Семен Кожанов - Противостояние

Словник так и не уловил тот момент, когда его ПР был вырван из рук, он только понял, то уже несколько минут, бьет не резиновой дубинкой, а кулаком. Удар щитом, сбивает с ног, невысокого парня, одетого в телогрейку с порванными боками, из которых торчит вата. Шаг вперед и парень оказываться позади, его тут же оттаскивают в тыл, попутно избивая резиновыми палками.

Еще шаг вперед, щит содрогается от сильных ударов снаружи, бьют чем-то железным и тяжелым. Владимир делает шаг назад и присев на одно колено, со всей силы бьет щитом вперед и вниз, нижний край щита, попадает в неосмотрительно выставленное вперед колено и перебивает ногу, одетую в камуфлированную штанину. Снова шаг вперед, и катающейся по земле дядька в жилете с логотипом «воинов — интернационалистов», оказываться в тылу. Слон выхватил из рук мужика дубину, сделанную из биты и обрезка железной трубы. Крутанув несколько раз вновь приобретенным оружием, Владимир удовлетворенно хмыкнул — хоть и самоделка, но сделана с умом. Взмах, сильный удар, следом еще один… и вот уже деревянный щит самооборонщика пробит. Да-а! Железная труба намного эффективней, чем привычный ПээР. Словник бил как заведенный, как механическая машина, которая только и знает, что бить… бить… бить! Несколько раз Владимир поскальзывался и падал, но его подхватывали товарищи и вытаскивали из-под ударов дубин и железных прутов. Сейчас Слон находился на острие атаки — он стоял в главе импровизированного треугольника, который несокрушимым клином вгрызся в толпу манифестантов. Постепенно, шаг за шагом, продвигаясь вперед, клин крымских спецназовцев разрезал правый фланг протестующих на две неравных части. Несколько десятков беркутовцев во главе с Владимиром смогли оттеснить «майданутых» назад, тем самым выиграв время для маневра. Пыл «самооборнщиков» сошел на нет и они начали пятиться, толкаясь и мешая друг другу.

Драка продолжалась больше часа, напор атакующих то спадал, то наоборот взрывался с новой силой, так и, норовя смести ряды правоохранителей. Но было поздно, тот самый, первый натиск, который мог бы пробить ряды милиционеров и солдат внутренних войск был отбит, а в ходе столкновения, командиры спецназа провели перегруппировку, заменяя уставшую смену бойцов, на свежие силы, вновь прибывших сотрудников. Солдат внутренних войск отвели в тыл, а их место заняли сотрудники «Беркута». Постепенно противостояние сошло на нет, и активисты Майдана отошли назад к своим баррикадам. Лишь изредка несколько человек выбегали вперед и кидали камни в сторону рядов «Беркута». К этому уже привыкли и особо не обращали внимания — камни летели по высокой траектории, что позволяло заранее понять, куда они упадут… и прикрыться щитами, ну или отойти в сторону.

Воспользовавшись затишьем, Словник и несколько его подчиненных сменились на своих позициях и вернулись к автобусу, чтобы отдохнуть и перевести дух.

— Командир, гляди, вон полкан местный бежит, как бы опять не начал пистон вставлять, — кивнув в сторону улицы, предположил Жбан. — Этому только дай волю, чтобы нотации почитать.

— Работа у него такая — нотации читать, — отмахнулся Слон.

Сейчас он был занят более важным делом — просматривал фотографии дочери, которые выложила его жене на своей страничке в одной из социальных сетей. Единственным светлым пятном, на хмуром фоне дежурств на улице Грушевского, была халявная точка Wi-Fi, обнаруженная все тем же молодым пронырой Глазом. Можно было даже с женой пообщаться через «аську», хотя Вера, все просила Владимира вести общение с помощью «скайпа», но Словник это варинат отвергал под различными предлогами, так как боялся, что жена поймет, где он находится… ведь по «официальной» версии: Слон охранял Запорожскую АЭС.

— Капитан Словник?! — прокричал над самым ухом, запыхавшийся от бега полковник. — Встать!

Владимир выключил телефон и медленно поднялся с деревянного настила, на котором сидел… слишком медленно, тем самым давая понять, что он думает о прибежавшем полковнике.

— Капитан, ты, что с головой не дружишь? Какого хрена у тебя в руках была труба, а не резиновая дубинка?! — от напряжения лицо полковника раскраснелось, и он стал похож на переспелый помидор. — Ты хоть понимаешь, что журналюги тебя засняли, как ты своим дубьем активистов бил? Это же статья! Из-за тебя придурка, могут погоны с таких людей полететь, что даже трудно себе представить!

— Товарищ полковник, правильно говорить не резиновая дубинка, а резиновая палка, сокращенно — «ПР», — вежливым голосом, поправил полковника Словник.

— ЧТО?! Ты… Ты… Да, как ты смеешь мне дерзить? Под суд пойдешь! Понял? — полковник гневно замахал руками, пытаясь изобразить какую-то фигуру в воздухе, но видимо поняв тщетность своих усилий, громко выматерился и убежал дальше по улице.

— Чего это он такой нервный? — меланхолично спросил Жбан, который даже не сделал попытки встать, при появлении вышестоящего начальства. — Может у него понос?

— Ага… словесный! — согласился Владимир, снова включая телефон и усаживаясь на деревянный настил.

— Воины, а какого это, вы тут сидите? — раздался вкрадчивый голос совсем рядом.

— Товарищ полковник, личный состав отдыхает после стычки с противником! — вскакивая, как ошпаренный выпалил Словник.

Жбан стоял рядом, вытянувшись по стойке смирно, и всем своим видом показывая, что он так и стоял с самого начала, а командиру просто показалось, что он лежал.

— Ну-ну! — сжав губы, хмыкнул полковник Обесов. — А, ты капитан, как мне уже доложили успел отличится. Мне в главке все уши прожужжали, что мои бойцы, тут чуть ли не оглоблями мирных демонстрантов разгоняют. У тебя, что и правда в руках труба была?

— Не совсем труба, а всего лишь бита, на которую нацепили обрезок трубы, — с невинным лицом доложил Владимир. — Не большой такой кусок, сантиметров двадцать… не больше!

— А, ну если кусок, то это не страшно, — металлическим голосом, не предвещавшим ничего хорошего, произнес командир крымского «Беркута».

— Товарищ полковник, мы эту дубину сразу же выкинули, так, что на нас ничего не повесят, — влез в диалог Жбан. — А про фото можно сказать, что это фотомонтаж!

— Прапорщик, а к тебе будет отдельный разговор. Ты, за каким таким дьяволом огнетушители в толпу кидал? А?!

— Дык… я… это… того… обронил баллон когда ВоВанов тушил… случайно, — опустив глаза, пролепетал Жбан.

— Случайно обронил? — скептически вскинув брови, спросил полковник. — А ничего, что баллон огнетушителя пролетел двадцать метров и вдребезги разбил камеру журналистов «Интера»? Да еще и оператору фингал поставил!

— Я не хотел в оператора «Интера» кидать, я думал, что это чудаки на букву «М» с «5 канала», — растерянно пробормотал Жбан.