Кирилл Шарапов - Клинсмер (СИ)

База располагалась в районе «холодильника», там когда-то был хладокомбинат, отсюда и название. Громадный сектор заполненный огромным количеством разнообразных складов. И когда показался бетонный забор, я успел насладиться разбитыми дорогами и безрадостными пейзажами руин, в которые превратились дома, стоящие прямо на окраине города. Сергей подъехал к массивным металлическим воротам и дважды просигналил. С минуту ничего не происходило, потом в воротах открылась небольшая дверца, из которой появились парни с автоматами наперевес. Увидев за рулем Сергея, один из них улыбнулся и махнул рукой, мол, все в порядке - свои. Его сопровождающие опустили оружие, а ворота поползли в сторону. Базой оказалась территория огромного склада, вдалеке виднелась полоса препятствий, метрах в ста от ворот стояли два длинных одноэтажных здания.

- Тир, казарма, дальше полоса препятствий и тренировочный зал - указал Серега, - поехали, сдам вас начальнику.

Начальником оказался немолодой мужик невысокого роста с нашивками майора.

Переговорив с ним, Сергей пожелал нам удачи, сказал, что звать нашего командира Виктором Петровичем, и укатил.

- Ну что, давайте знакомится? - спросил майор, подходя к нам. - Звать меня будите Виктором Петровичем, или господин майор. Распорядок дня у вас будет жесткий: подъем в пять утра, полоса препятствий, затем рукопашный бой, дальше тир, после теоретические занятия по праву и нескольким другим дисциплинам, после семи - свободное время, занимайтесь чем хотите, но сами понимаете, с территории базы ни ногой. Драк не устраивать. За нарушение дисциплины вас ждут плети. Кто из вас Влас Комов?

- Я, господин майор.

- Ваша койка номер тринадцать. А вы Дмитрий Чубаров?

- Так точно, господин майор, - вытягиваясь в струнку, отчеканил Димка.

- А ваша койка двенадцатая. Зайдите на склад и получите камуфляж. Вопросы?

- Да нет, - пожал я плечами, - вроде все ясно. Хотя, пожалуй, один все-таки есть, как насчет еды?

- Все просто, в конце казармы дверь, там есть небольшая столовая, завтрак пятнадцать минут шестого, обед в час, ужин в восемь.

- Спасибо, Виктор Петрович.

- Не за что, сегодня силовых у вас не будет, так что после обеда жду вас на теоретических, это с другой стороны казармы, класс рядом со складом. А теперь марш за камуфляжем.

Через двадцать минут мы с Димкой переодетые в новенький камуфляж и берцы направились в столовую. Обитые жестью столы, алюминиевые миски с супом из тушенки, на второе макароны.

- Ну что, Влас, по-моему жить можно, - облизнув ложку, сказал Димка.

- Да ничего, - отозвался я, беря стакан с чаем, - кормят, поят, вроде нормально.

- Нормально, - усмехнулся мой напарник, - ты бы видел, что приходилось после эпидемии жрать, мне тогда лет восемнадцать было, так вот, мы с друзьями кошек с голубями ели, а тут тушенка - пища богов. Тебе повезло, что в больнице провалялся, - сказал он после небольшой паузы, - кома, конечно, не самое приятное, но ты не видел того, что творилось на улицах. Ежедневно из города трупы вывозили, пять-шесть машин, в самый пик эпидемии в день умирало больше тысячи человек. Иду как-то по улице, впереди меня мужик топает, и вдруг просто берет и падает. И таких знаешь сколько было?

- Ты серьезно?Да чтоб мне гриппом этим заразиться, - отозвался Димка. - А потом гражданская началась. Город просто взорвался, везде вооруженные люди, стрельба, взрывы. Все против всех. Аптечные склады, которые охраняли вояки, толпа просто смела, прежде всего хватали антибиотики и наркоту, потом пришла очередь оружейных складов в военном городке и мотострелковой части, расквартированной в районе «Доброго», менты еще раньше перешли на сторону бунтовщиков, а вояки выполняли приказы из Москвы. Оно и понятно, менты то местные, у них в городе жены, дети, родня, а у вояк никого, все срочники или контрактники.

- А потом? - спросил я.

- А спустя несколько месяцев Аркадиев, ну главарь самый сильной группировки, объявил себя князем, а Владимирскую область отдельным княжеством, мы были первыми. Москва с такой постановкой вопроса не согласилась и бросила против нас дивизию. Бои были страшными. Нижняя Дуброва, как район, просто перестала существовать, до Буревестника сплошные руины, да что говорить, ты и сам видел, когда сюда ехал. Нас, конечно бы, задавили, но в это время восстала Тула да и в самой Москве начались беспорядки, так что нас оставили в покое, вот так и живем. А год спустя в город из Коврова эвакуировали завод имени Дегтярева, его разместили на бывшем тракторном заводе, а частью на «Автоприборе». Так что мы теперь почти что монополисты по производству оружия и багги. Нам еще повезло, в княжестве от вояк осталось много танков и БМП, часть конечно потеряли, но остальные пока что на ходу. Все, хватит, пошли к майору, еще успеем поговорить.

Первое занятие по теории права меня просто шокировало, а я то все думал, как за неделю можно объяснить кучу законов. Просто основных законов было всего тринадцать, система преступления и наказания была упрощена до предела и укладывалась в пятидесятистраничную брошюру. Вор, убийца, насильник, пойманный на месте преступления - должен быть расстрелян на месте.

- Офигеть, - только и смог сказать я, услышав от майора эту фразу.веселее, дружинники князя имели право стрелять на поражение в случае малейших подозрений; за нарушение комендантского часа, можно было схлопотать пулю или загреметь на исправительные работы, здесь все зависело от дружинника проводящего задержание. По сути дела закон был чистой условностью, городом правила банда, когда ей было выгодно соблюдение законности, она их соблюдала, а на нет и суда нет. Но несмотря на такой закон, порядок в городе был железный. Как был прав человек, который сказал, что «только в тоталитарном государстве девушка может пересечь город из конца в конец ночью, не боясь при этом быть изнасилованной». Также в княжестве проводились публичные наказания, все их называли просто «плети». На главной площади города, некогда носившей гордое название «Соборная», каждую субботу в десять часов утра проводилось наказание людей за незначительные проступки. К таким относилось мелкое воровство, драки в людных местах, неподобающее поведение, употребление наркотиков, хроническое пьянство. По словам майора подобные наказания люди запоминали намного сильнее, нежели штрафы и увещевания и прочую психологическую бредятину. К тому же следы, оставленные плетью, не проходили бесследно, оставляя на спине толстые шрамы, которые после наказания портили личное дело человека, навсегда запрещая ему занимать ответственные посты, владеть оружием, водит машину.

- Вот вам для статистики, - сказал майор, бросая на стол несколько листов.