Александр Михайловский - Вихри враждебные

– Мы с его величеством императором Михаилом Вторым знаем о ваших настроениях, – кивнул адмирал Ларионов, – и именно поэтому я сейчас с вами беседую на борту моего флагмана. Что же касается коренного изменения вектора британской политики, то дело это, как мне кажется, не скорое, тем более что его императорское величество Михаил Александрович согласен только на роль равноправного партнера, а не мальчика для битья во имя вечных британских интересов. В конце концов, ваша матушка успела вырастить три поколения русофобски настроенных политиков и военных. И теперь для изменения создавшегося положения вам потребуются титанические усилия.

– Наверное, вы правы, господин адмирал, – тяжело вздохнул король Эдуард, – но не хотелось бы обсуждать этот вопрос на ногах. Давайте отправим мою жену и дочь пообщаться с принцессой Ольгой, а сами уединимся для серьезного разговора в каком-нибудь тихом и уютном месте.

– Я готов к продолжению беседы, ваше королевское величество, – кивнул адмирал Ларионов, – тем более что наш последующий разговор будет действительно серьезным, ибо через полтора часа к нам сможет присоединиться его императорское величество Михаил Александрович. Конечно, если вы никуда не торопитесь…

– О, нет, господин адмирал, – воскликнул король Эдуард, – я не спешу! До завтрашнего полудня я располагаю временем. Но во второй половине дня мне будет необходимо доставить моим подданным благую весть… В противном случае мне лучше не возвращаться в Британию. Кстати, чему вы улыбаетесь?

– Простите, ваше королевское величество, – сказал адмирал Ларионов, – но вы только что почти дословно произнесли крылатую фразу, в наше время известную каждому ребенку. Жаль только, что завтра не пятница. Автор ее, кстати, тоже англичанин, Александр Алан Милн, молодой человек, в прошлом году закончивший Тринити-колледж в Кембридже и сейчас сотрудничающий с вашим юмористическим журналом «Панч».

– Интересное совпадение, господин адмирал, – задумчиво произнес король Эдуард, – наверное, в нем виноват наш специфический английский юмор. Кстати, я слышал, что у вас там, в будущем, медицина достигла блестящих успехов, а в составе вашей эскадры есть хорошо укомплектованный походный госпиталь, врачи которого сумели поднять моего племянника чуть ли не со смертного одра…

Адмирал Ларионов посмотрел в глаза королю, заметил в них надежду на чудо и вздохнул.

– Да, ваше королевское величество, – ответил он, – такой госпиталь в составе нашей эскадры имеется, и его врачи сделают все, что в их силах. Только должен предупредить вас, что никаких чудодейственных снадобий и эликсиров бессмертия у них нет, а обследование, и уж тем более лечение, потребует куда больше времени, чем одни сутки. Впрочем, если наши сегодняшние переговоры пройдут успешно, то вы сможете совершить официальный визит в Петербург, во время которого наши врачи смогут самым серьезным образом заняться вашим здоровьем, на что может понадобиться от недели до месяца времени.

– Я согласен, господин адмирал, – кивнул король Эдуард, – пусть все будет именно так. Я и сам не доверяю тем шарлатанам, которые лечат облысение, чесотку и желудочные колики одним и тем же «чудодейственным» препаратом. Я готов выслушать ваши условия и, если они окажутся для меня приемлемыми, приложить к делу нормализации русско-британских отношений все возможные усилия.

– Ваше королевское величество, – произнес адмирал Ларионов, посмотрев на часы, – об этом вам следует разговаривать не со мной, а с его императорским величеством, который прибудет сюда в самое ближайшее время. А пока я предлагаю внести в предложенный вами план некоторые изменения. Время уже обеденное, и сейчас, по русскому хлебосольному обычаю, нас всех уже ждут в адмиральском салоне. Надеюсь, что вы, ваша жена и дочь не откажетесь предаться греху чревоугодия и отдать должное блюдам традиционной русской и корейской кухни? Ну и продолжить при этом нашу предварительную беседу.

– Почему бы и нет, – вздохнул король, машинально проведя рукой по своему объемистому животу, – думаю, что хороший обед и приятная беседа – это как раз то, что требуется сейчас в нашем положении. Прошу вас, господин адмирал, проводите меня туда, где я смогу по достоинству оценить искусство вашего кока.

13 июля (30 июня) 1904 года, 14:05.

Английский канал,

15 миль западнее города Кале (Франция).

Объединенная эскадра адмирала Ларионова

Прием в адмиральском салоне ракетного крейсера «Москва» прошел со всеми положенными дипломатическими процедурами, но в довольно прохладной обстановке. На одной половине стола сидели король Эдуард VII с супругой, королевой Александрой, и их дочерью, принцессой Викторией. На другой половине стола: адмирал Ларионов, великая княгиня Ольга Александровна, полковник Бережной, начальник штаба эскадры капитан 1-го ранга Иванцов, а также герои сражения при Формозе, командиры броненосцев «Цесаревич» и «Ретвизан», каперанги Щенснович и фон Эссен. Можно сказать, что это был тонкий намек на весьма толстые обстоятельства.

Разговор за столом шел в буквальном смысле «ни о чем», августейшие гости присматривались к хозяевам, пытаясь составить о них свое собственное, независимое от британской прессы, суждение. Хозяева по отношению к гостям тоже вели себя аналогично, стараясь понять – что за человек король Эдуард VII, эпоху правления которого с 1901 по 1910 год современники считали неким аналогом российского «Серебряного века», то есть тихим и мирным временем до начала всемирной бойни под номером один. Именно при Эдуарде Великобритания в силу необходимости изменила основной вектор своей политики – со сдерживания России переключилась на противостояние молодой и агрессивной Германской империи.

Но здесь и сейчас еще ничего не было предрешено. Политика британского кабинета, нацеленная на ослабление России и включение ее в антигерманский союз, потерпела крах. Было видно, что британского короля одолевают мучительные сомнения. То, что произошло в мировой политике за последние полгода, в буквальном смысле можно было бы назвать «обстоятельствами неодолимой силы». Король Эдуард понимал, что главные персоны, а точнее, именно эти самые «обстоятельства», сидят сейчас напротив него за этим столом. Внимательно наблюдала за пришельцами из будущего и дочь короля Эдуарда принцесса Виктория, обладавшая для женщины того времени незаурядным аналитическим умом.

Как ни странно, первое, что ей бросилось в глаза, это были те несомненные изменения, которые за последнее время произошли с ее русской кузиной Ольгой. Неловкая и нескладная, со скуластым лицом, несчастная в неудачном браке, ранее она в обществе вела себя подобно мышонку, попавшему на кошачью свадьбу. Теперь же перед Викторией сидела уверенная в своей привлекательности молодая женщина, чувствующая себя в компании морских офицеров вполне естественно и свободно. При этом взгляды, которыми Ольга обменивалась с полковником Бережным, говорили о том, что она любит и любима, и от этого испытывает тихое женское счастье. Нет, все было вполне пристойно и в рамках приличий, только вот свет счастья, горящий в больших славянских глазах Ольги, показывал, что она нашла свою половинку.