Сергей Михайлов - Академия

– Папа, я уже знаю про многообразие живых форм и про возможность повторения в этом мире. Каким образом эти звери относятся к нашим проблемам?

Отец не нашелся, что ответить. Вмешалась мать.

– Ранза, выслушай до конца и тогда поймешь, что все очень серьезно. Очень.

При первом обследовании тела инопланетника они тоже сразу подумали о том, что это совпадение – похожесть разумного на зверя с родной планеты. То, что это разумный, сомнений не было – в нескольких километрах нашли поврежденный космический корабль, эргономика которого совпадала с анатомией найденного тела. Корабль, правда, родителям показали только на голограмме. Его тотчас забрало под свою юрисдикцию МРОБ.

Родители провели обычные исследования, взяв образцы ткани тела. Здесь их ждал сюрприз – инопланетника нельзя было по всем человеческим канонам назвать мертвым – все клетки организма были живы. Когда их отогрели и ввели питание, они ожили и через некоторое время начали делиться. Но что-то безвозвратно было утеряно в деятельности мозга. Хотя его клетки тоже ожили, но электрической активности так и не началось, поэтому палеобиологов заменили обычные биологи, и родители отправились домой, прихватив с собой кое-какие образцы.

Заинтригованные сходством пришельца с хищником с родной планеты, они решили сравнить образцы ткани организма одного и другого. Благо, лаборатория своя. Когда прибыли заказанные в центре естественной истории образцы ткани рахофтара, они приступили к исследованиям. Про технологию Ранзе рассказывать не стали, сразу объяснив результат.

Она уже догадалась, к чему её ведут, и оказалась права. Клетки, взятые у существа, многие тысячи лет пролежавшего во льдах необитаемой планеты, и клетки зверя, взятые у животного несколько десятилетий назад, оказались идентичными. Ни по каким законам такого совпадения быть не могло. Это даже Ранза поняла.

Родители решили посмотреть на живой экземпляр зверя. Для этого им и надо отправиться в отдаленный район планеты, поскольку только там еще возможна встреча с этим хищником. Отец, рассказывая об этом, лишь мельком упомянул о непонятных играх официальных лиц, как только речь заходила о рахофтаре. Не говоря уже о военных, в чьей зоне ответственности находился данный район.

Все это Зорис выслушал, так и не подняв глаз. И лишь когда Ранза начала объяснять, что произошло здесь, он поднял голову и посмотрел на неё.

Ранза до сих пор не понимала, как это произошло. Она сидела на небольшом взгорочке между деревьями, система мимикрии броника была включена и позволила ей слиться с окружающим ландшафтом. Метрах в десяти сзади, в яме, спали Рейнис и Зорис. С вывешенных по периметру «мух» шло чистое изображение. Усиливающийся ветер скидывал с крон накопившийся снег. Других звуков, кроме гула ветра и шума падающих снежных масс, не было.

Вдруг она услышала мамин голос.

– Ранза, девочка моя!

Крик вскочила. Поводя стволом игольника вслед за взглядом, она осмотрелась – никого. В это время одна из камер подала сигнал тревоги. Изображение зарябило, в наушниках на несколько секунд зашумело, и все восстановилось. Но за эти мгновения картинка изменилась. Прямо перед камерой лежала мама. Ранза хорошо помнила ту голограмму из заключения о гибели родителей – мама лежала точно так же. Где-то рядом должен быть отец.

В это время мать приподнялась. Камера увеличила изображение. Мертвое белое лицо пустыми глазами смотрело прямо на неё. Ранза вздрогнула.

Опять зарябило, зашумело, и картинка изменилась – лицо матери ожило, полный боли взгляд парализовал девушку. Губы матери задрожали:

– Доченька, помоги…

«С ума схожу», – мелькнуло в голове, но она уже бежала туда. Закинув за спину игольник, она кинулась к матери.

Выскочив из-за деревьев, Ранза от неожиданности упала на колени, запутавшимися руками попыталась выдернуть игольник из-за спины. Вместо лежавшей родной фигурки перед ней вырос огромный зверь. В один прыжок он подскочил к девушке и вырвал из рук оружие.

– Сергей! Помоги! – неожиданно для себя закричала Ранза.

Зверь наклонился почти к лицу и маминым голосом прошептал:

– Успокойся, Ранза. Все хорошо.

Крик в ужасе замолчала. Это был он! Тот, о ком рассказывали родители.

– Я все знаю про тебя. Я расскажу тебе про твоих родных. Они были очень хорошие люди.

Из-за спины рахофтара вышел человек в бронекостюме с игольником в руках. Он опустил щиток шлема: грубое загорелое лицо, лицо солдата или космического торговца, но глаза были совсем другие – грустные и понимающие. «Похож на дядю», – машинально отметила Ранза.

– Смотри.

На снегу появилась голограмма: живые родители с веселыми лицами о чем-то разговаривали со стоявшим сейчас перед ней человеком; тут же было еще несколько, немного в стороне стоял рахофтар; мама и папа по очереди обнялись со всеми, даже со зверем, ему для этого пришлось наклониться. Потом развернулись и пошли в лес, на ходу мама обернулась и помахала рукой оставшимся.

– Это запись их последнего визита к нам.

Женский голос вырвал Ранзу из оцепенения. Рядом появилась еще фигура. Женщина. Она тоже опустила маску. Довольно молодая. В её руках оружия не было, но на поясе висел бластер. Гражданская модель. «Эта точно не из военных», – подумала Крик.

– Позже ты сможешь посмотреть все записи с ними.

В разговор опять вступил мужчина.

– Ранза, мы не хотим никого убивать. Постарайся уговорить своих товарищей сдаться, и никто не пострадает. Ты же видишь, что мы друзья твоих родителей.

В душе девушки боролись сомнения: «Они заманили меня каким-то хитрым трюком. Но родители им доверяли. Они убили Нору, но не тронули меня и не хотят убивать остальных. Что же делать?» Она решилась:

– Дайте игольник!

Мужчина кивнул рахофтару, и тот протянул болтавшееся на фиолетовом когте оружие. «Даже не подумали разряжать», – отметила Крик.

– Зачем убили Нору?

– Это трагическая случайность. Брюгге молод и запаниковал, но его можно понять – нас много раз пытались убить. Ты все узнаешь, когда придем в убежище.

– Хорошо. Пойдемте. Я вам верю.

– Вот и все, – Ранза посмотрела на Колье. – Остальное ты знаешь. Скоро нам все расскажут.

Зорис тоже поднял взгляд.

– Она любила меня. Никто не знал.

Он как будто и не слышал, о чем она сейчас рассказывала.

Ранза замолчала. Пусть переварит. Она тоже переживала. Хотела не переживать, но не могла это сделать. «Сергей! Как он там, в лесу? Он хоть понимает, что такое баззарис?» Пленившие их ничего не могли сказать о нем, хотя знали про его присутствие, потому что в самом начале сами спросили про него.

Она вспомнила их первую встречу. В коридоре казармы, когда она пыталась построить девчонок, сзади раздался голос, который она не слышала уже так давно. Бланк! Она резко оглянулась – это был не он. Незнакомый парень в новенькой курсантской форме. Ранза растерялась и от этого ответила на его добродушную подковырку грубостью. И потом, как только он заговаривал с ней и она слышала родной голос, сама того не желая, начинала грубить. Это было нечестно – Бланка не было, а голос его постоянно был рядом. Она понимала, что это сумасшествие думать подобное, но не могла с собой справиться. Как он смел забрать голос её любимого?