Николай Петри - Судороги Земли

…Судя по тому, что свет за окном из мутно-серого превратился в молочно-серый — наступало утро. Зодчий заставил себя не думать о тетради и о том, что в ней написано — очень хотелось спать…

Весь следующий день Зодчий, Агути и Гоблин был заняты тем, что расчищали между их новым домом и Зоконом площадку десять на тридцать метров. Зодчий решил устроить здесь «сортировочный пункт» для всех вещей, оказавшихся после Перехода в их новом мире и в которых у выходцев могла иметься хоть какая-то потребность. (Это касалось, прежде всего, продуктов питания и предметов первой необходимости.)

По давно сложившейся традиции в пищу и в личное пользование можно было употреблять только те продукты и те вещи, которые пробыли в Зоконе не менее тридцати дней.

Раньше приходилось всё необходимое специально маркировать, каждый день внося поправочные пометки. Это было неудобно и довольно утомительно. Зодчий предложил процесс сортировки «автоматизировать».

Очищенную площадку разделили длинными металлическим полосами на тридцать частей (по количеству дней в месяце), и теперь достаточно было выложить на «нулевую» отметку нужные выходцам «подарки» Зокона, а потом каждое утро передвигать металлические контейнеры с вещами и продуктами на одно деление вперёд. Никакой путаницы и времени это экономило массу.

А время им было необходимо. Закончив основные работы по дому, Вторая застава готовилась к «зиме». Здесь же подошло время отправиться к легендарному главе рода — Амвросию. У Зодчего оставалась всего пара дней на то, чтобы закончить классификацию флоры и фауны, проникавшей при Переходе в Зокон.

Приехавший по своим делам с Первой заставы Лунь с удовольствием помог ему. Почти сутки они просидели в комнате Зодчего, занятые нелёгким трудом описания того, чего никто из них (за редким исключением) не видел! В результате появился десятистраничный реестр всех животных и растений, когда-либо проникавших в Зокон (естественно, в рамках того, что каждый из выходцев смог вспомнить по этому поводу).

Всю массу «нелегалов» условно разделили на четыре основные группы:

«Первая группа — условное название « м ы ш и».

В группу входят все насекомые, земноводные, амфибии, мелкие грызуны, а также летучие мыши. Эта группа наиболее безобидна и никакой опасности для выходцев не представляет. Из-за крайне малых размеров животные этой группы не могут стабилизировать своё тело сразу после Перехода, поэтому разрушаются в течение получаса.

Чаще всего «мыши» наблюдаются при «холостом» Переходе».

«Вторая группа — условное название « л и с ы».

В данную группу входят отдельные виды млекопитающих и хищников (ласки, дикобразы, волки, лисы, гиены, крупные птицы, некоторые сумчатые). Отдельные представители являются очень опасными в случае контакта с ними кого-либо из выходцев (сумчатый дьявол, гиена, корсак, красный волк, койот). Чаще всего нападают первыми. Срок биологического существования до полного разложения варьируется от одного-двух часов до суток. Отмечено: чем дольше находится «лис» в Зоконе, тем более он изощрён и опасен (известен случай нападения на выходца через четыре дня после Перехода).

Чаще всего «лисы» наблюдаются при «заставном» Переходе».

«Третья группа — условное название « т и г р ы».

Это наиболее опасные и свирепые хищники. Всегда нападают первыми. К «тиграм» относятся: пантеры, львы, медведи, ягуары, барсы и др. Следует отметить, что деление животных на «лис» и «тигров» весьма условно, потому что при определённых условиях «лис» может достаточно быстро эволюционировать в «тигра», а «тигра» инволюция может низвести до категории «лиса». В любом случае, появление «тигров» наблюдается исключительно при «громовом» Переходе. Срок биологического существования «тигра» до полного разложения — около суток».

«Четвёртая группа — « ф л о р а».

К данной группе относятся все растения когда-либо проникавшие в Зокон. Класс этот весьма многочислен и содержит как опасные и ядовитые растения (уже упоминавшиеся «арбалетный одуванчик», «ядовитый лопух» и другие виды: «ожоговая трава», «люминесцентная пыльца», «ивняк-стрелочник» и пр.), так и вполне безобидные, но обладающие гипертрофированными признаками (фасоль, со стручками метровой длины и фасолинами, размером с бильярдный шар; розы, имеющие бутон величиной с лошадиную голову и шипы длиной до полуметра)…»

Находились и такие виды, которые нельзя было отнести ни к одной из групп. Зодчий с Лунем записали их в раздел «Исключения». (А куда ещё отнести розовый аморфный студень, за полчаса уничтоживший огромную ржавую баржу, попавшую в Зокон в прошлом году?)

Последний день перед приездом «послов» Зодчий потратил на сбор сведений о самом главном в Зоконе — о «прогнозировании» Переходов. К сожалению, систематизировать эти сведения ему не удалось по причине полной субъективности восприятия начала Перехода каждым из выходцев.

Зодчего это несколько обескуражило. Особенно после ответа Агути.

Зодчий тогда спросил:

— Как вы узнаёте о приближении Перехода?

Агути ответил на удивление быстро, но, мягко говоря, не по существу:

— Сколько в Зоконе выходцев — столько и способов.

— И это всё?!

— А чего ты хотел?

— Ну, хотя бы твоего личного предчувствия приближения процесса…

— За себя я ответить могу, — Агути указал на фантасмагорическую картину Зокона и добавил: — Не менее чем за сутки я точно знаю, что Переход будет, потому что всё тело наполняется нестерпимым зудом и коликами, похожими на электрические микроразряды. Складывается впечатление, будто каждую клеточку моего тела какая-то неведомая сила стремится вернуть внутрь Зокона. Иногда это состояние бывает настолько непереносимым и навязчивым, что приходится просить кого-нибудь привязать тебя к кровати…

У Зодчего вдруг мелькнула сумасшедшая идея.

Агути заметил, как заблестели его глаза, потому что с лёгкой иронией произнёс:

— Знаю, о чём ты подумал…

Зодчий не удивился.

— О чём же?

— О том, что если Зокон так настойчиво зовёт выходца вернуться в своё лоно, то это не случайно.

— Разве не так?

— Не знаю… Я никогда не позволял зову одержать верх над разумом. Но мне известна пара случаев, когда выходцы не сопротивлялись…

— И что?

— Ничего. Их больше никто никогда не видел, и рассказать о том, можно ли воспользоваться Переходом, чтобы вернуться в прежнюю жизнь — просто некому…

Зодчий некоторое время молчал.

— А остальные?.. — спросил он, когда заметил, что Агути собирается уходить. — Как они предчувствуют Переход?