Сергей Михайлов - Академия

– Раз уже начали про это, объясни мне, ради чего все затеяла полковник Рейнис? Я просто понять не могу, убить столько людей! Зачем?!

Глемас снисходительно глянул на него.

– Молодой ты еще. Это называется власть! Человек слабый, вкусивший её сладости, на все готов, лишь бы сохранить её и завоевать еще большую! А лишение планеты Академии, перевод её на другую планету рушил всю жизнь, все планы Рейнис и еще многих. Так что, тот молодой идиот-ученый, который возомнил себя великим охотником, вернувшимся к природе, и со страху случайно убил курсантку, пришелся как нельзя кстати.

– Да иди ты, – обиделся Сергей. – Я серьезно, а он…

– И я серьезно! Это для тебя все кажется диким, потому что ты из тех редких людей, кому эта зараза не грозит. А для других власть – это самое опасное испытание. Но теперь, я уже сказал, всех вычислят, и полетят головы. И даже, скажу по секрету, не только и не столько из-за произошедшего, сколько из-за рахофтара. Его потеря – вот это действительно удар, тяжелый провал министерства. Эта тема сейчас очень важна, особенно в свете последних событий. Ты видел, как ведет себя со мной местный представитель. Он думает, я прилетел по его душу. Вот из-за таких случайностей тебя и переводят поближе к министерству.

Кротов задумался. Он много раз слышал, что власть развращает человека, читал об этом в книгах, даже видел в учебке, как некоторые рвались к заветным лычкам, позволяющим командовать другими, но впервые столкнулся с тем, что ради этого могут убить кучу ни в чем неповинных людей. Дурдом какой-то!

Черт с ними! Его здоровая психика приняла к сведению, что подобное случается и надо это тоже отслеживать. Понять же таких людей он даже не пытался. «Может, когда меня сделают где-нибудь главным, тогда пойму», – пошутил про себя он и постарался выбросить мысли об этом из головы, как и мысли о важности странного зверя, чувствовавшего себя братом Кротова.

– Еще одно, – обратился он к тоже задумавшемуся о своем гронцу. – Ты не знаешь, меня еще долго здесь держать будут? Медмашину я прошел, ни ран, ни болячек у меня нет, что тянут?

– Я думаю, сегодня ты отправишься в казарму. Если что, я поспособствую.

Они еще немного поболтали, вспоминая знакомых, и Глемас ушел. Перед уходом он снял красную пуговичку с дверей и предупредил:

– Вдруг почувствуешь, что что-то не так, сразу вызывай меня! Не стесняйся и не вздумай решать серьезные дела сам. Мой позывной прежний, в комме у тебя есть.

Все произошло так, как и предсказывал Глемас. Через пару часов после его ухода появился капрал-медик, которого Сергей раньше не видел. Он вел себя официально, на веселое приветствие Кротова вытянулся и представился, как положено.

– Ты что такой замороженный? – примиряюще спросил землянин.

Не ответив на вопрос, капрал заявил:

– Ваши процедуры закончены. Вы должны покинуть медмашину и явиться в свою часть. По прибытии вы должны доложить своему командиру отделения или вышестоящему командиру!

Кротов чуть не рассмеялся:

– Успокойся, капрал! Здесь кроме нас никого нет…

Однако тот раздвинул ноги на положенную по уставу ширину, вытянул руки по швам и так и простоял, пока Сергей одевался и собирал вещи. Уходя, землянин еще раз взглянул на застывшего медика и тихо пробормотал, но так, чтобы тот услышал:

– Это, наверное, пациент, а не медик. Форму украл…

В казарме было тихо. «Это я прохлаждаюсь, а у людей служба идет – все на занятиях». Дежурный курсант за пультом сначала мельком взглянул на него, но потом, видимо, узнал. Он вскочил и поманил Кротова пальцем.

– Ну, ты даешь! Молодец! Наслышаны о ваших подвигах!

Сергей молчал, не зная, что ответить на такие восторги. Потом постарался перевести разговор на другое:

– Здесь все по-старому? Комнаты не переселяли?

– Конечно, нет! Порядок один, теперь так и будете жить до самого выпуска. Ладно, иди, отдыхай. Потом расскажешь.

– Хорошо, – согласился Сергей, желая быстрей избавиться от такого внимания.

«Это что, теперь все так будут?» – думал он, шагая по коридору.

Комната ничуть не изменилась, все те же четыре кровати, четыре тумбочки. При взгляде на место Зориса Кротов испытал острый приступ стыда – за последние дни он ни разу не вспомнил про паренька: «Вот я козел, а еще братом называл». Как ни ругал он себя, в глубине души, он знал, что все так и будет. Опыт афганских потерь говорил об этом.

В Забайкальской учебке Кротов с ходу сошелся с земляком, с которым ехали в часть в одном вагоне. Простой и веселый парнишка и в Афганистане оказался в одной батарее с Сергеем. Это было удивительно. Редко так бывало. Обычно минометчиков разбрасывали по всей пехоте. Тут они стали уже как братья. Отсюда, издалека, расстояние между их поселками, на гражданке казавшееся громадным, стиралось, и, казалось, они жили в соседних домах. Они строили планы, как дембельнутся и встретятся уже там – в нереальной гражданской жизни.

Война ничего не хотела знать об их мечтах. Обезглавленное тело земляка до сих пор иногда снилось Кротову. Тогда, потеряв названого брата, он тоже думал, что ни на миг его не забудет. Однако права оказалась пословица, что живые про живых. После первых двух-трех дней он начал вспоминать друга все реже и реже. Сергей тогда тоже ругал себя, называл сволочью, пока не понял – пословица права.

Вот и сейчас он постоял у кровати Колье, вспоминая его простодушную улыбку, и, вздохнув, отошел. Живые – о живых. Интересно, где сейчас Ранза? Он упал на кровать. Решил, подремлю, пока не появились соседи, они все расскажут.

Проснулся он от ощущения, что кто-то смотрит на него. Открыв глаза, понял, что это так и есть – Стори и Горема молча стояли у двери.

– Ни хрена я спать! Даже не слышал, как вы пришли.

Он вскочил и удивленно остановился.

– Вы что? Языки проглотили?

Первым опомнился Стори. Он метнулся к Сергею, но, видимо, вспомнив о своей должности, замедлился и, подойдя, попытался неловко приветствовать Кротова уставным знаком – бросив кулак к груди.

– Иди ты к черту! – заулыбался землянин и схватил курсанта в охапку.

– Не раздави, – забился в его объятьях Стори. Слай Горема тоже подскочил к ним. Кротов освободил одну руку и прижал шахтера к себе.

– Здорово, орлы! – оттолкнув их, гаркнул Сергей и чуть тише добавил: – Черт, как же я рад вас видеть!

– Кротов, а мы уже думали, что все – никогда не увидимся! Тут слухи ходят, что вас исключают.

Радостные лица ребят растрогали землянина.

– Даже если и так. Вы что думали – я улечу, не увидевшись с вами? На Земле так не принято!

– Значит, это правда? – погрустнел Стори.

– Да, почти. Попозже расскажу. Вы мне скажите – Ранза здесь?

– Нет. Хотя подожди, сейчас узнаю точно.