Кристоф Водич - Бухта Надежды

Макбрайд досконально знал устройство пистолета, порядок его разборки и сборки. С подачи Эндрю парень научился правильно удерживать оружие, целиться, давить на спуск, быстро и сноровисто менять магазин. Конечно же, умелым стрелком Нолан не был, да и считать его таковым было бы глупо, учитывая, что он ни разу так и не выстрелил из Кольта. Просто возможности не было — об оружие не ведали даже в соседней квартире, а на звук выстрела тут же сбежалась бы вся свора Альянса. Но как знать, осваивать хотя бы такие навыки лучше, чем сидеть, сложа руки, в ожидании чуда или очередного наряда метрокопов. «Если не можете двигаться навстречу своей мечте, то хотя бы лягте в ее направлении», — шутил иногда О'Нил.

Солнце уже взошло и надежно укрепилось на небосводе, когда Нолан покинул свое жилище. Дел предстояло немало. Перед работой нужно получить пищевые рационы для себя и Эндрю, а также договорится насчет дополнительного комплекта одежды. Ночи еще холодные, а система центрального отопления в их доме давно приказала долго жить.

Пройдя по коридору и спустившись вниз три лестничных пролета, парень направился к выходу, но приоткрытая дверь в одну из квартир заставила его притормозить. «Они забрали Джима», — вспомнились слова Эндрю. Нолан остановился напротив пустого дверного проема. Ну да: вывернутая с петель хлипкая дверь, оббитая старым дерматином, пятна крови на полу. Видимо, приложили бедолагу дубинками, иначе Нолан проснулся бы от выстрелов. С метрокопов станется и не такое.

Макбрайду было жалко Джима. Добродушный, немного наивный старик под семьдесят, не смотря ни на что старавшийся сохранить остатки оптимизма и, что самое главное, человеческого достоинства. Он помогал Эндрю с Ноланом обжиться, когда бывший солдат с приемным сыном попали в Сити 14 из другого города. Да не только им — его знал весь дом. А теперь вот…

Нолан оторвал взгляд от входа в квартиру и двинулся дальше к подъездной двери. Улица встретила не то чтобы холодом, но и не летним теплом. Солнце, вроде бы, грело достаточно, но прохладный ветер заставлял застегнуть доверху рубашку и вжать голову в воротник. В небе кружили серые тучи, аккомпанируя таким же серым мыслям. Парень покинул двор и, миновав узкий переулок, попал на небольшую площадь.

Едва Нолан ступил на мощеную дорожку тротуара, его тут же ослепила яркая вспышка, сопровождаемая серией щелчков и прочих механических звуков. Макбрайд на секунду зажмурился, мысленно одарив источник яркого света отборной бранью. Когда картинка перед глазами восстановилась, Нолан увидел лишь удаляющийся каплевидный механизм с большим объективом, окруженным четырьмя металлическими лепестками.

Сканер — еще один атрибут нового времени. Автономный летающий робот, осуществляющий визуальное наблюдение за жителями города и производящий разведку с воздуха для патрульных сил. Беспристрастные глаза и уши Покровителей. Сейчас этот титановый шар с кучей микросхем лишь выполнял свои повседневные задачи, деловито снуя над лабиринтом городских кварталов, но стоило где-нибудь начаться беспорядкам или какой-нибудь смельчак вдруг решил бы организовать бунт… В общем, не удивительно, почему патрульные так оперативно обнаруживают несогласных.

Нолан двигался небыстро, успевая рассматривать окружающую обстановку. Он был не один — навстречу попадались другие жители, идущие по своим делам, несколько человек сидело на лавочках, переводя дух и о чем-то тихо перешептываясь. Все были одеты практически однообразно: большинство носило одинаковые хлопчатобумажные темно-синие брюки с рубашками, хотя иногда попадались джинсы и свитера. Присмотревшись, на груди можно было разглядеть бирку с индивидуальным номером гражданина. У Макбрайда была такая же.

Окна первых этажей у половины зданий были забиты досками либо просто закрыты наглухо ставнями или роллетами. По всей округе уже давно не найти ни одного работающего магазина или закусочной, ни одной пестрой витрины с демонстрационным товаром, не слышно оживленных разговоров или льющейся из баров музыки, или хотя бы обычно надоедливого шума дорожного траффика. Лишь полустертые вывески напоминали о былом мире. Над самой же площадью возвышался огромной экран, на котором седовласый пожилой мужчина вещал о чем-то ровным, хорошо поставленным голосом.

— … развеивая ваши заблуждения, — доносилось из мощных динамиков, — смею отметить, что мы как никогда близки к новой ступени развития нашего общества, к новой вехе в развитии человеческой цивилизации, сулящей нам небывалые перспективы…

Каждый раз, услышав уже до боли знакомый голос, у Нолана все закипало в груди. Он знал оратора, чье лицо красовалось на экране и чьи красноречивые марионеточные выступления были ничем иным, как пусканием пыли в глаза и наглой ложью. Человека с экрана звали Брин. Доктор Уоллес Брин, если уж быть точным. Некогда руководитель одного из научно-исследовательских центров, объявивший капитуляцию Земли и ставший проводником воли оккупационной власти Альянса.

— … не все переживут происходящие сегодня перемены, — продолжал Брин скорбным голосом, — но, к сожалению, это та цена, которую мы вынуждены платить за наше будущее, друзья мои.

«Цена?! — разрасталось негодование внутри Нолана. — Сотни миллионов утраченных жизней, миллиарды загубленных судеб, отсутствие прав и свобод, подавление личности, брошенные города, уничтожаемая природа, невозбранно изымаемые ресурсы и толпы кишащих тварей повсюду! Это твоя цена? А поле подавления, из-за которого вот уже двадцать лет не рождается ни один ребенок?! Неужели ты сам в это веришь?».

Нолан осмотрелся вокруг: от площади несколькими лучами в разные стороны отходили переулки, но большинство из них было перекрыто — проходы преграждались либо массивными стальными воротами, либо силовыми энергетическими полями, миновать которые можно только имея специальный пропуск-маячок.

У входов в переулки дежурили патрульные Гражданской обороны — метрокопы. Выделить их в толпе было не сложно: черно-зеленая униформа, кожаные армейские сапоги, легкий бронежилет и шлем-респиратор, полностью закрывающий лицо и делающий патрульных похожими один на другого как две капли воды.

Разумеется, метрокопы были вооружены. А то вдруг кому-то не понравится идея насчет этих самых «небывалых перспектив», и что тогда? На поясном ремне каждого бойца висела кобура с девятимиллиметровым «Хеклер и Кох» USP Match и несколько подсумков с запасными магазинами. В руках обычно покоилась неизменная электродубинка — тоже весьма неплохое средство для идеологических дискуссий. В совокупности с системой локальной радиосвязи для координации действий патрульные обладали достаточно весомыми аргументами в любом споре с горожанами.