Семен Кожанов - Противостояние

А еще были координаторы — это специально нанятые специалисты, которые координировали действия командиров отрядов Майдана. Координаторы были разные, от обычных инструкторов, которые обучали как вести себя в потасовке с «Беркутом», до совершено странных и засекреченных личностей, как отец Вари. Виктор Петрович Обухов — был настолько влиятельной фигурой, что одно его присутствие снимало множество вопросов. Именно покровительство Обухова позволило Степану занять достоянное место среди командиров и сотников Майдана. Правда, помогало это только на первых порах, потому что не будешь каждому встречному объяснять, что здесь да как. Обухова в лицо знало, только высшее руководство отрядов — сотники, а среднее и низшее звено командиров ничего о Викторе Петровиче не слышало, вот поэтому и приходилось на деле доказывать, что Змеиная Сотня — это вам не хухры-мухры! Ну, это сейчас уже к «змеенышам» относятся с уважением и опаской, а поначалу все было не так ровно и гладко. Поначалу… да, что там говорить, даже сейчас могут и ржавую железяку в бочину вогнать. Поэтому-то Удав и бинтовал себе руку, шипя сквозь плотно стиснутые зубы, чтобы никто не знал, что он ранен.

К формированию своего отряда Степан подошел с известной долей прагматизма и брал в отряд только приезжих. Левченко хватило одного раза, когда его подчиненные — киевские мажоры решили проявить самостоятельность и, ослушавшись приказа «сгорели» на работе… в буквальном смысле этого слова.

Первых тридцать бойцов Степан отобрал лично, это уже потом отбор кандидатов в новый отряд был поставлен на поток, для этого дела даже привлекли психологов и инструкторов по физической и боевой подготовки. Когда была сформирована первая сотня, Левченко решил вывести людей из тренировочного лагеря «в поле» — на улицы Киева.

Первое боевое крещение «змеиная сотня» получила восемнадцатого сентября возле Мариинского парка. Сшибка с «беркутом» вышла знатная со стороны майдановцев было больше тысячи бойцов, ментов и «внутряков» в разы меньше, но как всегда их лучшая подготовка и сплоченность не дала «сотням» Майдана одержать победу.

Стычки, драки, столкновения продолжались до обеда, потом постепенно сошли на нет, так как командиры сотен отвели часть своих людей на Грушевского и Институтскую. К тому же еще и сумасшедшая контратака «Беркута» напугала часть митингующих до такой степени, что они бежали до самого Майдана. Хорошо, что милиционеры на развили свой успех, их как всегда остановило собственное начальство, а так глядишь могли бы гнать протестантов до их палаток и биотуалетов на площади Независимости.

Степан отвел своих людей назад, отвел не всех, примерно треть сотни оставил в подворотнях следить за перемещениями беркутов и титушек. Задачей этого отряда был отлов отбившихся «от стаи» титушек. Одетые в гражданку «спортсмены», иногда позволяли себе, отойди от «старших братьев» в сером камуфляже, чтобы прогуляться по окрестностям. Вот таких вот одиночек, а иногда и небольшие группы до пяти-шести «рыл» и отлавливали «змееныши»… отлавливали и тут же, на месте «учили жизни».

Основная часть Змеиной сотни под непосредственным командованием Степана вернулась на Европейскую площадь, где сменила большой отряд «правого сектора», на одной из баррикад. На хрена нужна была такая ротация Левченко понял только ближе к ночи, когда «Беркут» под прикрытием БТРов приступил к зачистке Майдана.

— Через час начнется зачистка, — спокойный голос Обухова в динамике сотового, как всегда раздражал, — твоя задача продержаться как можно дольше и навести шороху, людей не жалей, этого добра у нас с избытком.

Честно признаться, Левченко не особо и удивился тому, что услышал от отца Веры, чего-то подобно он и ожидал. Не маленький, давно понял в какую авантюру ввязался.

То, что Майдан будут зачищать, было понятно всем, но вот чтобы это делали так нагло… и безграмотно, это было просто подарком судьбы. «Беркут» полез вперед без всякой предварительной подготовки, лишь нестройные залпы специальных карабинов, стреляющих резиновыми пулями, да дымные росчерки, оставляемые газовыми гранатами — вот и вся артподготовка. Было несколько водометных машин и БТРов, но они действовали на других направлениях.

«Беркут» подходил к баррикаде, ведя непрерывный огонь резиновыми пулями и гранатами со слезоточивым газом. Спец. карабины выплевывали гранаты с непрерывным упорством механического конвейера.

Со стороны силовиков, кто-то осипшим голосом, монотонно орал в громкоговоритель, предлагая сдаться и не оказывать сопротивление.

Наверху, у самой вершины самодельной баррикады, среди запечатанных в грязный лед автомобильных шин, кусков железа и деревянных досок пряталось четыре человека: Левченко, два молодых пацана из Львова — Зига и Дрон, и пятидесятилетний «афганец» Глебыч. Этих троих Змей выбрал не случайно, по его мнению, только эти трое (считая его самого) могли выдержать приближение силовиков и дать достоянный отпор. Может, кто в отряде еще бы сгодился на эту роль, но времени на выбор других кандидатов не было. Да, и безопасного места на баррикаде для большего числа людей попросту не было.

Этой четверки надо было нанести как можно больший урон противнику, Степан понимал, что хорошенько «укусить» силовиком они смогут только раз, поэтому надо сделать это как можно эффективней. Самое важное — это разорвать дистанцию, не дать силовикам приблизиться, надо медленно отступать назад, сдерживая напор милиционеров.

Стекляшки противогаза запотели, и было совершенно не видно, что происходит снаружи, Степан видел лишь небольшой участок перекрытой баррикадой улицы, каких-то двадцать метров прочь от баррикады, если прозевать подход силовиков, то можно не успеть скрыться и попасть в «теплые объятья» милицейского спецназа. А это край как не хотелось!

Ждать дальше было уже невмоготу, казалось, что «Беркут» обошел их баррикаду и уже заходит с тыла. Несколько раз шумно выдохнув, Степан попытался успокоить себя, получалось из рук вон плохо — ранение, недосып последних дней и напряженная обстановка вокруг, когда совершенно не на кого положиться сказывалась на его, некогда стальных нервах.

Увидев сквозь запотевшую муть стекла, метнувшуюся тень, Степан понял, что пора! Сильно дернув рукой за конец обледеневшего шнура, Левченко активировал подрывной заряд самодельной сигнальной ракеты… а по сути многоствольной ракетной установки.

Взиу-взиу!!! Ба-бах!!! — серия взрывов стрясла воздух, раскатистый бас, усиливаясь и отражаясь от стен домов, унесся куда-то вверх. Самодельные ракеты, изготовленные из неизвестно откуда взявшегося тротила сработали как надо — взрывы, снопы огня и кустистые клубы дыма разукрасили улицы и поглотили приближающихся силовиков.