Андрей Круз - Короткое лето

Да, за каждым из вездеходов стоймя разместили по прицепу. То есть им еще и груз какой-то таскать нужно, получается.

— Нормально, всерьез подготовились. Это они, думаешь?

— А кому еще быть?

На каждом понтоне еще и человек по шесть. Да, охотничий камуфляж, хоть и не такой, как наш, оружия в руках нет… ага, вон оно все, в вездеходы сложено. Но кобуры у всех, то есть еще и с пистолетами, по местным меркам уже элемент роскоши. По четыре человека на каждый «Арго» выходит и по двое на лодку, назад погонят наверняка. Или будут ждать.

— Платон, — окликнул я нашего проводника, — надписи на трубах видишь?

— Нет, я же без бинокля.

— «Ю-Фэб». Это канадские лодки, в Онтарио собирают, я их раньше видел.

— М-да? — Платон чуть задумался. — Не то чтобы прямо вот аргумент, но интересно, да. Как они сюда попадают? На реку в смысле.

— Где-то дорога к реке должна быть, не возле Ключей, там бы они уже примелькались и их Патрулю вложили. Два грузовика. Такой понтон за час собирается, если бригадой.

Люди на понтонах смотрели на нас, но тоже явной агрессии не проявляли, как и мы. Мужики разного возраста, от двадцати до сорока, экипированы очень хорошо, даже дорого. У тех, у кого кобура на виду, большие револьверы. Не мое производство, точно, я бы свои даже отсюда узнал, по рукояткам. Оружие… что там за оружие в машинах? Не поймешь толком, все стволами вниз, только приклады вперемежку торчат.

А, нет, не только мужики, на втором понтоне женщина, просто из-за кепки и мешковатой куртки не разглядел, думал мужик с длинными волосами. Вроде даже симпатичная.

— Амулетов-то на каждом, — протянул Саня, разглядывавший проезжих через какую-то свою трубу. — От всего, я думаю. Серьезный народ. Колдун есть, вон тот, в красной кепке, на первой лодке.

Да, точно, есть такой, присел на «Арго» и ногу свесил. Довольно молодой парень, атлетически сложенный. Камуфляжные штаны и майка цвета хаки, руки сплошняком покрыты затейливой татуировкой, на запястьях массивные браслеты. Колдун тоже нас явно изучает, в руках крутит что-то, чего мне не разглядеть.

— Амулет какой-то держит?

— Да, активный.

Они точно гадают, кто мы такие, потому что на староверов наша компания никак не похожа, ни по единому признаку. Интересно, они так дальше ночью и пойдут? Настолько хорошо фарватер знают? Впрочем, повредить понтон сложно, даже очень. Кстати, а почему я до понтона не додумался? Ладно, нам пока не надо было, мы же только по реке планировали, а эти вездеходы таскают. Жаль, что связь отсюда уже и до ретранслятора на Нижнем Хуторе не дотягивается, так бы сразу дал ориентировку на два подозрительных грузовика в районе к западу от Ключей. Патруль наверняка ту дорогу знает, по которой они ездят. Не думаю, что они каждый раз лодки через границу с Северореченском с собой таскают, где-то на территории Форта хранят, так бы их уже приметили. Может, и грузовики фортовские даже.

— Черт, Коль, это же Шелеп. — Платон вдруг выдернул у меня из рук бинокль и поднес к глазам. — На второй лодке. Куртка расстегнута и красная майка, лысоватый такой.

— Вижу, — всмотрелся я.

Тут уже и бинокль не нужен, Платон за него спрятался просто. Стоит мужик среднего роста, к сороковнику, кажется, стрижен коротко, лысина просвечивает заметно, лицо небритое, загорелое.

Лодки продолжали резать воду, урчали моторы, люди смотрели на нас, а мы на них. Игра в гляделки эдакая. Все, прошли мимо. Моторы разглядел — вполне серьезные, большие. Вон бочки с топливом на палубе, немало, значит, далеко собрались. Может, даже и до Благовестного, раз их там уже замечали.

— Шелеп — это который Аркаша Шелепов, из «профсоюза»? — на всякий случай уточнил я.

— Он самый, по Выселкам его помню.

— И что кондуктору нужно у границы с Севером? Своих ворот не хватает?

— Ума не приложу, если честно. — Вид у Платона был озадаченным. — Не, я все понимаю. Могут ворота искать, но какой им смысл? Здесь же дорог нет вообще, как что-то серьезное потащишь? Да и не жаловались северореченские кондуктора на свои ходы, насколько я слышал. Там ворота вроде вообще управляемые, слухи такие ходят.

— Насмотрелись? — окликнул нас Смирнов. — Тогда давай рыбу жарить, ужинать пора, кишка кишке фиги показывает.

Утренний разговор с Ириной не задался.

— То есть тебя сегодня арестуют и ты так спокойно об этом говоришь?

— Как арестуют, так и выпустят.

— Уверен?

— Меня подставили. Дело не стоит и выеденного яйца.

Я потянулся к подруге, но та выскользнула из-под одеяла и начала одеваться.

— Хмелев, кому ты лапшу на уши вешаешь? — вздохнула Ирина, застегивая бюстгальтер. — Ты же вечно куда-то влипаешь!

— Это никак не связано с моими делами. Просто оказался не в том месте и не в то время. Ничего, посижу на казенных харчах, лишний вес скину.

Девушка посмотрела на меня с неприкрытым сомнением.

— И сколько лет тебе передачки носить придется?

— Может, меня вообще не арестуют, — примирительно улыбнулся я и встал с кровати. — Идем завтракать?

— Нет аппетита, — отказалась Ирина, поправляя юбку. — И провожать меня не надо. Сама дойду. Хочу все обдумать.

— Но…

— В тишине! Обдумать — в тишине!

Я только вздохнул.

Больше никто из нас не произнес ни слова. Я выпустил Ирину на улицу, запер за ней дверь и отправился на кухню. Выпил кружку воды, избавляясь от сухости во рту, вызванной вчерашним злоупотреблением алкоголем, начал жарить яичницу с беконом.

На душе было паршиво. И даже не из-за размолвки с Ириной, просто как-то совсем не хочется в изолятор отправляться. Но и в бега пускаться не вариант. Дружине я на фиг не сдался, а вот Братство найдет. Даже в Северореченске отыщет, даже в Городе.

Спустился Иван, зевнул, почесал под футболкой пузо.

— Его прощальный завтрак? — пошутил, подперев плечом дверной косяк.

— Не смешно. — Я переставил сковороду с плиты на железную подставку, разрезал яичницу и спросил: — Будешь?

— Не откажусь. С вами девчонки что-то обсудить хотели.

— Еще никуда не ухожу.

И тут с улицы постучали во входную дверь.

— Точно не уходите? — хмыкнул Иван. — А то уведут сейчас под конвоем…

Я ушел в бар, выглянул в окно, стараясь особо не высовываться из-за простенка.

На крыльце стоял водитель Селина с какой-то папкой в руках.

Я отпер дверь, запуская его внутрь. Иван вышел к нам с тарелкой в одной руке и вилкой в другой.

— Привет, Валер! — поздоровался он с водителем.

— Привет, Вань! — отозвался тот и протянул мне толстую папку документов.

Три экземпляра прошитых учредительных договоров «Первой винокурни на паях», передаточные акты, соглашения о стоимости передающихся в уставный капитал активов. Денис и Гамлет получали по двадцать процентов, их компаньоны по пять; мне оставалась половина.