Константин Калбазов - Фронтир

Было даже обращение в геральдическую комиссию, дабы прекратить это безобразие. Уж коли потомки славного рода неспособны содержать себя иным способом, то пускай хотя бы уберут с фасада герб. Однако эта инициатива не имела успеха, и все осталось по-прежнему. Самая дорогая и лучшая гостиница столицы продолжала существовать. Единственное, чего смогли добиться недоброжелатели графа, это смены названия с «Истлич» на «Тадос».

Здание располагалось несколько в глубине двора, огороженного кованой решеткой, также украшенной родовым гербом. Ворота всегда были открыты, однако дежуривший возле них швейцар не допускал на территорию тех, кому там делать было нечего. К крыльцу вела подъездная дорожка, огибающая по кругу обширный газон с высаженными вечнозелеными кустарниками и цветочными клумбами.

Все было насколько пышно, настолько же и уютно. Одного только взгляда на эту красоту было достаточно, чтобы с уверенностью пожелать проживать именно здесь. Разумеется, если позволяли средства. Господин Валич, значительно поправив свое финансовое положение в Новом Свете, имел возможность обеспечить проживание своей семьи в этом великолепии.

Едва оказавшись в холле, Алексей чуть не присвистнул от удивления. Он предполагал, что внутреннее убранство ничуть не уступит фасаду, но не ожидал обнаружить подтверждение этому сразу с порога. С одной стороны, не особо пышная обстановка, с другой – нет ощущения перегруженности, все подобрано с тонким вкусом и приятно глазу. Просторное помещение с высокими стрельчатыми окнами, заполняющими его светом. Шелковые обои и богатая лепка. Удобная и отлично подобранная мягкая мебель. Сверкающий лаком паркет и восточные ковры с длинным ворсом. И как обслуге удается в отсутствие пылесосов содержать их в чистоте?

В глубине помещения, напротив двери, длинная стойка, за которой любезно улыбается администратор. Конечно, ему по долгу службы положено выказывать радушие, но стоит только взглянуть на этого молодого человека, чтобы понять – если он и играет, то лишь самую малость, нет и намека на слащавость.

– Добрый день. Чем могу быть полезен?

Голос не менее приятен, чем внешность. А главное, нет лакейской угодливости. Молодой человек точно знает, у кого служит, и держится даже с достоинством. Хм… А ведь швейцар у ворот вел себя примерно так же. Служить, но не прислуживать – пожалуй, это в полной мере дает характеристику обслуге гостиницы. Вероятно, это результат воспитания владельца как ответ хамовитому поведению мещанского сословия. Кстати, Алексей слышал о том, что откровенных хамов отсюда вышибали с треском, невзирая на толщину их кошельков. Скорее всего, это было одним из достоинств данного заведения, ценимое постояльцами ничуть не меньше остального.

– Здравствуйте. У вас остановилась семья Валич. Я бы хотел оставить для Ханы Валич вот это. – Алексей поставил на стойку прямоугольную картонную коробку, какие использовались для упаковки товаров в торговых лавках.

– Вы позволите?

Вот и скажи ему «нет». Вроде весь из себя благожелательный, и в поведении нет и намека на дерзость. Но нужно быть идиотом, чтобы не понять: не проверив содержимое посылки, он и не подумает ее принять. К спокойствию постояльцев в гостинице подходят серьезно. Впрочем, оно и правильно. Мало ли какая бяка может оказаться внутри. О терроризме Алексей тут вроде не слышал, но ведь бомбы разные бывают, есть немало случаев, когда взрывчатка и вовсе не нужна.

– Извольте. – Алексей легким кивком лишний раз подтвердил, что ничуть не возражает.

– Великолепный… «Дети капитана Гургута»?

Ага. Похоже, Болотин все же перехвалил выдержку и вышколенность персонала гостиницы. Господи, парень, ну чего ты так на меня уставился, будто стараешься запечатлеть представший перед тобой образ на всю оставшуюся жизнь? Повезло же нарваться на ярого почитателя. Ну хотя бы сдерживается и не поднимает шума.

Учитывая молодость администратора, а вернее его увлечение сочинениями Дворжака, его реакция была вполне понятна. Газета «Плезненские ведомости» уведомила граждан, что первые экземпляры нового романа были презентованы автором членам королевской семьи. Сам же роман должен был появиться на прилавках только через три дня. А тут в коробке перед ним лежит новинка, которой могут похвастаться лишь во дворце. Все же не стоило укладывать этот роман сверху. Алексей просто не придал значения тому, как лежали книги.

– Господин…

– Нет, молодой человек, – тут же ушел в отказ Алексей, – вы ошиблись. Я просто посыльный.

– Ясно.

Господи, сколько разочарования во взгляде. Вот только что его глаза излучали радость от свалившейся на его голову удачи – и мгновение спустя полное разочарование. Но вот оно сменилось мрачной решимостью. Ну а как иначе, посыльный ведь.

– Вы знакомы с господином Дворжаком?

– Скажем так – время от времени он пользуется моими услугами.

– Я непременно должен представить вас его сиятельству. Граф Истлич – ярый поклонник творчества господина Дворжака. И, если вы не в курсе, уже долгое время пытается с ним встретиться.

Еще бы Алексей не знал. Коуба рассказал ему об этом странном графе, с завидным упорством добивавшемся встречи со знаменитым автором. Как следовало из его слов, данная встреча должна была носить сугубо деловой характер. Собственно, именно это послужило причиной того, что Болотин был столь хорошо осведомлен об истории гостиницы.

Вообще-то сохранять таинственность было все труднее. Через газету Коуба Алексей запустил утку, будто в настоящее время автор переселился в глубинку, где купил себе небольшое имение и ведет затворнический образ жизни. Пока это спасало. Ему было доподлинно известно, что как минимум двое репортеров были полны решимости развеять флер таинственности, окружающей популярного писателя. Хорошо уже то, что их журналистские способности намного превосходили таковые в сыскном деле.

Словом, инкогнито уже начинало трещать, но все еще держалось. И это еще больше подогревало интерес к его книгам. Появлялось все больше небылиц. Но все они – и положительные и отрицательные – вели к неуклонному росту тиражей, а как следствие, и его доходов.

– Я не собирался встречаться с его сиятельством. Прошу прощения, мне было велено только передать посылку.

– Но вы это уже сделали. А раз уж поручение выполнено, то вы вправе располагать собой, не так ли?

– И у меня еще есть дела. До свидания.

– Господи, да погодите же. Шила, немедленно сообщи его сиятельству, что здесь требуется его присутствие. Поторопись.

Проходившая мимо горничная не без удивления взглянула на молодого человека. Как видно, подобное распоряжение основательно сбило ее с толку. Кто такой администратор, чтобы в подобной форме приглашать к стойке хозяина гостиницы, да еще и графа?