Дмитрий Матвеев - Основать род

— А если вы не вернетесь вовремя?

— Скорее всего, на другой день пошлют сюда разведчика.

«Да», - задумался Женя, — «Хреновый расклад — играть ночью с негром в прятки».

— В деревне есть еще транспорт?

— Да, еще один квадроцикл и джип вождя. Он на нем ездит в Аддис-Абебу, за бензином и патронами.

— А на ночь охрану они выставляют?

— Нет, здесь их земли, считают себя в безопасности.

— У меня есть предложение, — поднялся Григорий. — Вот смотрите: племя в короткий срок потеряло больше половины мужчин. По факту, пятеро трупов и один не жилец. А ведь им еще надо охотиться, охранять свое имущество и своих женщин. Так что, скорее всего, никуда они воевать сейчас не пойдут и какое-то время на нас они нападать не будут. Разве что позже, если за долю в добыче договорятся с каким-нибудь еще племенем. Я думаю, что раз они не охраняют территорию, вполне можно ночью незаметно вывести пленников. Кроме того, у них транспорт стоит на улице. Можно попробовать угнать или испортить. Тогда они лишатся источника рабсилы и мобильности. И тем более никуда не дернутся. А у нас будет время восстановиться, да и стрелковку малость подтянуть. Да и еще, слышал, что в Эфиопии вечно усобная свара была. Так что они вполне могут решить, что напало одно из враждебных племен.

Закончив говорить, он опустился на скамью.

— Есть еще мнения? Тогда так и сделаем, — подвел итоги Женя, — Но идти нужно сегодня ночью, пока они не беспокоятся. Нужно четыре человека — нести двоих больных. Вы сможете?

Лори рывком поднялся на ноги, — Ойген, я готов хоть сейчас.

Грубер встал рядом. Глаза его сверкнули.

— Я тоже пойду. У меня есть к этим schweine неоплаченный должок.

Циммер тоже поднялся.

— Я очень хочу пойти с вами. Но рука… Боюсь, буду только помехой.

Григорий оглядел поднявшихся и тоже встал.

— Ну что ж, камрады, я тоже в деле.

Мельком глянув на Шурика, Женя заметил, как того раздирают эмоции. То привстанет на скамье, то опустится обратно. Видимо, не может решить: по привычке отсидеться в стороне или тоже встать и заявить себя мужчиной.

— Тогда решено, — подытожил Женя. У нас четыре помпы, как раз на четверых. Из хаудаха только в упор стрелять, в бою он неэфективен. Оставим их здесь для Вальдо и Шурика. Кто-то ведь должен защищать базу. Патронов хватит. Есть еще ножи, но только три штуки. Я не претендую, все равно ножом умею только колбасу резать. Вальдо, тут в гаражике имеется армейский транспортер. Ты ведь сможешь разобраться и завести? Возьмем его и два трофейных квадра. Прицепы не нужны, нечего в них везти, да и громыхать будут. Сидячих мест и так хватит. Выезжаем в час ночи. А сейчас попробуйте поспать.

Моторы прогреты, оружие заряжено, припасы уложены.

— Шурик, на тебе дрова и вода. Вальдо поможет по мере сил. Ольга, тебе придется опять кашеварить. Если все удачно пройдет, привезем еще пятерых. Вернуться должны на рассвете.

Собственно, можно этого было и не говорить, все и так знали, кому что делать. Но Женя нервничал. Он вдруг оказался предводителем военной экспедиции, этаким походным князем, и эта роль его ужасно смущала. О том, что нужно делать, он имел самое смутное представление, почерпнутое из книг и фильмов о войне и из компьютерных игр.

— Не переживай, Ойген, все будет как надо, — отозвался Циммер, — главное, привезите их всех.

Женя сел за руль ЛуАЗа, тронул машину и небольшая колонна вскоре исчезла во тьме.

Машины остановились примерно в километре от эфиопского поселка и заглушили моторы. Женя вылез из своего ЛуАЗа и принялся разминать затекшие ноги. Вести эту колымагу было не слишком удобно: сиденье и руль у нее находились посередине, а педали по сторонам рулевой колонки, и сидеть приходилось нараскоряку.

— Григорий, Клаус, вы лучше всех разбираетесь в тактике и в скрытном передвижении. Так что вам сейчас и рулить.

— Я в ночных вылазках не слишком силен, — отговорился Лори. Пусть Грегор командует.

— Давайте проговорим все действия еще раз, — Григорий осветил фонариком лист бумаги, — Вот здесь, в центре, стоит рубленный дом. Это жилище вождя. Он, уходя спать, запирается изнутри. Поэтому трогать его не будем. Дальше. Вот эти хижины вокруг — в них живут обычные воины, женщины и дети. Дом, в котором держат рабов вот здесь, в стороне, метрах в двадцати, подальше от леса, чтобы затруднить возможный побег. Сперва тихо проходим так, чтобы эта хибара оказалась между нами и остальным поселком. Потом я, поскольку хожу тише всех, захожу внутрь и вывожу женщин. Дальше готовим носилки, выносим больных и уходим к машинам. Оставляем там женщин и возвращаемся за техникой. Во время движения стараемся держаться на фоне леса, чтобы быть менее заметными. Всем все понятно? Ну, тогда пошли.

И четверка диверсантов двинулась вперед.

Вокруг стояла тишина, изредка нарушаемая криком ночной птицы или шумом ветра в верхушках деревьев. Луна то пропадала в облаках, погружая лес в непроницаемый мрак, то показывалась во всей своей красе, заливая пространство бледным светом, и тогда на фоне посветлевшего неба проступала изрезанная черными зубцами стена леса.

Через четверть часа группа подошла к поселку.

— У нас достаточно времени, — инструктировал Григорий, — поэтому не спешим. Пока темно — спокойно двигаемся, как луна выйдет — останавливаемся и приседаем. Если я подниму руку, тоже немедленно останавливаемся и приседаем. Я иду первым, потом Ойген, потом Ганс. Клаус замыкающий. Вот, как раз тучка набежала. Идем!

Приготовив ружье, Григорий двинулся вперед, остальные — за ним.

Жене казалось, что он совершает невообразимый шум. Скрипение гравия под ногой, шелест травы, хруст случайно подвернувшейся веточки — любой звук казался ему громом, спина заледенела от страха, в груди словно бы ворочался холодный комок. Но он, пересиливая себя, шел следом за Григорием, держа под мышкой самодельные носилки — найденный в запасах кусок брезента, прикрепленный к двум тонким жердям.

Они прошли уже полпути, как ночную тишину прорезал скрип двери. Все присели и замерли, повинуясь знаку. Дверь одной из хижин отворилась, на пороге показалась темная фигура. Фигура некоторое время постояла, потом послышалось тихое журчание. Еще минута, и человек вновь скрылся за дверью. Григорий выждал еще пару минут, затем дал знак и группа продолжила путь.

За стеной хибары все остановились и перевели дух. Григорий оглядел всех, показал большой палец и исчез за углом. Вскоре за стенкой послышались приглушенные голоса. Через несколько минут из-за угла одна за другой вышли три женщины. Следом появился Григорий с человеком на руках и бережно опустил свою ношу на приготовленные носилки. Еще немного — и он вынес второго человека, уложил его на вторые носилки и группа двинулась в обратный путь. Дважды им приходилось останавливаться и пережидать, пока луна снова скроется за тучами.