Макс Мах - Командир Браге (Авиатор – 2)

Между тем к ним подошел Григорий.

- Представь себе, Лиза, я соскучился!

- Серьезно? - она своим ушам не верила.

Григорий проявил какие-то человеческие чувства? Соскучился? По ней?! Но факт, исчезло куда-то наглое равнодушие из глаз, и - хотя все остальное осталось без изменений - этого было достаточно, чтобы "проникнуться".

"Что происходит? - спросила она себя, едва ли не с оторопью. - Что я пропустила?"

- Обойдемся без объятий, не возражаешь?

- Ни в чем себе не отказывай! - оскалился Гриня, но и оскал у него сегодня получился какой-то "вегетарианский".

- Кстати, поздравляю!

- С чем именно? - "недоуменно" поднял бровь Григорий.

"А что, свадьба не повод? Или есть что-то еще?"

- Во-первых, со свадьбой! - изобразила Лиза "техническую" улыбку. - А во вторых с внеочередным производством! - она все-таки углядела, что Григорий стал носить полковничьи погоны. - Ведь внеочередное, я права?

- Права, выслуги не хватало, - и он, как бы невзначай, коснулся пальцами левой руки своей груди.

"Ого! - оценила Лиза. - Во что же ты влип, Гриня?!"

- "Михаил 2-й степени"? Впечатляет! Кого же ты убил, братец? Не иначе, как самого Пятковского!

- С чего ты решила, что это были поляки?

- А кто еще? - насторожилась Лиза.

- Потом расскажу, - и он отошел в сторону, приглашая Лизу, пройти в гостиную.

"Вот те раз! Что, блин, за тайны мадридского двора?"

Однако с Грини все только началось. Пока поздравляли виновницу торжества, пока "выпивали и закусывали", Лиза нет-нет да бросала взгляд на Ивана - мужа ее двоюродной сестры Татьяны, однако капитан 2-го ранга Иван Гаврилович Кениг оставался невозмутимо нейтрален, словно, и не было того в высшей степени занимательного ночного разговора. Зато совершенно неожиданно для себя Лиза обнаружила, что живой интерес к ее особе проявляет кузен Виктор и его жена Дарья. Виктор Львович и Дарья Дмитриевна Шумские Елизавету никогда всерьез не занимали, и в своих дневниках она о них почти ничего не написала. Пара фраз тут, замечание там, но никогда и ничего конкретно о них. Обычно только в контексте и по случаю. И все, что Лиза знала о Шумских, это то, что Виктору - на глаз, - лет сорок или около того, а Дарья, пожалуй, даже моложе Лизы. Лет двадцать семь - двадцать восемь, больше не дашь. Женаты шесть лет, детей пока нет, и это все о них.

"Ну, что ж, - решила Лиза, - про Ивана я тоже раньше ничего не знала. Поживем - увидим!"

Между тем, вечеринка продолжалась. Перед десертом Лиза вышла покурить на застекленную веранду. Несколько фикусов, пальма в кадке, какие-то вьющиеся растения по двум стенам, - дикий виноград или еще что, - стол, несколько стульев, кресло, этажерка с газетами. Почему не пошла в курительную комнату? Наверное, потому, что подсознательно ожидала некоего повторения прошлогоднего семейного торжества. Все - там, она одна здесь. И любой, кто захочет поговорить с ней тет-а-тет, имеет возможность подойти под благовидным предлогом: покурить на веранде - в холодке и тишине, или перекинуться парой слов с непутевой родственницей.

Едва слышно скрипнула дверь. Потом половица, и еще одна. Человек шел мягко, но не беззвучно. Одним словом - не прятался, хотя и мог.

"Этот может!" - вспомнила Лиза замечание Елизаветы.

- Полагаю, на мой счет ты не заблуждаешься?

- Нет, Гриня, не заблуждаюсь. - Оборачиваться не стала. Если есть, что сказать, и так скажет, а рассматривать его физиономию - очевидный перебор.

- Вообще-то, ты сука, Лиза!

- Сразу в карьер? - пыхнула папироской.

- Ты переспала с невестой на смотринах, - холодно констатировал ей в спину Григорий. - С моей невестой! Мало того, что извращенка, так еще и наглая сука, разве нет?

- Без комментариев, - бросила коротко.

- А и не надо, Полина мне сама перед свадьбой все рассказала.

- Я рада за тебя!

- Вот и я по первости обиделся, а потом смотрю, чистый профит!

- В чем твой интерес? - любопытство заставило обернуться.

- Ты в курсе, что у нас война на носу? - Григорий стоял в нескольких метрах от нее, смотрел этим своим фирменным, "рыбьим" взглядом.

"И этот туда же! Да что они все свихнулись что ли? - возмутилась Лиза, но тут же и спохватилась. - А что если, и в самом деле?"

- Война? - спросила вслух. - Серьезно?

- С такими вещами не шутят.

- Ладно, допустим. Что с того?

- Ты давеча спросила, за что я "Михаила" получил.

- Так за что?

- За диверсию византийцев в низовьях Днепра.

- Значит, это были не византийцы! - поняла Лиза.

- Без комментариев, - оскалился Григорий. - Но по факту, Лиза, неделю назад я принял 3-й полк гвардейских пластунов. Отсюда и просьба, присмотри за Полиной, если что.

"От оно как! Гвардейские пластуны!"

Теперь Лиза кое-что поняла и про Григория, и про то, каким образом год назад он впутал в ее дело армейскую контрразведку. Гриня служил в местном аналоге спецназа. Элитные части. Аксельбанты и прочие фантики. Однако, на самом деле, гвардейские пластуны такие же отморозки, как и разведчики флотского десанта. Красавцы, безумцы, и, разумеется, если что, их посылают в самое пекло.

- Прости, Гриня, - сказала она почти искренно, - но ты обратился не по адресу. Я два дня назад вернулась в активный резерв. Если начнется, поведу в бой крейсер, а крейсера в строю, сам понимаешь, не самое безопасное место на войне...

- Прошла медкомиссию? - нахмурился Григорий.

- Признана годной для строевой, - пожала плечами Лиза.

- А я думал, уйдешь со своими пиратами куда-нибудь подальше и Полину с собой заберешь.

- А вот это идея! - кивнула Лиза. - Я могу попросить шкипера, он мне не откажет.

- Что ж, - согласился Григорий, - попроси!

И, ничего к этому не добавив, даже не попрощавшись, покинул веранду.

Григорий ушел. Лиза проводила его взглядом. В задумчивости щелкнула крышкой портсигара и даже не запомнила, как доставала папиросу, и как закуривала. Нашла себя через какое-то время с прогоревшей до мундштука папиросой, потухшей и даже уже не дымившей: стояла у стеклянной двери и смотрела, как на улице медленно падает снег.

Разговор с "братом Гриней" уже не в первый раз поставил вопрос ребром: кто она Лиза Браге? Тень воина или воин? Лиза Берг, Елизавета Браге или кто-то третий, новый и неизвестный?

Сейчас она с полной очевидностью поняла, что, не задумываясь, легко и естественно приняла предложение адмирала Маркова и, более того, была горда и счастлива получить такое предложение. И перед медкомиссией волновалась, как "настоящий пилот". И позже "держала себя в узде", стараясь никому из проверявших не показать ни своего страха, ни своей неуверенности. И, разумеется, она помнила приступ счастья, обрушившегося на нее, когда прочла в заключении комиссии, " практически здорова "... " ограничений не имеет "... " пригодна к строевой службе на боевых кораблях Флота ".