Константин Калбазов - Фронтир

– Как это не о чем?! – вдруг встрепенулась наконец уловившая смысл разговора Эмка. – Тятя! Мама!

Но родители только потупили взор.

– Спокойно, Эмка. Родителей понять можно, чай, не для того тебя растили, чтобы отпускать туда, куда Марик телят не гонял.

– Да как ты можешь?

– Могу, дуреха. Еще как могу. Жить без благословения – та еще глупость, тогда и внуки не внуки, и племянники как чужие.

– А как женой была бы?

– Тогда и разговор иной, а сейчас ты в родительском доме и в их воле.

Вообще-то этот разговор Сергею был как серпом по причинному месту. Он даже не представлял, насколько была Эмка ему по сердцу. Только когда она выбежала к нему, он понял, как сильно ему хочется быть рядом с ней. Но иначе поступить он не мог. Как говорится, в чужой монастырь со своим уставом не ходят. Хотя он и относился ко всем этим благословениям с иронией, но сама девушка будет чувствовать за собой вину до конца своих дней. Ничего не попишешь, воспитание и устои.

– И что, сделаешь так, как я решу? – пристально глядя в глаза Сергею, спросил Бедрич.

– Сделаю, – решительно рубанул тот, втайне надеясь, что все разрешится благополучно. – В целом свете у меня не так много друзей и близких людей, чтобы по глупости лишаться хоть одного. Одно скажу: жизнь положу, чтобы только твоя дочь и внуки счастливы были, – искренне произнес Варакин, а потом так буднично закончил, хлопнув себя по коленям: – Ну пожалуй, пора отдыхать. Как говорится, утро вечера мудренее. Место-то найдется или на сеновал?

– Ты меня не позорь, – вскинулась Даска, она хозяйка, и за очаг первый спрос с нее. – При таком-то доме – и места не сыскать.

– Права Даска, Сергей. Ты нас обижать не спеши. Нешто думаешь, позабыли, чем тебе обязаны?

Отдыхать их уложили, как королей, Сергея вообще в отдельную комнату, как самого дорогого гостя. Тело обрадованно отозвалось сладкой истомой. За последнее время ему все больше приходилось спать в открытой степи, не раздеваясь, на шкуре, постеленной на холодную землю или прямо на снег. Словом, удовольствие ниже среднего, не считать же всего лишь одну ночевку в гостинице, хотя там удалось от души попариться. Все же пребывание в госпитале успело его изрядно расслабить.

Устроившись в уютной постели, Сергей даже не заметил, как уснул. Не успел он донести голову до подушки, как оказался в сладких объятиях Морфея. И сон ему снился замечательный, хотя он и не помнил, о чем именно, просто сладко спалось, не так, как раньше, когда и не поймешь, то ли спишь, то ли бодрствуешь. Так, больше находишься в полудреме, готовый в каждое мгновение вскинуться при первом подозрительном звуке.

Именно поэтому он и не услышал, как дверь в его комнату открылась с едва различимым скрипом и серая тень практически беззвучно скользнула к кровати. Потом замерла перед ним, словно набираясь решимости, и, наконец склонившись, откинула край одеяла и юркнула под него, прижавшись к Сергею горячим телом.

Что и говорить о том, как отреагировал он, уже давно не ждущий от жизни ничего хорошего. Еще не открыв глаза, Сергей откатился в сторону, но только уперся в стену, не пускающую дальше. Затем его руки отбросили неизвестного на пол, а сам он вскочил, готовый отразить нападение.

– Ты чего? Бешеный, – вдруг раздался приглушенный шепот.

– Эмка?

– А ты кого думал увидеть, арачи?

– Ты что тут делаешь?

– А ты не ведаешь? Мой ты. Никому тебя не отдам. И что бы родители ни порешили, я твоей буду.

– Ты глупости-то не городи, – шепотом произнес Сергей, спускаясь на пол и помогая подняться едва различимой в темноте девушке. – С чего ты взяла, что они противиться станут? Мы о том еще в прошлый раз с твоим отцом говорили, и он согласие свое дал. Просто не ожидал он, что я захочу увезти тебя далеко от них. Ему и матери твоей еще привыкнуть к этому нужно. Но я уверен, что все они решат правильно.

– А как не решат?

– Решат, куда они денутся. Во-первых, отец вас любит и хочет счастья. Во-вторых, ты уж не обижайся, но выгоду он чует за версту. Я вообще удивляюсь, как он не развернулся еще у вас на родине.

– Не давали, вот и не развернулся. Там ведь община, помогали все друг дружке, даже распоследнего лодыря тащили. А здесь он сам себе хозяин.

– Ну вот видишь.

– А как не отдаст меня?

– Не отдаст сегодня, отдаст потом, – уверенно заявил Сергей. – Ты ждать-то будешь?

– Буду. Только недолго, – тут же спохватилась Эмка.

Но Сергей прекрасно понял, что последнее сказано лишь ради того, чтобы он не больно-то затягивал процесс. Да он в общем-то и не собирался. Хватит, пожил бобылем, пора уж и семьей обзаводиться.

– Я быстро управлюсь, – успокоил он девушку. – Иди спать. Вот увидишь, все будет хорошо.

Едва выпроводив девушку, он даже облегченно вздохнул. Упругое и статное девичье тело, скрытое только легкой ночной рубашкой, не на шутку его разволновало. Да что там, ему все время приходилось бороться с собой, чтобы не повалить ее в кровать, да еще и всячески прятать от нее свое желание. Он даже поцеловать ее боялся, потому что был уверен – крышу сорвет однозначно и бесповоротно. А девушка изрядно похорошела, хотя и казалось, будто дальше некуда. Вот же чертовка! Поди теперь засни, йок макарёк.

Утром его разбудила Даска. Ну как разбудила. Она только открыла дверь, и полудрема, в которой он находился с момента ночного посещения, слетела с него без остатка. Женщина тихо вошла и, внимательно глядя в глаза парню, уселась на небольшую лавку у окна.

– А может, оно и к лучшему было бы, – придя к определенному выводу, задумчиво произнесла она.

– Ты это о чем?

– Сам знаешь. Приходила ведь.

– Ты все видела?

– Даже не слышала, просто знаю свою дочь. Отчего так-то?

Тут Сергей вдруг сообразил, что отдельная комната для дорогого гостя – это уловка. Их с Эмкой словно подталкивали друг к другу. Ох и хитрованы.

– А оттого, что я не вор. Вы хорошее не забываете, так и я помню. А вам хотелось, чтобы попроще? Девка порченая, кому такую? Вот только к стенке припирать я никого не хочу, пусть даже дочка твоя с радостью за меня пойдет. Сами решайте.

– Упрямый. Хочешь сказать, что все одно своего добьешься?

– Хочу. Но только добром все будет.

– Ну а как будет, так чего упрямиться, – задумчиво произнесла Даска. – Дочку-то береги.

– Я так понимаю, Бедрич уж сдался?

– А куда он денется, – вздохнула женщина.

– Да не переживай ты так. Там и впрямь все спокойно, только и того, что пинкская территория.

– Дай-то бог.

Ничем не примечательный домишко на окраине рабочего поселка. А и то, чего ему быть особенным, когда там жила вдова покойного Власека с детьми. Мужа-то завалило в шахте, уже три года как, вот и вдовствует, перебиваясь с хлеба на воду, да чем соседи помогут. Старшему только одиннадцать, такого на работу никто не возьмет.