Федор Березин - Пентагон должен быть разрушен!

Зато теперь, когда воздушное поле боя очистилось от «своих», за дело могли взяться расчеты корабельных ЗРК. Да и вообще на дворе был все-таки двадцать первый век и время поединков «иду на Вы» давно уже миновало. Ведь на все происходящие над акваторией пируэты тратились секунды и минуты. Что это для импульсных сигналов, перемещающихся со скоростями триста тысяч километров в секунду? Там, в загоризонтной невидимости, авианосец «Честер Вильям Нимитц» уже установил связь с Пентагоном; оттуда указания разветвились в нескольких направлениях, например на большую станцию радиоперехвата, расположенную на кубинской базе Гуантанамо, а главное — на геостационарный сателлит, подвешенный над Южной Колумбией на высоте тридцать шесть тысяч км. Большие линзы отъюстировались, сфокусировались и осуществили первичную обработку сигнала. Со столь удобной орбиты они могли это делать без помех взаимного рассогласования движения Земли и спутника, разве что неидеально, из-за округлости планеты и погодных условий. В плане последнего все оказывалось в норме. Теперь закодированную картинку переслали по командной цепочке обратно в Соединенные Штаты. Во «Втором» — подземном Пентагоне, расположенном не под «Первичным», а чуть западнее Вашингтона, никто не собирал совещаний, поскольку сообщение изначально имело высший приоритет, в связи с очередным нападением на американский флот. Специалисты производили обработку данных в полуавтоматическом режиме. Им ведь нужно было выяснить совершенную малость — реальное местоположение бразильской эскадры на теперешний момент. Даже не эскадры в целом — каждого отдельного корабля.

Теперь в распоряжении Пелема Марджори имелись вожделенные координаты.

— Готовим удар по «пиратам»! — распорядился кэптен.

— Вертолетами занимаются ракетчики, — доложил ему командир оперативной боевой части.

— Я знаю, — отрезал Марджори. — Я имел в виду корабли.

— Но штаб не рекомендует самостоятельно атаковать бразильцев. По крайней мере, до их собственного нападения.

— Не повторяйте за ними бред, Линдон, — отмахнулся командир АУГ. — Что, подождем, пока они чего-нибудь потопят? Они сбили три вертолета. Мало?! Пустили ракету.

— Кстати, сэр, — оборвал его «оперативник», сосредоточиваясь на гига-дисплее. — Смотрите, их вертолеты сбиты. Один, второй, ага, вот уже и третий.

— Отлично, Линдон. Теперь дадим залп по кораблям.

— Но командование…

— Ладно, ладно, не будем трогать это плавучее корыто, пощадим для музея. Нанесем удар только по эсминцам.

— Там только один корабль такого типа, сэр. Другие — фрегаты, кэптен. Две штуки. Скорее всего…

— Мне плевать, как они называются. Точнее, назывались, господин кэптен! — грубо перебил человека, носящего одинаковое с ним звание, Марджори. — Как думаете, десяток ракет для этих посудин хватит?

— В условиях подавления помехами из защитных функций даже перебор, — очень сдержанно отчеканил командир оперативной боевой части.

— Вот и здорово, Линдон. Да не дуйтесь вы, — Пелем Марджори приятельски хлопнул старшего офицера по плечу.

Потом передовые эсминцы американского ордера запустили самонаводящиеся ракеты «поверхность — поверхность».

Итак, потеем под целлофаном: не простым — многослойным. Дышим тяжело, но ровно. Молимся, дабы запаянные двери, воздвигнутые где надо стены и растопырившие микроантенны мины сдержали наступательный порыв морячков до срока. Очень не хочется погибать вот так под целлофаном, к тому же всем сразу, ибо скученность отряда дает возможность единственной гранате сделать нашпигованную дробью тефтелю сразу из всех. Естественно, за исключением подгруппы Владимира Михеевича Румянцева, бывшего подводного диверсанта индийского, а затем пиратского флота, а ныне главного специалиста-водолаза отряда «Пульсар». Его четверка уже в деле. Плывет где-то внизу по затопленному отсеку, подсвечивая путь фонарями. Давление воды для таких спецов донельзя смешное, однако их задача не просто не заблудиться и понырять без толку, но добраться до цели вовремя. И опять же и это только присказка, потом надо сделать еще кое-что.

Задача остальных ждать. Не волноваться, дабы потреблять кислород пожиже. И производить информационное обеспечение операции. От тех водоплавающих внизу, сюда вверх, в покуда сухую, но тоже должную вскоре заполниться водицей, полость протянут проводок для компьютерной связи. Понятно, можно, конечно, выпендриваться, излучать модуляции эхолотом, но здесь на все стороны раскинулся морской левиафан. Его акустики давно скучают. Где гарантия, что какие-то из его умных, начиненных электроникой штучек не среагируют на сигнал? И даже неважно, что раскодируют. Кстати, запросто, ибо гидролокационный сигнал загодя неприемлемо низкочастотный, а следовательно, не слишком емок по шумовому фактору. Главное, просто определят, что давешние, посеявшие панику «контрас» вовсе не утопли, а преспокойно отсиживаются под слоем воды. Потом треугольник Пифагора — детская задачка по схождению в эпицентре — и…

Уж раз пошла такая пьянка, почему бы не взорвать кусок вышерасположенной палубы, прямо над плохо затаившимися утопленниками? Даже гранат не потребуется — всплывут как глушенные динамитом рыбы.

Так что сидим тихо и беседуем, через проводок. Точнее, беседуют компьютеры, а мы только шевелим сенсорной перчаточкой и молимся… Не только о крепежной прочности целлофана на разрыв, а еще на умницу Лизу Королеву, которая является передаточным звеном между добравшимся до цели водостойким «компом» Владимира Михеевича и таинственным содружеством хакеров, сотрудничающим с Новым Центром Возрождения. Правда, покуда возрождением никто не занимается, все задействованы во вскрытии кевларовой створки атомного арсенала авианосца «Фенимор Купер». Есть подозрение, что там внутри шестьдесят атомных зарядов тактической мощности.

Из-за помех старый динозавр «Дон Кихот» так и не смог установить связь со своими сопровождающими. Не смог и попрощаться.

Когда странное помеховое поле исчезло, его радисты долго и безутешно прослушивали все мыслимые диапазоны. Но ни корабли конвоя, ни хотя бы один из вертолетов на связь так и не вышли. Нетрудно было догадаться, что дело не в поломках передатчиков — ведь оба собственных корабельных геликоптера тоже не вернулись на борт. (Кстати, один просто заблудился — сгинул, растратив топливо, в Бермудском треугольнике Карибского моря.)

Ну что же, не разворачиваться же назад? Теперь старому идальго предстояло двигаться к берегам Панамы в одиночку.

Однако ушедшая на север и прекратившая ставить помехи американская АУГ позволила радистам поймать еще кое-что. С далеких антенных мачт Сам-Луиса пришло срочное указание произвести двухсотмильный маневр уклонения. Что-то они там выведали.