Егор Бекесов - Тропик Козерога

Монолог остался без ответа, хотя едва ли он его требовал. Семелесов тем временем положил папку в портфель, и медленно встал со стула.

— Благодарю вас, но теперь мне нам нужно идти, — произнёс он, кивнув головой изобразив поклон. — Думаю, мы можем рассчитывать на вашу помощь, разумеется, как и сейчас небезвозмездно.

— Подождите, вы говорили, что были в Мантии, вы пользовались медальоном Войницкого? — вдруг спросил Кистенёв.

— Так называете его вы, — вздохнул старик. — Да я держал один из этих медальонов, дважды в своей жизни: первый раз в одна тысяча семьсот восьмидесятом, по вашему календарю, второй раз в одна тысяча девятьсот шестьдесят втором, незадолго до моей эмиграции в Союз. Оба раза он мне не принадлежал и за его использование приходилось платить немалую цену, но оно того стоило. Заполучить эту вещицу, в свои руки — весьма амбициозная цель, у вашего друга явно нет проблем с самооценкой.

— Значит это, правда, — шёпотом проговорил Кистенёв и, поблагодарив хозяина дома, вышел из комнаты.

А вот Семелесов, чуть задержался, пропустив своего друга, вперёд и ещё раз бросив беглый взгляд на полки с книгами, задал вопрос:

— Так вы, правда, некромант?

— Называйте меня так если хотите, хотя мне это слово не нравится, его очень любят церковники, от которых я и бежал в эту страну в своё время.

Кистенёв выбежал на улицу первым и, встав возле подъезда, подождал Семелесова. Тот выходил из дома, на ходу натягивая на палец церковное кольцо, встав рядом с другом быстро расстёгивая поло и глубоко дыша, так словно только сейчас добрался до кислорода.

— А у наших сейчас в школе физика, — произнёс Кистенёв, глядя на часы.

— Не-а, сейчас шестой урок, это английский. Сегодня последний день, пойдём завтра на линейку.

— Обязательно, только прихватим пистолет и серебряных пуль для Ирины Васильевны.

Ребята рассмеялись и двинулись наискосок через двор в сторону улицы. А в это время старик, с которым они недавно разговаривали, наблюдал за ними из окна, потягивая бренди из стакана.

— Думаете, нам стоит им помогать, мастер? — послышался из-за спины тяжёлый бас охранника.

— Разумеется.

— Но зачем?

— Ты мыслишь как прагматик. Быть может, я просто хочу помочь людям, не им конкретно, а вообще людям. Этот город давно пора очистить от всякой швали.

Мессеир Крейтон мирно курил на балконе, глядя на расстилавшийся как на ладони город, перемежавшиеся с редкой зеленью дворов серые параллелепипеды панельных домов, над которыми, то тут, то там выскакивали кирпичные новостройки. Время от времени внизу по улице проезжала машина или в небе, проносилась, каркая впереголосок, стая ворон чем-то согнанная с крыши. Как вдруг из квартиры его окликнули: «Мессеир ты здесь». Он быстро потушил сигарету, задвинул створку окна и вышел с лоджии обратно в дом.

— Всё прошло, как планировали?

— Обижаешь, — в своём стиле ответил Семелесов, кладя на стол портфель с папкой. — Здесь всё: адреса, пароли, явки.

— Прекрасно.

Кистенёв тем временем уже открыл холодильник, и только заглянув в него, воскликнул:

— Мессеир, а что в морозилке делают эти ножи?

— Ты не читал сказок, сразу видно.

— Верно, отрубил барон, нахлобучив шлем, но хладное железо властвует над всем, — громко продекламировал Семелесов, сидя за столом.

— Серебро конечно вещь полезная, но не универсальная, например, когда ты встретишься с лесной феей, можешь в неё хоть весь магазин серебром расстрелять, и без толку.

— Лесной феей, — Кистенёв удивлённо посмотрел на Крейтона. — Ты сейчас вообще о чём?

— Нет убить она, конечно, тебя не убьёт, но ты об этом пожалеешь, я тебя уверяю.

— Ладно, проехали.

— И так пока вы навещали моего старого приятеля, я пробил у своих информаторов пару имён из телефона, подстреленного нами, упыря, ничего особого, — Крейтон цокнул языком. — Зато как постоянному клиенту они дали мне небольшой подарочек, благо теперь я живу почти рядом с ними.

— Что? — чуть не вскрикнул Кистенёв, понимая, что едва ли он может представить после сегодняшнего, что за информаторы могут быть у Крейтона и где может находиться в этом районе их логово.

Только вот его заняли совсем другие размышления, когда Мессеир показал фотографии, которые как видно и были тем самым подарком. Они были явно сделаны из машины, ехавшей по трассе мимо леса. На обеих фотографиях была видна кромка леса, чуть перекошенная из-за заваленного горизонта, и часть неба. На первой можно было различить невысоко над деревьями жирную чёрную точку, а вот на второй над лесом пролетало странное крылатое существо точно не являвшееся птицей.

— Узнаёте? — спросил Крейтон, положив рядом со вторым снимком свою старую серебряную монетку аверсом кверху.

Кистенёв и Семелесов ничего не произнесли, только изумлённо посмотрели на Мессеира, начиная понимать, к чему он клонит.

— Медальоны Войницкого это единственный способ гарантированно перемещаться между мирами, но иногда проходы могут образовываться сами собой, или их могут образовывать другими более сложными способами. Случайными проходами кто-то может пользоваться специально, как например ваш покорный слуга, или неспециально, как например вот он, — Крейтон ткнул пальцем в существо на снимке.

— Он ведь не сможет долго скрываться, его быстро обнаружат, — возразил Кистенёв.

В ответ Крейтон только покачал головой, встал и, зашагав по комнате, стал рассказывать голос лектора:

— А вот тут, друзья мои, я должен рассказать вам об одной из гениальнейших идей мантийского военного разума: теории невероятности.

— О чём? — не понял смысл перескакивания на эту тему Семелесов.

— Если вкратце, то речь идёт о ситуации когда видя перед глазами какой-то предмет, в существование которого вы не верили вы считаете его настолько невероятным, что вместо того чтобы начать в него верить, вы перестаёте верить своим глазам. Эта теория была создана полковником Россенмаром, одним из тех, кто стоял у истоков ордена. Он задался простым вопросом: почему никто не верил, что мантийцы создают воздушный флот, хотя сам факт этого очевиден, и скрывать его было делом бесполезным. А всё, потому что все вокруг твёрдо вбили в свои головы что «мантийцы не могут в небо», и точка. Впоследствии эта простая идея стала основой для доктрины ордена первого знамени, мифической организации, о существовании которой не знало девяносто семь процентов населения империи. Что же до остальных трёх, то один процент знал, но молчал, потому что был с нами на одной стороне, ещё один процент знал и старался всем открыть глаза на правду, но их те девяносто семь процентов считали параноиками и безумцами, и последний процент, знал но молчал, потому что они не хотели, чтобы их считали параноиками и безумцами. Вот так и сейчас, НЛО? Нет никаких НЛО: видео — монтаж, фотографии — подделка, свидетельства очевидцев — тьфу слушать какого-то алкаша с деревни. Что, НЛО видела вся деревня? Значит нужно срочно проверить деревенский колодец, туда определённо попала какая-то дрянь. Думаю, вы поняли главную суть, друзья мои.