Владимир Тимофеев - Мне нравятся чёрные дыры (СИ)

- Что предлагаешь? - деловито поинтересовался Эндрю.

- Предлагаю дать предателям закончить работу.

- То есть?!

- То есть, при выходе в обычное пространство надо построить маршрут на Осцион и позволить преступникам внести в него свои правки. Я же свяжусь со своими, и возле Кри "Стрелу" будет ждать корабль АНБ. Спрячется где-нибудь, дождётся сигнала и пойдёт на перехват. Будет ещё лучше, если он перехватит и получателей-цаплингов...

- А как мы ему сигнал подадим? - спросил Паркер.

Глен ненадолго задумался.

- Мы сделаем так, - сказал он секунд через пять. - Я организую поломку двигателя и сообщу всем, что он может взорваться в любой момент. Мы покинем корабль в индивидуальных спас-капсулах. Это и будет сигналом. Скорее всего, злоумышленники захотят остаться на корабле и попытаются отремонтировать двигатель. Им же надо как-то передать груз получателю.

- Всё это хорошо, но я буду должен взять груз с собой, - усомнился Эндрю. - А без груза предателям на корабле делать нечего.

- Это не проблема, - успокоил агент. - Корабль будем покидать в спешке. Тебе, извини, придется отпраздновать труса. Поэтому ты сбежишь со "Стрелы" одним из первых, забыв и про груз, и про свои капитанские обязанности. А камушки мы вынем из сейфа заранее. Оставим один чемодан. Пломбу я подрихтую, никто ничего не заметит.

- Непривычно мне как-то... труса изображать, - поёжился Эндрю.

- Ерунда, - отрезал секретный сотрудник. - Это не трусость, это военная хитрость.

- Ладно, пусть так, - нехотя кивнул капитан. - Только пусть бриллианты окажутся у тебя. Думаю, так будет надежнее.

Эндрю сделал вид, что рассматривает папку с досье, но всё же заметил, как в глазах Саммерса что-то мелькнуло. Что-то похожее на удовлетворение от услышанного. Впрочем, это продолжалось всего пару мгновений, поэтому когда капитан поднял взгляд, Глен уже выглядел совершенно спокойным.

- Хорошо. Если ты так настаиваешь, камушки заберу я...

- Тэс, что тебе известно о Кри? - задумчиво спросил Паркер, когда снова остался один в рубке.

- До сегодняшнего дня ничего, - так же задумчиво ответил искин.

- А сейчас?

- Сейчас мне известно многое, - казалось, компьютерный разум немного смущён тем, что кое-чего он в этом мире не знал и потому был вынужден копаться в архивной памяти, по крупицам выбирая нужные сведения. - Это была довольно сложная задача. Определить пространственные координаты объекта, исходя лишь из его самоназвания, да еще и на языке цаплингов.

- Но ты ее всё же решил.

- Решил, - заметил Тэс не без гордости. - За отправную точку своих рассуждений я принял известное восклицание "кри-и-ири". Его издают воины-цаплинги, впадая в боевой транс. Не хочу объяснять всю цепочку, но итогом моих изысканий явилось то, что я наконец догадался: Кри - это та система, где расположен Храм Первого Яйца. Базируясь на этой гипотезе, определить примерные координаты объекта уже не составляло труда. Траектории перемещений военных флотов цаплингов мне хорошо известны. История их конфликта с людьми записана на тысячи и миллионы носителей, а доступ к ним...

- Подожди-подожди, - перебил его Эндрю. - Ты хочешь сказать, что Первохрам цаплингов - это не сказка?

- Не сказка. И лучшее тому подтверждение - последняя, разгаданная мной поправка к маршруту. Она ведёт именно в эти координаты. Туда, где, по всей вероятности, и находится великая святыня яйцекладущих.

- Эта поправка на самом деле последняя?

- Да, мой друг. Я, наконец, распутал этот клубок.

- Значит, и Саммерс...

- Да. И Саммерс в том числе.

Паркер негромко выругался. Последняя надежда исчезла. Теперь надеяться можно было лишь на себя. И на искина.

- Слушай, Тэс. А ты бы не мог рассказать мне о том, что произошло на "Траяне"?

- Имеешь в виду мятеж?

- Да.

- И роль Глена Саммерса?

- Ну да, да. Чего непонятного?

- Да всё мне понятно. Просто боюсь, что правда тебе не понравится.

- Правда не девушка. Она не обязана нравиться.

- Хорошо. Тогда расскажу...

После рассказа искина Эндрю долго сидел, уставившись в одну точку. А когда очнулся от дум, то неожиданно пробормотал себе под нос:

- Один древний поэт сказал: чем больше я узнаю людей, тем больше мне нравятся собаки.

- При чем здесь собаки? - не понял Тэс.

- Ни при чем. Просто к слову пришлись, - грустно ответил Паркер.

Поднявшись из кресла, он прошёл в каюту, открыл личный сейф, вынул оттуда опечатанный чемоданчик. Без сожаления сорвал пломбу, набрал продиктованный Тэсом код, щелкнул замком. В чемодане обнаружилась небольшая шкатулка,

- Так вот вы какие... зёрна Вселенной, - откинув серебристую крышку, прошептал Эндрю.

- Значит, решили? - уточнил на всякий случай искин.

- Решили, - кивнул человек. - Нечего ждать. Будем выбираться из этой чёртовой сингулярности.

Вернувшись в рубку, он неторопливо сдвинул панель приемной камеры манипулятора и принялся один за другим "скармливать" раскрывшемуся "окну" переливающиеся всеми цветами радуги бриллианты. Каждый стоимостью до полумиллиарда кредов.

- Один, два... шестнадцать, семнадцать... тридцать... - сверкающие кристаллики с легким шелестом занимали свои места в ячейках, словно патроны в пулемётной ленте, - ...сорок пять, сорок шесть... семьдесят... семьдесят два, - закончил считать капитан. - Кажется, всё.

- Да, больше не надо, - подтвердил Тэс. - По всем расчётам семидесяти двух хватит с лихвой.

- Экипаж в каютах?

- А как же частная жизнь? - ухмыльнулся напарник.

- Забудь про неё, - скомандовал Эндрю.

Через десять секунд искин доложил:

- Двери кают заблокированы. Прошу разрешения приступить к подготовке прыжковой серии.

- Подготовку прыжковой серии разрешаю.

- Контроль девяносто секунд.

- Принято.

Вновь, как и три дня назад, под потолком зажглись аварийные лампы. Загудели, завыли тревожные баззеры.

- Внимание, экипаж! - Паркер включил общекорабельную связь. - Всем занять места в противоперегрузочных ложементах. Подготовка к прыжку. Отсчёт - семьдесят пять секунд.

- Семьдесят пять, семьдесят четыре, семьдесят три... - забубнил металлический голос.

- Тэс, прекрати, - досадливо прошипел капитан. - Посекундный отсчёт за десять секунд, а пока пять через пять.

- Уж и пошутить нельзя, - так же тихо рассмеялся в ответ искин.

- Шуточки у тебя, боцман... - проворчал человек...

Лишь через час Эндрю смог наконец отстегнуть привязные ремни. Серия прыжков завершилась. В гиперпространстве любое живое существо погружалось в состояние псевдостазиса. Основные физиологические процессы замирали, работал лишь мозг. Это было похоже на паралич. Человек мыслил, чувствовал, обонял, видел, слышал, однако сделать ничего не мог, даже пошевелиться. Хорошо хоть сами прыжки длились недолго. Вне зависимости от расстояния, на которое перемещался корабль, в подпространстве он находился ровно двадцать четыре секунды. Выход из псевдостазиса времени занимал гораздо больше. У одних космоплавателей оно составляло минуты, у других доходило до часа.