Алекс Кун - Харон. На переломе эпох

Соответственно, нужно топливо для грузовика, для трактора, для копающего яму экскаватора. Переоборудование кабин машин в защищенные клетки. Помывка зараженных машин и, соответственно, место для помывки с контролируемым стоком воды. Все это решаемые задачи — но к ним надо готовиться заранее, подбирать технику, людей, места и тогда все пройдет буднично, без жертв и героических порывов.

С зачисткой домов аналогично. Зачистка лестниц, взлом и зачистка квартир, проверка чердака и подвала, после чего закрытие разбитых окон и проемов фанерными щитами и опечатывание дома. Все это требует групп людей не только способных нежить упокоить, но и дверь взломать с минимумом повреждений, коммуникации дома проверить, фанерные «заглушки» на месте вырезать и поставить. Тут не лихие «стрельцы» нужны, а бригада на грузовике с кунгом, полным материалов и инструментов. Точнее, выходит, нужна пара машин — фургон «лихих» и кунг «работяг». «Лихие» чистят и охраняют, «работяги» ломают, строят и опечатывают.

Опечатанный дом с разбитым окном или выбитым щитом считается вновь «замертвяченным» и вновь требует полной зачистки. Для проживания, дома придется дооборудовать не только стальными решетками на окнах, но и стальными «клетками» тамбура на выходе. Современные дома тамбур имеют «для тепла» и функцию охраны он выполняет плохо. Не видно ничего из тамбура. А вот выйдя из дома не на улицу, а внутрь «клетки» можно спокойно оглядеться на предмет немертвых неприятностей. Размер клетки очевиден — живого, вышедшего из дверей, нельзя достать через решетку. Там, где над дверью подъезда козырек — аккурат по периметру козырька клетку и делать. И бабушек-консьержей придется в подъездах обустраивать. Бывает, нежить и внутри квартир образовывается — кому-то за этим следить надо и журнал вести, с докладами дежурному по району. Дедушек-сторожей определить на работы по школам и прочим сооружениям, за которыми и пригляд и контроль нужен. Девиз — ни одного угла без присмотра «ответственного лица». Даже у канализационного колодца должен быть смотритель! И не так, как раньше — висит бумажка с ФИО ответственного и все, теперь каждый день придется «…дозором обходить владения свои».

Следует еще раз напомнить о проекте «Стена». Чистить город не перекрыв доступ в него нежити снаружи — как воду в решете носить. Стену еще вчера надо было начинать ставить! Ведь для этого все есть! Вдоль железной дороги широкая полоса отчуждения, туда выкатить бурильную машину и кран — пусть бетонные столбы или сваи ставят, благо этого добра на комбинате ЖБИ полно. За ними грузовик пустить с бобинами провода, и бригаду монтажников эти провода к столбам крепящие. От речки Воронки, что южнее нас, до арсенала в Ижоре менее пятидесяти километров! Запаса проводов у станционных работников ЛЭП хватит это расстояние в два десятка рядов затянуть, и еще много останется. От двух до пяти километров в день можно делать без напряжения, а если в три смены и напрягаясь — за пять дней отсекут «Стеной» все побережье и его можно будет начинать чистить. Чего они ждут? Распоряжений Росатома? Не будет их. Вот, возьмите в работу мои распоряжульки. Первый этап — тянуть «Стену» от Воронки до Ижоры. На железнодорожном мосту через реку первый пост, он же стоянка «патрульных байдарок» для контроля реки. Крайний пост будет уже на Арсенале. От Арсенала до побережья понадобится небольшой забор городить, но там по месту смотреть надо. Для реализации потребно три машины, железнодорожная платформа с тягачом, бетонные изделия и двести километров провода, то есть шестьдесят восемь катушек. Метизы и изоляторы. Работников четырнадцать человек минимум или сорок шесть для трехсменной работы. У нас на Пароме четыре сотни работоспособных людей сидят, они эту Стену вообще за день проложить могут! Ничего сложного и все есть в наличии, нужно только начать!

Еще следует помнить, что запас арматуры и проводов все же не бесконечен, а их надо будет много и сейчас и в будущем. Зато автомобили это не только моторы с запчастями для роботов, и аккумуляторы для пуль — это еще около тонны стали. При не лимитированном электричестве и индукционных печах все автомобили пойдут в дело. Их надо везде собирать, свозить к месту переработки, разбирать и откладывать нужные детали, сливать жидкости, складировать колеса, сортируя их на «запасные» и «в переработку». Голые скелеты машин отправлять на выплавку хлыстов. Откладывать «на потом» утилизацию машин нельзя. Еще вчера стоило создать бригады «эвакуаторов», бригады «демонтажников» и «металлургов». На Станции полно народу ничем не занятого — а бездельные люди есть рассадник паники и бардака. Задействовать всех! И подростков и женщин. Если живой совсем ничего не может, вот тогда и ставить его «на метлу». А то половина жителей не работает совсем, а другая часть не имеет «востребованной сейчас» специальности и потому лениво помахивают метлами между вечными перекурами. Пора вводить «карточки» так как ЛДНБ! «Линчей Даром Не Бывает», как говорил Хайнлайн.

Вот и отдельная тема — новые деньги. «Военный коммунизм» скоро кончится и понадобится средства учета труда, то есть деньги. Старые не годятся — нет у станции ныне стольких благ, сколько наберется денег только в одном микрорайоне Соснового бора. Расплачиваться патронами слишком жирно. Если взять пистолетную «девятку» как рубль, автоматную семерку как три и пулеметную как пять, то зарплата в месяц потянет на пару тройку тысяч патронов. При населении в десять тысяч человек это уже двадцать тридцать миллионов патронов вытащенных из складов и неизвестно как хранимые. Мало того, что столько патронов у нас нет — еще и жаба душит так глупо портить боеприпасы. Не для того они! А что на роль денег есть такого, которое на принтере не распечатать и дешево не подделать? Да еще в огне не горит, в воде не размокает, в городах кучками не валяется?! Верно… нету такого.

Есть в Сосновом бору огромный институт оптики, не помню, как называется. Мы там подарки разок заказывали в виде стеклянного кубика с нанесенной лазерными точками внутри куба объемной картинкой яхты под парусом. Долго тогда общались с изготовителями про технологии и возможности института. Они не только оптические прицелы делать могут! Вот теперь и возникла мысль — на территории института есть, где стекло плавить, резать, шлифовать и где гравировать внутри стеклянного кругляша цифру номинала, со всякими завитушками, превращая стекляшку в денежку. Небольшие размером монетки вполне выйдут небьющимися, если по ним молотком не стучать. Добавками в стекло легко можно получить и золотистые, серебристые, зеленые, синие, красные монетки. Каждому номиналу свой цвет при минимально одинаковом размере. Защита от подделки у таких монеток будет максимальной, технологию гравировки внутри стекла никто, кроме института, не повторит. Любую поддельную монету будет видно сразу и на ощупь она гладкой не будет. Истирается стекло медленно, не размокает, сырья полно, и гравировку делает программа в автоматическом режиме. Одни плюсы! Но монетки выйдут затратные по энергоресурсам, и долговечности работы институтских лазеров я не представляю, как и их запасов оптического клея — так что, пусть «отцы командиры» думают.