Александр Калмыков - Спасатель 2 (СИ)

Посчитав, что мой питомец готов к соревнованиям, я в последний момент добавил в программу олимпиады новый вид спорта - плаванье вольным стилем, причем, выступление пловцов приурочил к закрытию игр.

Княжич моих ожиданий не обманул и опередил соперников с большим отрывом, к неописуемому восторгу болельщиков. Когда Ярик вышел из воды, восторженные зрители подхватили его на руки и так, прямо в подштанниках, потащили к княжескому шатру, распевая новомодную песню, принесенную из будущего: “В бой веди нас княже, все в бою поляжем”

Это был триумф! Вспоминая этот исторический момент, я довольно заулыбался, забыв о капризной княжьей няньке, а снова вспомнив о Сбысе, лишь поморщился. Ну что за легкомысленная девица! Полная противоположность мне - хладнокровному и рассудительному исследователю, которого никакие эмоции не могут выбить из колеи. В голову даже закралась крамольная мысль - а к чему восьмилетнему парню постоянная нянька? Он уже войска в поход водит, законы подписывает, города присоединяет, императоров по всему миру выручает. Чай, уже не дите малое. А Нюшу замуж выдадим, вот так-то. Я, правда, так и не понял, есть ли у нее жених, но если и нет, то желающие взять в жены такую пригожую девушку мигом найдутся. Личико у нее миловидное - носик вздернутый, глазки синие как небо, щечки румяные… Хм, когда ее вспоминаю, сразу на душе как-то приятно становится. А пожалуй, юному князю-круглому сироте материнская ласка нужна, а Сбыся ему вроде вместо мамы приходится.

Сам сиротинушка, правда, обделенным вниманием себя не считал, и носился со своей Алсу по холмику, играя в салочки. Намаявшись, княжич подскочил ко мне, и прозрачно намекнул, что пора бы уже заканчивать пикник:

— Гавша, смеркается. Поедем уже в терем?

— Ты как хочешь, - не стал я возражать, - а у меня тут еще кое-какое дело осталось.

— И верно, - поддержала меня Алсу, - в городе шум и гам. Чего туда спешить?

Сообразив, что в скором времени ожидается что-то интересное, Ярик тоже решил остаться. Он усадил женушку в походное креслице, сел сам, и потребовал от меня почитать стихи:

— Гавша, расскажи сказание “Дела давно минувших дней, преданья старины глубокой”.

— Ну нет, - запротестовал я, - это слишком длинно. Лучше послушайте про Ермака.

Дети, затаив дыхание, приготовились слушать, а через миг к ним присоединилась вернувшаяся Сбыслава. Улыбнувшись лукаво и игриво ущипнув меня за руку, Аннушка уселась на коврике рядом со своими воспитанниками, и даже не показывала виду, что недавно бегала вся в слезах.

С некоторыми переделками, чтобы у слушателей не возникало лишних вопросов, я прочитал стихотворение про смерть Ермака, надеясь на благодарность публики. Но когда дошел до слов “Мечи сверкнули в их руках - и окровавилась долина, и пала грозная в боях, не обнажив мечей, дружина”, Алсу неодобрительно фыркнула:

- А караулы что, спали?

— Наверно боярин вообще дозоры не выставил - пожала плечиками Сбыся. - Э-эх, а еще полководец.

— А вот Кучум, видно, искусный воевода, - восхитился татарином Ярослав, - если смог ночью провести войско через лес и в темноте организовать атаку лагеря.

Откашлявшись с недовольным видом, я кое-как закончил декламацию, но получил в награду лишь новый вал критики:

— Плавать в тяжелой кольчуге даже искусному пловцу трудно, - с видом знатока заметил Ярик.

— А у челнов что, дозорных тоже не было? - Поразилась Сбыслава, - И если лодьи на середину реки отогнали, то на чем обратно вернулись? Хоть одна-то лодка на берегу осталась?

— Не пойму, почему предводитель один бросился в воду, - нахмурилась Алсу. - Почему его нукуры не помогали?

Меня такое пренебрежительное отношение к народному герою покоробило, и, обидевшись, я отвернулся и стал внимательно оглядывать Оку через обзорную трубу. Ага, вот и он - мой красавец-катамаран. Не знаю, как там с караульной службой у Ермака, а мои дозорные давно доложили о появлении странного кораблика, и как раз его-то я и поджидал весь вечер.

Я не забывал о мечтах преодолеть Атлантику и исподволь готовил заказы местным корабелам. Конечно, океанские суда мы еще не строили, но технологии потихоньку отрабатывали, и пару небольших катамаранчиков с косыми парусами летом на воду все же спустили. Назвал я головные корабли новой серии без всяких изысков - просто “Чайка” и “Поморник”.

Жаль только, мы с княжичем тогда были в отъезде, и воочию увидеть свое детище, гордо рассекающим волны, мне не пришлось. В Переяславле катамараны долго не задержались. На Оке им делать нечего, здесь на узком стрежне просто нет места для маневра. Поэтому кораблики спустились вниз по течению до Волги. Оттуда “Чайка” в начале осени должна вернуться в столицу, а вот “Поморнику” предстоит отправится на Каспий, чтобы в открытом море отработать приемы управления судна в условиях штормовой погоды. Надеюсь, кормчий наберется за зиму достаточно опыта, чтобы вести судно не только во время сильного ветра, но и во время порывов и шквалов, когда волны мечутся во все стороны без всякого порядка.

Для обычной ладьи подобное задание - плыть в открытом море во время шторма было бы смертельно опасным, но катамарану оно было по плечу. Конечно, надо заметить, что многокорпусная конструкция помимо явных преимуществ - малого водоизмещения и способности нести большую парусность, имеет и некоторые недостатки. Великолепные ходовые качества катамарана, способного даже под рангоутом двигаться быстрее однокорпусного судна, идущего под парусом, влечет за собой опасность опрокидывания. Оговаривая с капитанами моих красавцев особенности судовождения катамаранов, я особо подчеркивал этот момент, иллюстрируя его на маленьких макетах. У двухкорпусного корабля плечо восстанавливающей пары и, следовательно, восстанавливающий момент больше, чем у однокорпусного. При малых углах крена это хорошо, катамаран быстро выравнивается. Но столь легкое выравнивание может привести к беспечности экипажа. Стоит кормчему увлечься и развить чрезмерную скорость, или же пойти слишком крутым курсом, как появляется опасность возникновения сильного крена, достигающего угла опрокидывания. Как только центр тяжести поднимется выше центра сил плавучести, восстанавливающий момент превращается в опрокидывающий, и кораблик оказывается вверх килем.

Конечно, некоторые меры против опрокидывания я предпринял. Для повышения остойчивости катамарана и облегчения управления мы установили на них чугунные фальшкили. На “Чайке” балластный фальшкиль сделали поменьше, а на “Поморнике” покрупнее, чтобы сравнить, какая конструкция удобнее в эксплуатации. Все-таки для речных судов увеличение осадки нежелательно.