Александр Калмыков - Спасатель 2 (СИ)

Княжьи подручные тем временем сыпали направо и налево горстями мелких монеток к вящему восторгу ребятни, принявшейся ползать по траве в поисках сокровищ.

Капеца, приводивший княжество в порядок в отсутствие повелителя, встречал Ярика на мосту через ров. Он демонстративно отбил поклоны, а его приветствие тянуло на небольшую речь. Раньше боярин так себя не вел, но в своей Городецкой вотчине княжичу не было нужды в лишних славословиях, а тут следовало напомнить всем подданным, что этот мальчик их законный государь.

Ярик улыбался уже через силу, и я видел, что его так и подмывает пришпорить скакуна. Но Фрол предусмотрительно взял коня под уздцы и повел к воротам, гостеприимно распахнутым.

Дома внутри кремля в основном были солидные и, видно, принадлежали купцам да знатным мастеровым. Те, кто победнее, давно продали свои участки и переселились в пригород. Поэтому наш путь пролегал мимо настоящих хором, и чем дальше от ворот, тем выше они становились. При этом, места для дворов и садов практически не оставалось, и потому планировка была предельно урбанистической. Между стенами домов оставались лишь маленькие промежутки, такие узенькие, что два человека не смогут разойтись.

В ста метрах от городских ворот начиналась небольшая площадь, справа от которой высилась каменная церковь, видимо, Борисоглебский собор, а слева, судя по всему, располагались княжьи палаты, в которых нас ожидал роскошный пир.

Ярик решил не тянуть время и сразу приступить к торжественной службе, чтобы потом уже спокойно отдыхать. Фрол, ведавший распорядком торжеств, не возражал, и мы направились в собор. Он был достаточно большим, и кроме вятших переяславцев, наших бояр, сотников и десятников, в нем поместилось даже немало дружинников.

Барын, нехристь такая, тоже завалился в церковь и даже как все снял шапку, демонстрируя уважение к чужим богам. Правда, под строгим взглядом Алсу он тут же напялил ее обратно. Княгиня уже уяснила, что женщинам, даже царского рода, не дано права обнажать голову в православном храме, и сделала вывод, что язычники подобной чести тем более недостойны.

Давал ли Ефросин какие-нибудь инструкции переяславскому клиру, сказать не берусь, но священники славили новоявленного князя так, как будто он законный наследок предыдущих правителей. Великую княгиню в молитвах тоже не забыли, и я, наконец, вздохнул с облегчением. Можно считать, что власть Ярослава полностью легитимизирована.

Но, покончив с одной проблемой, я тут же озадачился другой - куда в первую очередь податься князю. На юг, к верховьям Дона, чтобы сначала полностью укрепить свои тылы, или сразу к Мурому, в котором уже сидит тамошний законный князь, да еще наверняка поддерживаемый епископом. То, что Ефросин не стал явно противиться воцарению Ярика в рязанских землях, еще не показатель. Других претендентов тут все равно не имелось. А вот решиться предать своего природного Муромского князя епископу довольно трудно.

На пиру всем, кроме меня, было весело. Рязанцы искренне обрадовались тому, что в их краю воцарили закон и порядок, а старая свита князя была довольна, что все обошлось миром. Лишь меня терзали мрачные думы, и я почти ничего не ел, так что переяславльские бояре и священники начали почтительно шептаться, глядя в мою сторону.

Это что, получается, заслужив репутацию аскета, я теперь никогда не смогу вволю покушать, чтобы не подрывать свое реноме?

После короткого, всего лишь двухдневного пира городецко-рязанский князь Ярик снова собрался в путь. Увы, но дела не ждали. Себя мы показали, на вятших рязанских людей посмотрели, перезнакомившись со всеми, и теперь следовало двигать дальше.

Так как мы горели желанием поскорее решить вопрос с Муромским престолом то, не коснея, прямо спозаранку выступили из города и переправились на левый берег Оки. На княжьем совете мы заранее условились ехать к Мурому напрямик, через леса левобережья. Конечно, хотелось бы проложить маршрут через рязанские города, но почти все они находились на правом берегу, и чтобы их посетить, пришлось бы делать изрядный крюк к югу. Так что лучше заглянем в них на обратном пути. Нам и так, даже двигаясь коротким путем, предстоит одолеть почти две сотни верст, и то при условии, что не станем плутать. Впрочем, рязанский наместник Фрол Капеца свое дело знал. Он заранее нашел дружине вождей, знающих лесные чащи, и они действительно проводили нашу армию напрямик через пущу.

Для Муромской наступательной операции наше княжество при всем старании смогло собрать только восемь сотен кметей, и это при том, что пришлось оголить гарнизоны во многих крепостях. Мы взяли в поход даже отроков, набранных недавно в Переяславле, не умеющих ни строем ходить, ни копье держать. Правда, в наличии у нас имелось несколько тысяч верховых лошадей, и мы могли позволить себе укомплектовать войско конским составом из расчета по три заводных лошади на гридня. Мне, конечно, хотелось бы продемонстрировать Мурому более солидное войско но оказалось, что проблема уже решена. Рязанцы еще до приезда Ярика обдумывали, как бы им так застращать муромского князя, чтобы тот утек из города без боя. И мозговой штурм дал свои результаты. Один из печенежских аристократов - Караз, ставший в крещении Иваном, но по-прежнему откликающийся на старое имя, предложил обычный трюк степняков, чтобы компенсировать недостаток воев. У Переяславля уже собралось немало половецких вежей, и из них мы забрали почти всех подростков обоего пола. Куманские отроки, выросшие на коне, могли без труда скакать наравне со взрослыми. А так как весили дети немного и оружия, кроме декоративной “пики” не имели, то им даже заводные лошади не требовались. Еще пару сотен подростков набрали среди русичей, в основном, из беженцев, покинувших приграничные городки.

В результате принятых мер армия разрослась до нужных размеров, и я уже всерьез начал надеяться, что потерявший всю свою постоянную дружину Муром на конфликт не пойдет. Заодно можно будет присмотреться к перспективным дружинникам, временно назначенным командирами юных волонтеров. Проявят они себя, сумеют управиться со своими десятками или сотнями отроков, так потом и постоянные назначения получат, уже в боевых войсках.

Монгольский “советник” Барын, неотлучно следовавший за князем, нашу маленькую военную хитрость одобрил. А вообще, он интересовался всем и все внимательно подмечал. Барын присматривался к тому, как мы переправляемся через реку, пристально рассматривал, чем вооружены гридни, оценивал, хорошо ли организована дозорная служба и как часто устраивались привалы. Уж не знаю, кем считает своего зятя Батый - союзником или же потенциальным мятежником, но на всякий случай при монголах мы старались помалкивать, и секретные обзорные трубы не доставали.