Ма. Лернер - Барабан бьет атаку

На этом фоне взрывы на железной дороге, прервавшие грузовое сообщение Натмука с остальным островом на шестнадцать часов, уничтожение налогового управления, здания таможни и архивов, а также грабеж инкассаторов Государственного банка и расклейка листовок смотрелись сущей мелочью.

Сигнальщик махнул рукой, предупреждая и сразу начал уходить. Каждый прекрасно знал свои обязанности и нарушающие инструкции среди них долго не задерживались. Он подводит не себя – других. Любая акция планировалась очень тщательно. Высокопоставленные деятели режима в обычном доме не проживали и адреса свои любезно в газетах не печатали. Большинство достаточно быстро перебралось в Крепость. Врываться туда было форменным самоубийством. Прошли благие времена, когда на воротах лениво проверяли документы два солдата. Несколько постов, колючая проволока и охранники. Боятся и правильно делают.

Значит ловить их приходилось либо в пути, либо у места трудовой деятельности. И проследить, выясняя расписание со всеми предосторожностями. Это означает, что нельзя тупо следовать сзади. Рано или поздно обратят внимание. Сегодня три квартала, завтра уже другой человек поджидает в том же месте и провожает дальше. Иногда это может занять недели. Терпение важнейшая добродетель боевика или как его называют военные власти, террориста.

Хуже всего, когда все готово, расписано, ты часами ждешь и что-то срывается. Допустим, насморк у будущей жертвы приключился. Или понос. Весь график летит в Мрак и приходится переносить несостоявшуюся акцию. Уходить ни с чем отвратительно.

Полковник Гридди, первый заместитель суперинтенданта полиции и начальник Специальной Стражи видимо достаточно хорошо представлял себе механику дела. Дважды по одному маршруту не катался, в одно время из здания не выходил. Жил под постоянной охраной. Подловить его была большая сложность. Ко всему еще любитель прогресса. Раскатывал на автомашине. В закрытой кабине на заднем сиденье не всегда возможно определить присутствует ли он вообще. Выходил и садился Гридди исключительно во дворе Управления Полиции и ходу им туда не было. Во всяком случае, с оружием.

В конце концов, решили брать зверя возле работы. Опасно, зато никто и не ждет. Уж где Лайс нашел человека в Специальной Страже, согласного дать отмашку, никто и не подумал интересоваться. Все одно не скажет. Главное они твердо знали – машина не пустая. Почти на сорок минут раньше окончания трудового дня, но Гридди внутри. Наверняка собирался ночью заскочить с проверкой. Не в первый раз. Проблема, что всегда бессистемно и вычислить возвращения нельзя. Торчать ночью на виду, напрашиваться на неприятности.

Из-за угла вывернулся большой черный автомобиль. Кормик с иронией представил, как газетчики, выяснив его фамилию, захлебываясь описывают нападение по причине недовольства выбранной полковником Гридди маркой. Тот очень патриотично передвигался на «Дилоре» шиольского производства, не желая слышать о продукции заводов Ветровой. Впрочем, сейчас было не до глупостей. Он извлек из-под заранее расстегнутого пальто ППВ и ударил очередью в упор на уровне груди.

С другой стороны улицы открыл огонь Чирок. По какому принципу присваивались клички Кормик бы при всем желании объяснить не смог. Утка из парня (даже мужского пола) никак бы не вышла. Как и из него ящерица. Вот так его звали в своем коллективе – Геккон. Считалось личные имена знать соратникам по группе опасно. И это правильно, но при постоянном общении рано или поздно многое узнаешь из оговорок. Да и поведение с речью могут подсказать. Тут редко сумеешь выдать себя за другого.

Почти все из них были не из бедных семей и учились. Трудяг совсем немного, хотя не из высокомерия. Просто приводили в подполье знакомых, в ком уверены заранее. Наверняка на рабочих окраинах совсем другие парни с девчатами состояли в подразделениях диверсантов. Не они одни такие. Достаточно послушать радио или открыть вполне правительственную газету. Не одна их группа, совсем не одна.

Чирок, тот раньше зарабатывал на жизнь в качестве ученика слесаря на судостроительном заводе. А потом его мать погибла при разгоне забастовки и парень стал искать возможность отомстить. Более здравомыслящего человека Кормик в жизни не видел. Любое действие рационально и выверено. Недаром он в их группе был старшим. С таким характером он рано или поздно сделает карьеру. Причем при любой власти. Умные люди на дороги не валяются.

Машину под обстрелом занесло и она, выехав на тротуар, уткнулась в столб, обклеенный объявлениями, будто специально искала, за что зацепиться. Водитель лежал головой на руле и не двигался. Пассажир рядом не шевелился. Стекло разлетелось на уровне груди и ему точно было не до светских бесед. Кормик свою задачу выполнил.

Он кинулся вперед, готовый стрелять при малейшем движении. Чирок опередил его, рванув дверцу со своей стороны. Сидевший на заднем сиденье человек выстрелил ему в живот. Не раздумывая, Кормик всадил всю обойму в людей в машине, не разбирая кто с оружием, а кому уже без разницы.

Отвратительно было смотреть почти вплотную, как они дергаются под ударами пуль. Резко воняло порохом и кровью. Когда-то его от смеси этих запахов тошнило. Люди не звери. В утку или фазана он стрелял легко. Оленя жалел. Теперь притерпелся.

Нажал защелку, выбрасывая магазин. Вставил новый, привычно передернул затвор.

– Давай, – сказал Леснику и тот осторожно открыл дверцу, готовый моментально отскочить.

Сидевший с их стороны, в погонах полковника, вывалился наружу. Одного взгляда достаточно – покойник. Второй, был в армейской форме. Майор. Весь в крови и дырках от пуль. Не адъютант. Тот всегда на переднем сиденье рядом с водителем и тоже успокоился навек. Лесник стоял остолбенев и смотрел. У него акция первая.

– Документы! – зарычал Кормик, озираясь.

Рядом плотно стреляло несколько винтовок и еще два ППВ. Группа прикрытия вступила в перестрелку. Из Управления выбегали вооруженные люди. С караульной вышки вдоль улицы ударил пулемет. Идиоты. Пусть бессмысленно тратят патроны пока Холод не вернется. Они не зря выбрали такое место. Здесь их из здания и от ворот не достать. Близко, а как локоть – не укусишь.

– Уходить надо, – прокричал вынырнувший неизвестно откуда Стрелок. Он единственный в группе побывал на фронте, но в отличие от очередного прозвища стрелял отвратительно. В саперной роте палить приходилось редко. Зато создать мину из любого подручного материала никаких сложностей.

– Чирок?

– Ему хана. Без хирурга помрет через пару часов.

Вот тебе и умник, мелькнуло в голове. Сколько раз проигрывали сценарий, а полез. Все летело в полный Мрак. Вместо двухминутного дела начинались незапланированные трудности. Хорошо еще в переулке дожидаются лошадь с коляской.