Константин Калбазов - Фронтир

– Так батя же кличет, – растерянно ответил брат.

– Ну и что? Теперь нужно снег в дом тащить?

– Да я на секундочку.

– А снега нанес целую прорву, – не отступала девушка, теперь уже подбоченившись и очень в этот момент походя на свою мать.

– Да ну тебя. Ох и намучается с тобой мужик. – Парнишка только безнадежно махнул рукой и поспешил открыть дверь, тут же окутавшись облаком ворвавшегося из холодных сеней пара.

Эмка хотела еще что-то сказать, но в следующее мгновение вдруг осознала, что возмущаться ей придется в закрытую дверь, а выскочивший за нее Синек так ничего и не услышит. Однако, неспособная совладать с собой, она все же погрозила кулаком уже невидимому младшему брату, хотя прекрасно осознавала тщетность и этого жеста. Ох уж эти мужики!

Вернувшись на просторную и светлую кухню, она отложила полотенце, безнадежно взглянула на лохань, полную посуды. Семья только недавно закончила обедать, и девушке предстояло все перемыть. Ведь знает же об этом отец, так чего зовет, неужели без нее не обойтись? Ладно, делать нечего, слово главы семьи закон. А этот Синек… Нешто было такое, чтобы мать в чем перечила отцу? Всегда и во всем его слушает и поддерживает, а Эмка вся в мать, о том все говорят. Так чего с ней мужик должен мучиться? Ну ничего, попомнит еще этот сорванец.

Оставив посуду на потом, она вернулась к двери и, накинув полушубок с пуховым платком, выскочила вслед за братом, бесшумно ступая по дощатому полу мягкими зимними мокасинами. Обувка пинков оказалась куда более удобной и практичной, не то что неуклюжие валенки. Выйдя из сеней, спустилась по высокому крыльцу большого дома. Она помнила, в какой лачуге им приходилось ютиться в Рустинии, этот дом в сравнении с прежним был настоящим дворцом.

В настоящее время большая семья Кафки проживала в доме аж в два этажа, занимая сразу несколько комнат, тогда как раньше обходились только двумя. Конечно, прибираться теперь занятие не быстрое, но женских рук для этого хватало с избытком, так что не такое уж и большое дело. Зато даже у нее с Саркой была своя комната. Там все было устроено так, как нравилось ей, даже полка под книжки сколочена из струганых досок. А если учесть, что сестра по осени вышла замуж, то Эмка теперь была безраздельной владелицей всего помещения.

Подумав о сестре, девушка непроизвольно осуждающе поджала губы. Неправильно это. Задурила голову парню, тот из-за нее даже за нож взялся и человека порешил. А она, вертихвостка, только до осени и выдержала, выскочила замуж. Вот Эмка не такая. Она даже на ярмарку ехать не хотела, отец с матерью заставили, мол, негоже молодой девке хорониться от людей. Девушка конечно же хотела честно дождаться своего суженого, но, чего греха таить, и на ярмарку страсть как хотелось попасть, посмотреть на людей, себя показать.

Но, несмотря на то что ни одного дня на гульбище не пропустила и плясала так, что едва сапожки не стоптала, ни на одного парня взгляда не подняла и всякие ухаживания отвергала хотя и не резко, но непреклонно. Мол, жених есть, и вы ему не чета. Парни-то гоношистые, перья распускали, как петухи, даже когда она говорила, кто у нее в женихах, не успокаивались.

А жених у нее на загляденье. Мало что хорош собой и мужик первостатейный, так еще и знают его по всему пограничью. Не смотри, что служит в черных шевронах, как только услышат про Верную Руку, так восхищенно глазки закатывают. Это молодым сам лукавый не брат, ради красной девицы готовы задираться хоть с кем. Ну нет ума у них, один только ветер степной в голове свищет.

Ага. Вон и тятька на хозяйственном дворе с работниками. До него не так чтобы и далеко, но шагов полтораста будет. Вот же Синек, тятька на двор кличет, а на какой – сказать позабыл. Ладно хоть не наскоро, накинув одежку, выскочила. Поправив платок, девушка направилась в направлении отца, заприметив теперь возле него и одного пинка.

Если пришел пинк и тятька позвал ее, то, стало быть, опять щенки потребовались. Она теперь в настоящую собачницу превратилась, принося в дом немалую прибыль. Шутка сказать, щенки лаек шли аж по двадцать крон, за меньшее она даже не разговаривала. Но живущие в лесу пинки и белые охотники довольно быстро осознали пользу от этой породы. Настоящие охотники на пушного зверя, собаки не позволяли добыче просто так уйти. Понятное дело, приходилось тратить время на нужное воспитание, но и деньги, и труд окупались сторицей, конечно, если серьезно заниматься промыслом пушнины.

Кстати, Эмка и сама охотилась, с карабином Сергея. Она оказалась настолько хорошим стрелком, что никто не ожидал. Даже без зрительной трубки могла со ста шагов попасть белке в голову. Но то баловство, без этого прицела она стреляла из других ружей. Порой старший брат, Алеш, давал ей свой «дятлич». А из Сергеева – только с трубкой, чтобы ни один патрон попусту не пропал. Кстати, патронов к Сергееву карабину мало осталось, и факторщик говорил, что таких калибров у него нет. Был похожий, но все одно к этому оружию не подходил. В этом году поохотиться еще получится, а на следующий уж не хватит. Но к тому времени Сергей вернется и что-нибудь придумает.

А вообще за сезон семья Кафки добывала пушнины не меньше чем на полтораста крон, а ведь они промыслом не живут и на охоте днями не пропадают. Это у них как приработок. Но благодаря собачкам хорошо получается. Такое в тайне не удержишь, все одно наружу вылезет, да они, собственно, и не таились, наоборот, похвалялись. А потом потянулись к ним охотники.

Эмка выгоду сразу углядела. Ну не топить же щенков, да и псарню разводить тоже не с руки. Вот и стала торговать, благо они были в ее полном ведении, ведь собачки Сергея. Она и имущество его в свою комнату снесла и содержит все в порядке. Зная, каким подспорьем на охоте будут собаки, она поставила цену в двадцать крон за одного. Поначалу крутили пальцем у виска. Шутка ли, цена как за вполне приличную лошадь. Да и вообще деньги немалые. Потом все же собачки начали расходиться, даже взрослых покупали, но оно того стоило. Собачки не злобивые, как к ним с лаской, так и они с пониманием, и новых хозяев хорошо принимают.

Теперь же у нее прямо очередь выстроилась. Она старается кровь не смешивать и строго присматривает, чтобы суки вязались как положено. По округе уж и полукровки появились, ну да это уже не порода. Цены у нее, конечно, кусаются, но охотники все же предпочитают обращаться к ней.

Когда Эмка приблизилась достаточно близко, пинк обернулся, и она сразу же признала Белое Перо. Молодой куроки, который еще на осенней ярмарке сговорился с ней о двух щенках. Парень, как видно, столь же серьезно хотел подойти к вопросу разведения собак, так как просил суку и кобелька из разных гнезд. Оно вроде как и конкурент может появиться, но, с другой стороны, этого все одно не избежать. Иметь прибыток только за счет собачек в ее планы не входило, а вот то, что тятьке подспорье большое, – дело совсем иное. Опять же, братцу пока поддержка нужна.