Валерий Старский - S-T-I-K-S. Змей

Что ж тут поделаешь, не отставать же от коллектива, Тигре, после всего случившегося верил как себе. Проглотил, ничего страшного не произошло, как у нас говорят: ни фига не понятно, но как-то бодрит.

Завалиться спать здесь же на столе, хотя и тревожила дверь на крышу, случись, что, отойти вниз не успеет. Но триумвират из приятной деревянной лежанки, рюкзака под головой, и теплого одеяла переубедил дергаться и ползти вниз в бетонную крошку. Положив под руки автоматы, Оружейник заснул.

Разбудила его Тигра, интенсивно царапая лапками по фляге.

— Понял, понял, встаю, — магазин уже отрылся и пора опохмелится. Голова и правда уже с утра гудела.

— Мы с тобой алкоголики Тигра, — констатировал Оружейник, отхлебнув из фляги, привычно отлив дозу старшему матросу.

Эх, подруга моя, начальство узнает, спишут нас с тобой с судна, правда, далековато им до нас идти с инспекцией, может статься и ста парсеков окажется недостаточно. Так что, бухаем в полном спокойствии и праве.

После живой воды в животе предательски заурчало, думы думами, а пожрать бы — не помешало. Сухпаек изрядно уже поднадоел, так что Оружейник решил сготовить простейшее, благо вода, газ и все остальное, что нужно было в наличие. Видимо таинство приготовления пищи крыски наблюдали в первые, они даже не носились кругами, как обычно, а застыли немыми, неподвижными столбиками, уставившись на булькающий котелок, как на божество, какое. Макароны по-флотски, их поразили даже больше, чем шоколадные батончики. Умято было все, подчистую, даже котел вылизан до блеска и куда в них столько влезло, удивительно.

Весь остаток дня он провел на столе, разбираясь с техникой и просматривая архивы записей, и не безрезультатно.

Первую запись с людьми, если можно так сказать, о тварях в личинах человеческих, он нашел от тридцатого декабря. Оружейник с неподдельным интересом и надеждой приступил к просмотру.

Шесть чесов утра, в двухъярусных кроватях их было пятнадцать, с виду все как в обычной казарме: притушенный свет, тумбочки, табуретки, из одежды армейская обувь, камуфляжные горки.

Без пятнадцати семь что-то просигналило, один из спавших встал с кровати, отключил будильник на часах. Скорей всего главный, это можно было определить, на втором ярусе ни кто не спал, и по ключу от сейфа, болтающемуся на шее, хотя понять было трудно — это шея или сразу второй подбородок. Вставший Ключник, был больше похож на элитную свиноматку. Огромный с множеством складок, под два метра ростом, неимоверно пузат и волосат.

Донельзя хмурый Хряк почесался пятерней, позевал, разлепил глазки-пуговки и сразу же их захлопнул, еще посидел немного решаясь. Наконец, тяжело вздохнув, звуком стравливания воздуха компрессором, образина поднялся и на автомате пошлепал к сейфу. Открыть, удалось не сразу, пришлось еще немного проснуться. Уже раздраженный, но еще не совсем проснувшийся достал бутылку виски, налил полный стакан, вылил в себя как в унитаз, и только после этого окончательно разлепил свои мелкие гляделки.

С мордой «кого бы убить», подошел к ближайшей кровати и пнул со знанием дела в прогнувшуюся сеть кровати. Там охнуло.

— Подъем нежить! Цитрамон, паскуда мелкая, кто кого будить должен? Допляшешься ты у меня долбоеб сказочный, пущу в переработку.

Мелкий, тщедушный мужичонка, с впалой грудью с неимоверно выпученными глазами, вскочил и начал одеваться, по быстроте облачения он и вправду мог претендовать на титул «сказочный».

— Прости, прости Ливер, не надо Цитрамона в переработку, он полезный, он верный пес хозяина, завсегда следящий, чтоб Главному на его вопрос всегда был правдивый ответ.

Ливер расплылся толи в улыбке, толи в оскале, толи хотел похвастаться своим поистине впечатляющим жевательным агрегатом, и

как водится, для острастки заехал слегка в ухо проштрафившемуся.

— Давай, давай, полезный-болезный жополиз, пошевеливай мослами, буди Бригаду, пересменка уже скоро, а они еще не жравши и все такое. А после и поговорим, — плотоядно оскалился Ливер.

— Подъем, Потрошители! — фальцетом завопил донельзя напуганный Цитрамон. Ливер, зная, на что способен его с утра накрученный подручный, заранее заткнул уши. И верно, при желании подобным ультразвуком можно было и душу от тела отлучить. Зато деятельно, чтобы ты не делал: спал, не спал или сидел, философствуя на горшке, вскочишь и побежишь куда-нибудь за горизонт. Жилая зона будто взорвалась, крики, мат, грохот, летели подушки, одеяла, падали кровати, люди метались как тараканы, вспрыснутые дихлофосом, полный хаос и паника, как только не поубивали друг друга.

Ливер, отбежав к сейфу, трясся всем своим жиром, ржал и плакал в полный голос, иногда переходя на глухое бульканье, несколько раз шумно втянет воздух и опять, и по кругу, между тем показывая сыгравшему побудку большой палец, мол, зачет и полная реабилитация, а может и вовсе премия. В конце концов, Ливер отдышался и заорал своей луженой глоткой:

— Хорош, долборезы гребаные. Замерли! — и как в детской игре все будто примерзло, кому охота Ливера ослушаться, это равносильно умереть тут же, и хорошо если сразу. Даю вам, дети греха и порока, на все про все сорок минут, кто накосорезит, по кускам отправится в этот морозильник и в конце концов принесет мне прибыль, — и он с толикой обожания, похлопал по крышке морозильного шкафа.

— Вы меня знаете. Отомри! — опять заорал он.

За сорок минут все уложились: и оправиться и поесть и оружие свое еще раз проверить.

— Построились, — посмотрев на часы гаркнул Ливер. — Так, хорошо, надеюсь сегодня от вашей работы получить больше, чем в прошлый раз, долги нужно отдавать а пока вы больше жрете, пьете и боеприпас попусту жжете. Где жемчуг, спрашиваю я вас, где перлы? Вот Ваши сменщики уже пяток черных красавиц набили и даже одну красную. И всего больше у них и споранов и гороха. Предупреждаю, если так и дальше будет продолжаться, я лично, со знанием дела всем без исключения унылую пластику лица сделаю, навечно, — и Ливер опять похлопал по крышке большого белого холодильного гроба.

— Кто из Вас лабухов агрит тварей, и на убой водит? — руку поднял долговязый рыжий парень.

— Дар? — ткнув пальцем сосиской, спросил Ливер.

— Быстрый бег и прыжки, погоняло Тушкан.

— Тушкан значится, — Ливер осклабился. — Да какого же ты хрена, Тушканище гребаное, одно фуфло на убой гонишь? Побегай по городу, пошуми, рискуй сученок, иначе и дальше будешь только постных бегунов да спидеров таскать, на кой хрен они нужны нам, да и ты вместе с ними.

— Внял? — с тычком пальца в грудь, спросил Ливер. Парня шатнуло.

— Да понял я все, Ливер, постараюсь, — скривившись, потирая ушибленное место, ответил Тушкан.