Вячеслав Сизов - Штурмовой батальон

До нас массовых награждений со времен Гражданской войны не проводилось. Требовалось разработать церемониал вручения наград, решить целый круг организационных и иных вопросов. Спасибо Ивану Михайловичу – поддержал и помог, где только мог, приняв участие в проработке всех вопросов начиная от порядка в помещениях до добычи оркестра. Особо выдумывать ничего не стали. Решили воспользоваться историческим опытом прошлых поколений (так завуалированно назвали церемониал имперской армии). Нашли пару человек, служивших в царской армии, слегка подредактировали и даже успели пару раз прорепетировать, тем более что списки награжденных и того, кому что вручат, из кадров прислали. Ну и порядок, естественно, везде навели, что надо покрасили, а что не нужно, спрятали с глаз долой.

Успели вовремя. С самого утра прикатила целая делегация с большой геометрией в петлицах и с кучей народа в сопровождении с геометрией поменьше. Да еще с ними прикатил пяток грузовиков с бойцами в прикрытии. Представились 1-м отделом по охране НКВД. Что народ из системы будущего ФСО, я и сам догадался. Все же не последние люди в часть прибывают, охрана должна соответствовать. Переговоры с ними вел Третьяков, вмешиваться я туда не стал. Прибывшие все осмотрели, изучили программу мероприятия и место события, прошлись по стоянкам и землянкам. Вроде остались довольны. Правда, потребовали временно, до завершения всех мероприятий, сдать все стрелковое оружие и боеприпасы в оружейки, а у тех, у кого оружие останется на руках, бойки от него сдать замполитам рот. Ну и опечатать все артиллерийские системы и сдать под охрану боевую технику прибывшим бойцам. Все это требовалось сделать под надзором и под личную ответственность особистов. На оружие караула и дежурные зенитные расчеты они не покушались. Милостиво разрешили оставить оружие и часть боеприпасов для «показухи». Оружейки, когда все было сделано, как потребовали «товарищи», остались охранять прибывшие с ними бойцы. Хорошо, что хоть ключи от оружеек оставили у ротных старшин. Усилили они своими бойцами охрану района и особенно дороги из Москвы. Я вообще-то считал, что у нас охрана обеспечена на должном уровне – три линии безопасности как-никак. Строилась она по образцу начала следующего века, пусть и из подручных средств, но тем не менее. Оказалось мало. Я тогда потихоньку начинал звереть, да Иван Михайлович успокоил, сказав, что так надо, и сделал таинственное лицо. Почему себя так вели прибывшие, стало понятно, когда пришла колонна легковушек в сопровождении пушечных БА-10 и автобусов с автоматчиками. Именно тогда я в первый раз увидел СТАЛИНА и остальных.

Сюрприз для всех нас был исключительный. Смесь радости, удивления, восторженного изумления охватила всех стоящих в строю. Вот ведь я как бы вроде из другого времени и века и должен относиться ко всему критически, а его вид и имя на меня подействовали как и на всех присутствующих. Волновался и орал «Ура» вместе со всеми и порой, казалось, громче всех (чуть голос не сорвал). Обида на фэсэошников за все их придирки и недоверие практически сразу улетучилась. Я стал свидетелем прибытия ВОЖДЯ на фронт. Чтобы потом ни говорили по этому поводу. Кто вообще прокричал славицу Сталину, мы так и не смогли найти. Хоть Серега и Григорьев специально его искали, чтобы поощрить при всем честном народе. Спас он нас! Дал выход эмоциям, охватившим бойцов и командиров. Ведь никто к такому заранее не готовился. А Сталин принимал все происходящее как необходимый элемент отношения к нему. Улыбался и приветливо махал рукой. Стоящие за его спиной остальные руководители страны аплодировали…

Все дальнейшее прошло как во сне. Командовал парадом полковник Третьяков. Награждение было долгим и утомительным для членов Ставки. Слишком много надо было вручить наград отличившимся, минимум по паре штук на каждого (именно после этого вручение наград от имени Верховного Совета СССР было поручено командирам соединений). Я боялся, что возбуждение, охватившее личный состав, сыграет с ним злую шутку, но был не прав. Все проходило четко и организованно, по заранее отрепетированному сценарию. Накладок как таковых не было. Никому из вручавших бойцы, принимая награды и поздравления, не пережали руки (особенно Калинину, о чем всех строго предупреждал Третьяков). Оркестр, сверкая медью инструментов, наяривал изо всех сил. Все было празднично и неплохо смотрелось со стороны. Пара хроникеров в военной форме (в т. ч. и от нас) запечатлели все на фотоаппараты, был среди них и целый комиссар ГБ. Мне показалось, что они старались в первую очередь снять тех, кто стоял на трибуне и вручал награды. Оно и понятно. Там был Вождь!

Всем (в т. ч. и мне) удостоенным звания Героя Советского Союза орден Ленина и медаль «Золотая Звезда Героя» вручал сам Сталин. Представлял нас Вождю полковник Третьяков. Награждение проходило от меньшей награды к высшей. До того как подойти за своей Звездой, я успел пообщаться с Калининым, получить свои ордена и даже часть из них закрепить на гимнастерке (не зря с Иван Михайловичем все заранее промерили и дырки в нужных местах проделали). Поэтому к встрече с Иосифом Виссарионовичем сверкал как новогодняя елка. Вручив мне коробочки с наградами, грамоту Верховного Совета и поздравив с награждением, Сталин, заинтересовавшись внешним видом бойцов и командиров, спросил у меня об этом. Пришлось объяснять.

После вручения наград было прохождение торжественным маршем и показуха. Если до этого нас удивлял Сталин с остальными, то тут уже оторвались мы. Для начала была марш-песня, украденная мной у будущих авторов Дудина и Соловьева-Седова «Путь далек у нас с тобой», они ее должны были бы написать лет через десять, но я решил, что она нам сейчас больше нужна. Проблема возникла, как говорится, почти на пустом месте. Какую музыку и когда, что играть оркестранты знали и без нас. У них был свой давно отработанный репертуар, но мне хотелось чего-нибудь особенного, запоминающегося. Поддержал меня в этом и Третьяков. Перебрав репертуар оркестра, мы сошлись на «Марше Гренадерского полка» для торжественного прохождения, а вот с песней для батальона было плохо. Не было ее, а те, что были, нам не подходили. Вот тогда и пришла на память наша ротная песня со «срочки». Дальше была сплошная импровизация на гитаре. Народ, когда я выдал стихи и музыку, принял их на «ура» даже с учетом того, что использовалось старорежимное «солдат». С согласия Третьякова мы ее и исполнили многотысячной колонной, уходя с плаца. Получилось очень даже неплохо.

Потом гостей удивили на полигоне и стрельбище, показав действия штурмовых подразделений в наступлении и обороне, захвате и удержании отдельных зданий и укрепленных пунктов противника, проведение диверсии на железной дороге, засаду и разгром колонны врага, захват «языка», действия снайперских групп, рукопашный бой. За немцев играли ранее провинившиеся бойцы. Все было как в настоящем бою со стрельбой (холостыми патронами), взрывами гранат (взрывпакетов), дымом, действиями танков и имитацией действия артиллерии. Рядом с трибуной была организована выставка обмундирования и вооружения, как трофейного, так и нашего – модифицированного в батальоне. Пояснять действия бойцов, рассказывать об оружии и отвечать на вопросы гостей пришлось мне. Тогда же всем гостям были вручены комплекты обмундирования батальона. Сталину, Калинину и Берии подарили краповые береты, а Булганину с Ворошиловым цвета фельдграу. Дальше был показ техники, поэтому я предложил гостям переодеться и оценить наше обмундирование. Ворошилов, Булганин и Калинин этого не сделали, а вот Сталин и Берия зашли в палатку и быстро переоделись. Форма на них смотрелась неплохо. Петрович молодец – расстарался, всем без примерки подобрал форму по размеру. Паршин с Алексеевым и Козловым показали технику в лучшем виде. Гостям понравилось, они все облазили, попробовали и осмотрели.