Александр Волков - Тень (СИ)

— Быстрее! Скоро Северный тоннель подорвут к чертовой матери! Шевелите поршнями!

Мир перед глазами колыхнулся, и маска слетела с лица. Меня подняли, и положили на носилки подоспевшие Северные мечники. К счастью, меня положили лицом вверх, ведь к положению «Лежа лицом вниз» у меня возникла психологическая неприязнь. Привкус чужой крови во рту, и на губах, ощущался до сих пор.

— О, — изумился Орм. — Так это же тот парень из Восточного района.

— Ты знаешь его?

— Да, — сказал Орм. — Тренировались несколько лет назад вместе. Боец опасный.

Меня несли четверо бравых молодцов, одетых в тяжелые доспехи с меховыми украшениями, и доспехи эти напоминали помесь древней брони с экзокостюмом из игры «Крайзис». Под тяжелыми, украшенными такими же светящимися полосами, как у меня, пластинами брони, проглядывали ткани искусственного мышечного волокна. Это даже немного удивило меня, заставив забыть пережитое на какое-то время. «Всесильный Севера решил снарядить своих бойцов получше. Удивительно» — подумал я, стараясь отвлечься от разрывающей тело боли.

Меня охватила усталость. Сильная, приятная, и заботливая усталость. Такая обычно приходила после тяжелых тренировок, и даже было странно, что пришла именно усталость, а не истощение. Истощен я был скорее эмоционально, а не физически.

Как только мы прошли через тоннель, я увидел краем глаза, как его минируют. Меня отнесли подальше. Прогремел взрыв, заставивший землю дрогнуть под ногами моих носильщиков, которые чуть не уронили носилки. Ударная волна вспучила стены тоннеля, покрыв их трещинами, и они обвалились, поднимая облака пыли. Теперь вход в Северный район был закрыт, навсегда.

Совсем скоро мир в моих глазах померк. Я, убаюканный покачиванием, погрузился в глубокий сон.

Очнулся в неожиданном месте. На потолке сияли лампы, ярко отражаясь от кафельного покрытия стен, и их сияние сопровождал характерный электрический гул. Всё тело затекло, я ощущал, как лежу на чём-то жестком, и до жути не удобным. Решив перевернуться на другой бок, увидел большое панорамное окно, тонированное и не пропускающее свет снаружи.

Было достаточно прохладно. Взглянув на себя, я увидел, что одет в форму заключенного Колонии Восточного Района, КВР. В груди защемило. Каким образом я оказался в заключении, да ещё и в КВР? Вот тут-то до меня и дошло.

Ну твою же мать, Орм!

На минуту моя ненависть к Орму стала такой сильной, что я был готов расколошматить его голову о землю, но потом она унялась. Откуда ему было знать, что я теперь ронин? Он ведь меня помнит, как Рэна, а не как Миямото Мусаси, первого в рейтинге. Миямото Мусаси для него совершенно другой человек.

Вот почему мне не хватило ума сказать Орму, что меня надо тащить в замок Говарда? Не дошло, не сообразил, что Орм наверняка решит, что моим домом по-прежнему является Восточный район. Его винить было глупо, ведь прежде всего виноват я, в своей не осмотрительности.

Но логически мыслить после того, как выбрался из-под тяжеленой плиты, было как-то трудно.

Более резонным был вопрос не «Кто виноват», а «Что со мной будет».

Оправдались мои наихудшие опасения.

Лежать в одиночестве мне пришлось недолго, и спустя какое-то время, послышался знакомый голос. Вот его услышать мне хотелось меньше всего, ибо он ассоциировался у меня лишь с наказанием за совершённые «Преступления». Мне вспомнился мой побег, который явно не пришелся по душе господину Нагихато.

Именно Нагихато я и услышал. Невидимый глазу динамик захрипел его голосом:

— Ну здравствуй, Рэн. Или, точнее, Миямото Мусаси. Да?

Откуда он узнал? Я не нашелся, что ответить.

— О, понимаю твоё замешательство, мой друг, — с поддельной жалостью сказал Нагихато. — Думал, сможешь вечно прятаться под крылом Говарда, да? Ваши махинации с самого начала были очевидны. Говард ради собственной выгоды готов даже на то, чтобы подтереться обычаями и законом другой культуры!

Тон Нагихато стал злобным, и не свойственным его спокойствию, к которому я успел привыкнуть. Это меня напугало, но у меня получалось сдерживать внешние признаки испуга. Слушать этого мерзавца казалось мне сомнительным удовольствием. Ощущения были такие, будто меня засунули в тесную черную коробку, и заставили слушать стук собственного сердца. Невыносимое состояние.

— Что вы собираетесь со мной делать? — я решил обойтись без прелюдий.

— О, вариантов несколько, и, — Нагихато выдержал короткую паузу. — Даже на твой выбор.

— Какой?

— Ты можешь спасти свой род от позора, или хотя бы остатки своего имени, совершив сэппуку. Я, конечно, хотел бы, чтобы тебя казнили как обычного преступника, но надеюсь на твои честь и понимание пути Воина.

— За какое преступление? Я никаких злодеяний не совершил! — крикнул я, вставая. Тело тут же отозвалось пронзающей болью в ответ на движение. — Вы и Редклифа так же заставили себя убить? За то, что вам что-то там показалось?!

— Как ты смеешь разговаривать со мной в подобном тоне? Не забывай, что я по прежнему твой господин.

— Я ронин! — возразил я.

— Ты ронин в Западном районе, — усмехнулся Нагихато. — А тут ты беглец, с позором избежавший ответственности за свою причастность к вторжению теней. Твой побег и события на Севере лишь подтвердили наши опасения.

— Но это не моих рук дело! Все видели! — начал я, но осёкся. За меня даже некому было поручиться. Каждый, кто мог это сделать, погиб.

Я схватился за голову, ощутив, как сердце ёкнуло. На моих глазах было уничтожено сто пятьдесят моих товарищей, и мне ничего не удалось сделать, чтобы им помочь. Ведь если бы я не высунулся так рано и не попал в ловушку, то ничего бы не случилось. Может, бой кончился бы иначе!

Почему на эшафот должен идти я, а не ты, Серый ронин? Это было очень несправедливо, ведь настоящий преступник сейчас был на свободе, и наслаждался жизнью. Реальность такова, что меня хотят за преступления, которых я не совершил. Не считая ухода от ареста. Но это не преступление, за которое человека нужно приговаривать к ритуальному самоубийству.

— Кто видел? И что? — сказал Нагихато. — Ты змей, и лжец! Ты единственный выжил среди ста пятидесяти убитых воинов, ты или проиграл с позором, или пособничал гибели своих товарищей! И в том, и в другом случае спасение для тебя есть одно, и спасение это — смерть! И избежать её будет худшим для тебя решением!

— Вы не можете меня судить, не имеете такого права, — шаблонно возразил я.

— Ты — мой беглый подданный, и судить я тебя не мог тогда, когда ты был в Западном районе, и скрывался под личиной Миямото Мусаси, но теперь, — в его тоне я услышал усмешку. — Теперь ты мой, и от ответственности не уйдешь. Знаешь, что ты натворил? Знаешь, как сильно из-за твоих поступков и этого твоего союзника, пострадали все районы? Северный район был производственным и ресурсным центром, а ты с твоим дружком всё это уничтожил! Знаешь, как это пагубно скажется на экономике всех районов? Нас из-за вас ждёт кризис!