Чан Бао Зен Зи - Юг [главы 306-531]

Лидер вьетнамцев Вуянь Хун пропагандировал политику экстремального нацизма, все пленники, которые не были вьетнамцами, становились рабами и подвергались пыткам. Их кормили помоями и поили мочой, всю оставшуюся жизнь они должны были провести на этих складах, не имея ни единого шанса выбраться оттуда. Люди были настолько слабы, что их охраняли всего 2 вооруженных солдата, 200 человек, напоминая живых мертвецов, не могли оказать уже никакого сопротивления.

— Успокойтесь! Сейчас мы не будем сражаться, — сказал Юэ Чжун, глядя на этих изможденных людей и, достав из огромного рюкзака мясо 2-го типа, начал раздавать его пленниками. Если эти изможденные люди не восстановят свои силы, они станут только обузой для него, и будут совершенно бесполезны в предстоящей битве.

Каждый из заключенных грязными дрожащими руками взял по банке мяса 2-го типа, и жадно начал заталкивать в рот. Они были голодны и единственное, о чем они могли сейчас думать, это о том, чтобы скорее съесть это мясо. После еды выжившие смогли восстановить некоторую часть своего здоровья, а на их пепельные лица начал возвращаться естественный цвет.

К Юэ Чжуну подошел один из бывших военных, загорелый и покрытый шрамами человек, который был слепым на левый глаз, и заговорил скрипучим голосом, смотря на него горящим жаждой мести взглядом:

— Меня зовут Ган Тао, я командир 4-го взвода 3-й роты XX батальона XX армии! Юэ Чжун, если ты сможешь помочь нам уничтожить этих вьетнамских зверей, то весь мой взвод готов будет умереть за тебя! Все 12 человек!

Один за другим несколько мужчин, усталых, но с горящими ненавистью глазами, встали позади Ган Тао и устремили выжидающий взор на Юэ Чжуна. Они жили в отчаянии и безысходности, но неожиданно появившийся Юэ Чжун смог принести им призрачную надежду. Пока у них будет возможность убивать вьетнамских солдат, они готовы были заплатить любую цену.

— Кто из вас в состоянии прямо сейчас воспользоваться огнестрельным оружием и вступить в бой? — обведя взглядом всех заключенных, спросил нахмурившийся Юэ Чжун. Он планировал освободить их и вооружить автоматами и боеприпасами, взятыми из арсенала, но сейчас казалось, что в самом лучшем случае он сможет использовать лишь пару десятков человек.

Глаза выживших горели яростью и жаждой мести, несколько человек подняли вверх свои костлявые руки, некоторые из них были даже изувечены. Все выжидающе смотрели на Юэ Чжуна, так как все 200 заключенных сильно пострадали от рук зверей в людском обличии, поэтому сейчас они рвались в бой, желая заставить платить по счетам тех, кто унижал и пытал их.

Юэ Чжун вышел со склада и вскоре вернулся с двумя огромными сумками, одна из которых была набита автоматами, а вторая — боеприпасами.

— Как зовут? — спросил Юэ Чжун, подозвав худощавого мужчину с двумя глубокими шрамами на лице.

— Меня зовут Чжао Цин! — по-китайски ответил мужчина

— С этого момента я назначаю тебя временным командиром этого склада, — пристально посмотрев на него, начал громко командовать Юэ Чжун, — Ты должен организовать охрану и защищать тех, кто останется здесь, пока битва не будет закончена! Я оставлю тебе 20 АК и 600 патронов. Есть вопросы?

Даже после того как выжившие подкрепили свои силы мясом мутировавших зверей 2-го типа, они не могли после тяжелых пыток за столь короткий срок в полной мере восстановить свою энергию и силы.

Осмотревшись, Юэ Чжун насчитал около 30 человек, которые после употребления мяса сумели восстановить достаточно здоровья и сил, и сейчас были пригодны для сражения. Большинство бывших пленников в данный момент не смогли бы и далеко отойти даже от склада, не говоря уж о том, чтобы вступить в бой. Как только эти 200 выживших восстановят свои силы, они смогли бы стать преданными и полезными подчиненными Юэ Чжуна.

— Не беспокойтесь, командир Юэ, пока я жив, ни одна из тех вьетнамских собак не войдет на этот склад, — с усмешкой проговорил Чжао Цин.

Юэ Чжун едва заметно кивнул и, оставив ему сумки с оружием и патронами, забрал со склада Ган Тао и еще 25 выживших, которые были в состоянии сражаться. Проходя с ними мимо склада оружия и боеприпасов, Юэ Чжун оставил здесь 10 наиболее слабых солдат, поручив им охранять эти два важных пункта. Пока они могут контролировать эти здания, у Юэ Чжуна будет возможность экипировать и вооружить 200 выживших и повысить их боеспособность.

По завершению приготовлений Юэ Чжун, пробираясь с осторожностью, повел оставшихся солдат по направлению к костру на открытой площади, на которой сейчас группа из более чем ста вьетнамских солдат предавалась безумному веселью, не представляя, какая опасность их поджидает. Плач и стоны женщин вперемежку с громким смехом и ворчанием мужчин заполняли всю площадь. Недолго думая, Юэ Чжун призвал из ниоткуда скелета и, указав ему на вьетнамских солдат, хладнокровно приказал:

— Убить всех мужчин на площади!

Получив приказ Юэ Чжуна, скелет, словно торнадо, устремился к солдатам. Его скорость превосходила скорость обычного человека в несколько раз, если он разовьет свою максимальную скорость, то сможет пересечь 100 метров всего за несколько секунд. У вьетнамских солдат не было ни шанса среагировать на нападение, а скелет, подняв руку, выпустил пять чрезвычайно острых костяных шипов, которые метко пронзили головы первым пятерым солдатам.

Одновременно с этим Чэнь Яо уже выстрелила своими лианами и, обернув их вокруг шей еще пятерых вьетнамских солдат, мгновенно убила их. Юэ Чжун же, достав свой пистолет-пулемет «Тип 05», начал обстрел того места, где вьетнамские солдаты были наиболее плотно сконцентрированы, используя старый метод «На кого Бог пошлет». Попав под массированный обстрел, десять солдат были поражены пулями, трое из них умерли на месте и еще семеро упали на землю в предсмертных муках, остальные же хоть и были серьезно ранены, еще оставались живы.

Ган Тао и его соратники вели непрерывный огонь по вьетнамским солдатам, совершенно не обращая внимания на собственную слабость. Солдаты противника сидели вокруг походного костра и, будучи ярко освещенными, были легкими мишенями для Ган Тао и остальных.

Когда на солдат обрушилась неожиданная атака Юэ Чжуна и освобожденных заключенных, многие из них погибли под первым свинцовым дождем, в то время как остальным удалось быстро среагировать, и сейчас они с криками метались по площади в поисках укрытия. Некоторые из вьетнамских солдат схватили свои автоматы и начали стрелять в темноту, стараясь организовать хоть какой-то заградительный огонь против группы Юэ Чжуна.

Кроме того, все больше солдат брали в руки оружие и атаковали одиноко орудовавшего топором скелета, продолжавшего разрубать всех вокруг. Отбивая все пули своей защитой, он был настоящей машиной убийства, размахивавшей топором в одной руке и стрелявшей во все стороны костяными шипами другой. Каждый взмах могучего топора обезглавливал солдат направо и налево, взметая в воздух фонтаны крови, которая уже скапливалась лужами на земле. Никто не мог отразить эти удары и, соответственно, никто не мог остановить безумного берсеркера.