действовать немедленно и решительно. Это я знал и сам как в прошлом водолаз аварийной группы военной подводной лодки. Океан опасен, даже здесь в самой, казалось бы безопасной песчаной и коралловой лагуне, отрезанной высоким барьером прочных рифов от самого океана. Любое промедление грозило смертью аквалангисту. Тут и кессонная эмболия. И просто сама даже глубина и давление внутри толщи воды.

Человек мог, даже потеряться на незначительном пятачке территории дна, и порой требовалось много времени, чтобы его найти, а это тоже, равноценно смерти для потерпевшего. Еще случаются приливы и отливы, и особенно опасны подводные течения на разных глубинах, вплоть до километровых.

Человека может, унести заживо сильным течением бог знает куда, и его можно было не найти совсем. Кроме этого полно хищных и ядовитых рыб, и моллюсков, которые стоило нечаянно, случайно задеть. И яд, мог убить за считанные секунды, вызвав паралич сердечной мышцы.

Все это было надо знать, и я проинструктировал в свою очередь Дэниела на внимательность. Он был отличный парень и хороший ученик, и я не волновался особо за него. Все шло по плану, и как надо.

Джейн ждала нас наверху на самой Арабелле за готовкой обеда, на кухонном камбузе, я в это время у обрыва стометровой впадины глубокой лагуны. И смотрел на время, и в толщу синей уходящей в глубину воды. Я глубоко дышал и пускал отработанные пузыри углекислоты в воду и вокруг меня кружились маленькие рыбки, глотая их. Они мелькали перед моей маской черно-синего в воде акваланга. Я крутил осторожно по сторонам головой. И заметил одну акулу.

Это была серая рифовая акула. Она патрулировала в одиночку свой участок рифа. Возможно, она пришлая из океана, но скорее она жительница самой лагуны и окрестностей, внешних рифа.

Я сидел тихо и не шевелился, поглядывая на подводные часы. Сверяя время. И надо было по времени возвращаться уже назад. Мой акваланг был мало заметен в воде и сливался с самой водой и дном лагуны. Эта акула могла быть здесь и не одна. Обычно эти острозубые пташки стараются охотиться на черепах или местную рифовую живность, но, не побрезгуют и чем-нибудь, покрупнее, к примеру, человеком. Сами акулы не большие, но жутко быстрые и шустрые. И довольно часто стайные. Вот это меня и настораживало. Надо было сворачивать деятельность в целях безопасности. И уходить домой из опасной воды. Надо было дождаться Дэниела.