Александр Калмыков - Спасатель 2 (СИ)

— В Муром, - первый раз за время переговоров произнесла слово Алсу. - Государь хочет показать мне все свои города.

Ефросин еще раз посмотрел на ухмыляющегося Барына, о чьей роли муромские лазутчики должны были знать, уж мы-то об этом постарались, и тяжко вздохнул, признавая капитуляцию. Против объединенного городецко-ханского войска, решительно настроенного, шансов у защитников города не оставалось. Теперь переговоры можно вести лишь о репарациях и контрибуциях. Конечно, никто из муромцев не хотел первым прослыть крамольником, и минуту-другую на переговорном холмике царила тишина. Наконец, один из бояр, осторожно прячась за спинами прочих, все же решился прощупать почву для дальнейшего диалога:

— Слышал я, рязанцы не нарадуются новому князю, расхваляя его, какой он-де благой да щедрый.

— Я им заместо отца родного, а они мои дети, - серьезно подтвердил семилетний князь. - Как же родных детей можно обидеть? И к вам это тоже относится.

Услышав обещание вести себя мирно и поверив, что ни грабежей, ни поджогов не планируется, миряне и священники из свиты епископа разом заголосили, прославляя доброту Ярика и почти открыто изглашая его своим государем. Тот маленький нюанс, что еще нужно отчитаться (* отречься) от престола Ярославу Юрьевичу, даже не обсуждался, и осталось лишь обговорить сущий пустяк - судьбу теперь уже бывшего князя. Епископ от дебатов по такой скользкой теме благоразумно уклонился, но бояре, вконец осмелев, начали расспрашивать своего нового князя уже безо всякой опаски:

— А что с Ярославом Юрьевичем станется? Может, ему в кормление какой городок выделят?

— Городок не обещаю, - отрезал Ярик, - мало их осталось. Большинство городов татарами сожжены и уже былием (* травой) поросли. А вот несколько сел да волостишка маленькая найдутся.

— Но он же князь!

— И что, - недовольно повысил голос Ярик, - всем, кто княжьего роду, города раздавать? Им владения дашь, а как война, так все дружины и не соберешь. Если бы на Руси один государь правил и все земли по его приказу войско выставляли, то ни половцы бы нас не разоряли, извини, Караз, я не тебя лично имел в ввиду, ни татары. Барын, я не о тебе. Внемлите же мне, люди мои верные, - тонкий голос Ярика звенел над собранием, и все его слушали, затаив дыхание, - делению Великого княжества на уделы отныне не бывать, и улучить его может только один наследник, коему и перейдет все государство целиком. Родичи же Великого князя да прочие подколенные князьки будут сверстаны в правах с обычными боярами.

Между тем бояре уже не стояли поодаль друг от друга, а вперемежку столпились вокруг юного князя, задумчиво слушая речи господаря. Уже стало ясно, что рязанцы и муромляне снова стали своими друг для друга. Отличить их сейчас можно было лишь по тому, что на наших сотниках блестели кольчуги, а у муромлян ярко сияло золотое шитье на богатых одеждах. Но думали они сейчас одинаково.

Нельзя сказать, что русичи раньше никогда не слыхивали про майорат и самодержавие. Очень многие предпочли бы, чтобы на Руси, как и в странах с наиболее передовым феодализмом, шло объединение земель, а не разделение. Впрочем, сторонников удельной системы тоже хватало. Наличие пусть мелких, но зато многочисленных княжеств давало возможность быстрой карьеры. Появится, к примеру, в рязанской земле двадцать княжеств, значит, будет в двадцать раз больше вакансий - военных и хозяйственных. Впрочем, как раз сейчас момент для укупления земель и централизации власти был подходящим. И количество Рюриковичей резко снизилось, и сильнейшая внешняя угроза заставляла даже самых жадных или тугоумных признать необходимость объединения. Так что на выделении Юрьевичу полноценного удела взамен утраченного Мурома никто особо и не настаивал.

— А ежели не захочет ваш Ярослав в рязанской земле оставаться, то ему во все стороны путь чист, - добродушно прогудел Фрол, глянув на меня с хитринкой. - Хочет, может в Чернигов или Киев ехать, а пожелает, и на вечернюю сторону, во Владимир.

А, теперь ясно, что Капеца и тут успел подсуетиться. Видно, его шпионы застращали Ярослава Юрьевича, что, дескать, Ярику соперники не нужны, и он постарается при случае разделаться с потенциальным претендентом на Муром, придушив или отравив.

Ну оно и к лучшему, пусть князек уезжает. А мы и волость сэкономим, и бояться перестанем, что в отсутствие Ярика некие недобросовестные полководцы и олигархи провозгласят Юрьевича правителем.

Достигнув договоренностей, мы немедля, как и обговорили заранее, отправили домой всю свою опереточную конницу и половину настоящего воинства, а остальные парадным строем поехали в Муром. Хотя мне уже и поднадоели торжества, но в Муром я ехал с легким сердцем, ведь город от монгольского опустошения спасти удалось.

По пути Ефросин пригласил меня к себе в возок и начал расспрашивать об административных границах своего предполагаемого архиепископства. Честно говоря, об этом вопросе я не то чтобы не задумывался, но до сих пор считал его не особо актуальным. Ведь еще неделю назад мы даже не были уверены, что так легко отделаемся от Муромского князя. Теперь же пришлось достать карту, копию той, что я дал отцу Григорию, с начерно распределенными епархиями, и мы с Ефросином начали над ней корпеть, прикидывая разные варианты. То, что в архиепископстве появятся отдельные Муромское и Рязанское епископства, совершенно очевидно. Но под рукой у архипастыря должно быть не меньше трех иерархов, и мы без колебаний договорились о создании Городецкого епископства. Решать, конечно, не нам, а патриарху, но если наше посольство произведет на византийцев благоприятное впечатление, то резолюция Германа будет положительной. Кроме того, на будущее мы занесли в число кандидатов и Нижний Новгород, рассчитывая на его быстрый рост.

А вот с кандидатурами будущих епископов было сложнее. Ефросин сразу признал, что в Городце иерархом может стать тамошний священник Симеон, коли он формально является духовником Великого князя, а вот за остальные места предстоит драка и нешуточная. В переносном смысле, конечно.

***

В Муроме, как средневековом, так и современном, мне бывать пока не приходилось, и город я еще издали осматривал с неуемным любопытством первооткрывателя новых земель. Даже конкистадоры не взирали на индейские поселения с таким нетерпением, хотя я-то, в отличие от них, собирался не грабить местных жителей, а наоборот, защищать и обогащать.

Экономическую программу по развитию края я составлял лично - все недоимки князю прощаются и на ближайшие два года почти все фискальные налоги значительно уменьшаются, причем некоторые даже наполовину. Конечно, муромцы рассчитывали на большее. Но на вопросы недовольных муромлян, почему это рязанцам дали огромные поблажки, а им нет, я резонно напомнил, что до Муромской земли нашествие еще не докатилось. А с нашей могучей защитой монголы тут и не появятся, кроме барыновой сотни, конечно, но ее мы держим в узде. Правда, монгольских союзничков приходилось щедро одаривать, чтобы они не шалили, но тут ничего не поделаешь. Ярик уже не раз прозрачно намекал Барыну, что в его услугах более не нуждается, поскольку отныне битвы не предвидится. Но хитрый нойон твердил, что по личному приказу Батыя должен сопровождать ханского зятя, покуда весь край, вплоть до Нижнего Новгорода, не выскажет покорность князю. Приневоленный принимать навязанную подмогу Ярик морщился, но терпел нужную (* вынужденную) помощь монголов.