Федор Березин - Пентагон должен быть разрушен!

— Извините, господин президент, — хорошее настроение Воэма тут же улетучилось.

— Жаль, мы не на ринге, — выразил потаенное вслух глава американской администрации. — Стукнуть бы вас разок-другой.

Ад Буш, прямой потомок Джорджа Буша Старшего, его внук, в молодости отклонился от предначертанной традицией семьи линии — чуть было не стал профессиональным боксером. Но судьба вернула все на круги своя.

— Итак, вопрос вот в чем. У нашей страны теперь море проблем. Как всегда во всем мире — нигде нельзя ослаблять хватку. Китай, Европа и все прочее. Понятно, Африка, насчет коей мы с вами неплохо посотрудничали, правильно?

— И я, и моя корпорация были рады оказать вам услугу, господин президент.

— При чем здесь я, господин Луэлин? Это государственное дело. И что значит «я и моя корпорация», а? Неужто кто-то в курсе произошедшего?

— Нет, господин президент, ни в коем случае, — снова засуетился Воэм Луэлин. — Я просто так, фигурально выразился.

— Вы, господин Луэлин, в Белом доме. Здесь надо взвешивать каждое слово. Ладно, мы все отвлекаемся и никак не дойдем до сути, так?

— Так, господин президент.

— В общем, у нас дела везде и всюду. Сил на все сразу может и не хватить. К тому же этот внутренний разброд покуда не введен в рамки. Словом, речь вот о чем, господин Луэлин. Неплохо бы приструнить всю Латинскую, а может, заодно и Южную Америку одним хорошим ударом. Вы понимаете, о чем я?

— Разумеется, господин президент. То есть можно ли вызвать «хорошее» землетрясение в данных регионах, так?

— Ну да, Воэм. Именно так.

— К какому сроку нужно представить расчеты и выкладки, господин президент?

— А вы не можете сказать с ходу о самой возможности?

— Диапазон разброса параметров очень велик, так что…

— Хорошо, пусть так. А к завтрашнему дню?

— Постараемся, господин президент.

— Вот уж постарайтесь, господин Луэлин. Вспомните, что по вашей просьбе мы отдали в ваше пользование лучшие пентагоновские вычислительные машины.

— Конечно, конечно, я все это отлично помню.

— Вот и хорошо.

Настроение у окружающих хуже некуда. А ведь вокруг отборные коммандос. Им бы радоваться жизни. В смысле, ее продолжению. Но ведь сейчас они находятся в состоянии вынужденного безделья. Причем безделья, предусматривающего неизбежность дальнейшей активности и дальнейшего риска. К тому же даже сейчас не простого безделья — смертельно опасного. Смотрите, чертов целлофан колышется, выгибается под давлением. Что толку от его многослойности? В затопленном подпалубье железного гиганта обнаруживают себя какие-то свои «гольфстримы». Не хватало еще, чтобы их целлофановый подводный домик понесло к уда-нибудь по коридорчикам. Этого, конечно, по идее, не должно быть, ибо домик их штука не плавучая. Однако мало ли что предусматривает теория? Разве кто-то раньше применял такие сложные способы боевых действий? Здесь, в окружении темной воды, план сегодняшней операции представляется совсем невероятной штукой. Не лучше ли было продолжать отстреливать морячков и под этим прикрытием делать черное дело?

Из всех окружающих только Лиза Королева не просто ожидает будущего, а занята работой. Герман Минаков нависает над ней и ее ярко пылающим в темноте монитором. И кстати, не виртуальным, а настоящим — плоским. Виртуальный, конечно, был бы и обширнее, и удобней, но он предусматривает передачу информации через радиоэфир. Это сейчас никак недопустимо. Береженого бог бережет. Уж если с Румянцевым связь проведена через экранированный проводок, то зачем же обеспечивать утечку здесь? Хотя, с другой стороны, сама Лиза в настоящий момент работает через спутниковые антенны «Фенимора Купера». Если этот трюк до сей поры проходит, не есть ли это свидетельство, что все идет просто донельзя нормально? Разумеется, как поясняла ранее Радистка Кэт «Пульсара» — Королева, в опасном симбиозе с вражеской же компьютерной сетью все не так просто. Сигналы ее «компа» все время скачут по частотам и линиям. Так что даже если что-то ловится, связность невозможно установить без перехвата по всем направлениям. Честно говоря, может быть, по недостатку или специфичности образования Герман Минаков не сильно верит в эти техногенные чудеса. Но приходится доверяться специалисту. Почему нет? Ведь доверились же они создателям этого целлофанового домика. Интересно все же, где Центр Возрождения умудрился его урвать? Не разрабатывали же его загодя для такого случая? Кто знал, что здесь, в Центральной Америке, сядет на грунт ударный авианосец США? Или, может, знали? Маловероятно, никто покуда не лицезрит будущее, по крайней мере в подробностях. Но тогда, интересно, где «надыбали» этот целлофановый домишко и каково его первоначальное предназначение?

Вдруг он правда футурологическая мечта — первый шаг аквариумных поселений на берегу океана? Но зачем это «амерам»? Ладно бы еще «япошкам». Их уже двести миллионов на своих вулканических островках. И кстати, может, где-то на мелководье и не под страхом быть в любой момент застигнутыми какими-нибудь бортовыми водолазами с большими ножами, придуманными для вспарывания акульих брюх, в этом домике было бы очень удобно любоваться медузами. Но никак не здесь. Уж лучше бы покрасили этот целлофан краской. Ибо за натянутой давлением субстанцией — полная тьма. Тьма, из которой даже привычные к кошмарам жизни мозги воинов-спецназовцев постоянно ожидают выныривающих привидений. И оказывается, очень даже не зря. Ибо…

Потом, когда отлегло и удары сердца стабилизировались, вошли в девяносто пять тиканий обычного волнения, Минаков похвалил себя за то, что прикрывал компьютерщика Лизу. Видите ли, оттуда, из туманного пространства заполненного водой коридора внезапно выплыл покойник. Лицо его неожиданно вынырнуло из тьмы и заставило всех, кто смотрел в его направлении, мигом помолодеть до пятилетнего возраста, когда просыпаешься от чего-то плохого и с ужасом пялишься в ночную комнату, думая, где находится мама. Однако сейчас мамы рядом не водились. Зато было кое-что другое. И Герман явно не зря так долго учился жизни в Благовещенске и после. Он успел перехватить руку десантника Русанова до того, как тот пальнул очередь. Ясно, что и у того и у другого работали рефлексы, не сознание. Но рефлексы лейтенанта Минакова оказались более отточены. Русанов не успел надавить гашетку и не сделал в их маленьком домике несколько миниатюрных отверстий. И потому их домик не схлопнулся продырявленным кульком, не облепил им руки, головы и лица, дабы помешать сражаться за живительный кислородосодержащий шланг.

А то, что это покойник, пусть и плавающий, было, конечно, понятно. Во-первых, никто не умеет долго плескаться под водой не выныривая. А во-вторых, делать это с большой пулевой дырой в голове. Так что покойник, местного происхождения, явно из тех, через кого они шагали не так уж давно, поплавал возле них совсем недолго — минуты четыре. Затем, каким-то новым приливом или отливом, его уволокло куда-то в черную даль. Больше он не появился, хотя этого ждали.