Владимир Горбачев - Торжество побежденного

Предположение о способности миамов к обмену визуальной информацией подтвердилось, когда было изучено строение их тела. Вся его поверхность, как выяснилось, была покрыта рецепторами, служившими для приема и передачи световых сигналов. Имелись и нервные волокна, которые вели к нескольким связанным между собой ганглиям. Помимо органов пищеварения и дыхания был также обнаружен электрический орган, отдаленно напоминавший орган земного угря. Не удалось понять назначение тонкого слоя нейронов, расположенного по всей поверхности тела миама непосредственно под его хитиновой «кожей». Больше всего он походил на мозговую оболочку — но ведь мозг как таковой отсутствовал!

Для дальнейших исследований требовались новые экземпляры. Однако их получение столкнулось с совершенно неожиданным препятствием. На следующий день после того, как были пойманы и изучены первые псевдогрибы, люди обнаружили, что лагерь окружен плотной стеной миамов. Однако теперь их тела не напоминали узор тропических бабочек — они полыхали кровавым, багровым, уходящим во мрак огнем. Это угнетающее зрелище продолжалось около часа. Затем шеренга внезапно изменила цвет на ослепительно белый; на этом фоне скользил, меняясь, темный узор. После этого кольцо разомкнулось, и обитатели планеты, двигаясь плотной колонной, удалились.

Люди, все это время находившиеся в ожидании самого худшего, смогли перевести дух и обменяться мнениями. Происшедшее было дружно квалифицировано как демонстрация негативных эмоций по поводу гибели сородичей, а возможно, и как предупреждение. Муравьи и пчелы не устраивают демонстраций; естественным стало появление новых гипотез, объясняющих поведение обитателей Анны. Биологи предложили считать миамов высокоорганизованными существами, обладающими начатками разума, чем-то вроде дельфинов. Автор другой теории, математик Мартин Росс, пошел дальше: он утверждал, что в лице миамов люди имеют дело с разумом, по меньшей мере равным своему. Он высказал предположение, что узоры на телах миамов не просто отражают их эмоциональное состояние, а несут гораздо больше информации, по сути, являясь речью. Отвечая на возражение об отсутствии у псевдогрибов мозга, он построил математическую модель миама и получил поразительный результат: выходило, что пресловутый слой нейронов действительно служит мозговой оболочкой, мозгом же является все тело миама.

Исходя из своих посылок, Росс начал опыты, имевшие целью изучить язык обитателей Анны и по возможности установить с ними контакт. Выбрав площадку неподалеку от группы вавилоидов, он установил на ней экран, на котором демонстрировал всевозможные знаки (различные алфавиты, математические символы, числовые ряды и т. д.), а также картины жизни на Земле. Рядом были размещены объемные модели геометрических фигур, строения атома и молекулы.

Немало дней прошло в напряженном ожидании, прежде чем миамы, после «красного пикета» уклонявшиеся от встреч с людьми, приблизились к площадке, прежде чем на их телах вновь появились сложные узоры. Разумеется, отныне все варианты этих узоров фиксировались и внимательно изучались. Когда число отмеченных комбинаций превысило 200 тысяч, Росс со всем накопленным материалом отбыл на Землю, заявив, что изучать язык должны специалисты-семиотики, а не любители вроде него. Однако опыты не прекратились — их продолжили единомышленники Росса. Именно им суждено было стать свидетелями явления, получившего название «волшебного фонаря». Однажды окружавшие площадку миамы сгруппировались, и в воздухе, напротив установленного людьми экрана, появилось некое его подобие — изогнутая светящаяся поверхность; она искривлялась, становилась объемной, перед людьми повис сверкающий шар, на поверхности которого с огромной быстротой сменяли друг друга земные символы, демонстрировавшиеся Россом, и неизвестные знаки и образы; все это продолжалось несколько минут.

Тем временем группа математиков и языковедов, изучавшая полученные Россом данные, выделила в узорах миамов повторявшиеся символы и расшифровала несколько фраз, в общем виде описывавших состояние жизни на Анне. Разумность «грибовидных подвижных» можно было считать доказанной. Теория Росса (которую захлебывавшаяся от восторга пресса назвала «россизмом») стала общепризнанной. Лучшие лингвисты, семиотики, психологи, медики теперь спешили попасть на далекую планету Сотейры. Работы по установлению контакта с братьями по разуму, изучению их языка и образа жизни шли полным ходом. Они давали поразительные результаты. В частности, люди узнали (и это после полугодового знакомства с миамами!), что обитатели Анны могут использовать свой электрический орган не только для легкого подстегивания мобилей: соединяясь в группы от 3 до 12 особей, они способны создавать электрический разряд большой мощности, поражающий на расстоянии до 20 метров; в недалеком прошлом именно с помощью этого оружия они избавились от своих опасных врагов — летающих ящеров.

Неприятный эпизод с гибелью нескольких аннцев на лабораторных столах и «красным пикетом» был забыт, обитатели планеты охотно, можно даже сказать увлеченно шли на контакт, исследования расширялись — и вдруг все резко изменилось. Исследователи, направившиеся к ближайшим вавилоидам, чтобы продолжить изучение языка миамов (было известно уже свыше ста специфических аннских «слов»), обнаружили, что обширная пещера, где обычно проходили встречи, пуста. Когда после долгих поисков они нашли нескольких миамов, те встретили землян уже знакомой багровой окраской. Ее лаконичный узор сообщал, что обитатели планеты крайне возмущены поведением землян, считают их вероломными обманщиками и прерывают всякие отношения с ними. Пока обескураженные ученые просматривали записи последних встреч, пытаясь обнаружить допущенную ими оплошность, послужившую причиной охлаждения, произошли новые удручающие события. Утром исследователи отправившиеся к вавилоидам, чтобы попытаться наладить взаимопонимание, обнаружили, что место обитания миамов обнесено настоящей стеной — строительным материалом послужили камни, соединенные клейкой смолой. После горячих споров было решено перебраться через ограждение и предпринять еще одну попытку договориться с хозяевами планеты. Однако посланных на переговоры встретило общее негодование и твердое требование немедленно убраться восвояси. А спустя несколько дней возле лагеря было обнаружено тело человека.

— Вначале мы решили, что в окрестностях планеты потерпел аварию какой-то звездолет, — рассказывая, начальник экспедиции то и дело оборачивался, словно хотел видеть реакцию инспектора. — Конечно, здесь никто не летает, трасс нет, но мало ли что. Послали запрос на спутник, потом коллега Вестич сам побывал там — этого не требовалось, но нам хотелось удостовериться. Ответ был отрицательный: ни один корабль, кроме экспедиционных, в системе Сотейры не появлялся. Тогда возникло предположение, что он из какой-то прежней группы, что у них кто-то пропал — мысль совершенно дикая, я понимаю, но ведь перед нами было мертвое тело, и надо было как-то объяснить… Послали запрос на базу; там, естественно, удивились, однако проверили, и… Впрочем, это вы сами знаете.