Николай Батин - Столыпинский галстук

– А вот сейчас, Леночка, тебе предстоит услышать самое интересное. Тебе придется еще раз подтвердить свое «да», но уже после того, как ты узнаешь обо мне нечто важное. Дело в том, что я ― не тот, за кого себя выдаю.

В глазах княжны, мигом потухших, вдруг поселилась смесь тревоги и какой-то обреченности.

– Ты… скрытый революционер?

Коренев глянул на княжну удивленно и вдруг весело рассмеялся.

– Революционер? Неужто похож? ― Потом он резко прервал смех и сказал:

– Я не могу предлагать тебе выйти за меня замуж. Ты должна знать. Я ― из другого мира. Я не могу предлагать тебе выйти за меня замуж без того, чтобы ты узнала об этом. Муж и жена ― слишком близкие люди. Рано или поздно обман вскроется, и ты мне этого не простишь. А я очень хочу быть с тобой.

– Ка… Какого другого мира? ― с ноткой испуга переспросила княжна, невольно отодвигаясь от Коренева подальше.

– С другой планеты. ― И, глядя княжне в глаза, Галахад начал передавать в мозг княжны картины ландшафтов Мечты. Спустя пару минут он продолжил:

– То, что ты видела ― мой нынешний дом. И когда мы закончим здесь, я должен туда вернуться. Остаться здесь я не могу. Ты должна решить, последуешь ли ты за мной. Если да, я завтра же подам прошение на имя Государя с просьбой разрешить наш брак. Если нет ― ты забудешь об этом разговоре, я откажусь от роли, и тебя будет сопровождать в поездках другая охрана.

Долгое время охваченная паникой княжна не знала, что сказать. Потом спросила:

– А что вы здесь делаете?

– Пытаемся предотвратить втягивание России в мировую войну, которая разразится в Европе примерно через год-полтора.

– То, что я видела, похоже на рай. Или это и в самом деле рай, а ты ― ангел?

Галахад усмехнулся.

– Нет, я рожден женщиной, хотя и на другой планете. Я человек. И Мечта ― не рай, а планета. Очень красивая планета.

– А зачем вы помогаете нам? ― Мысли княжны Щербатовой вихрем проносились в возбужденном мозгу, перескакивая с одного на другое.

– Потому что это важно и для нас.

– И князь Карамышев ― тоже?

– Да.

– А если я откажусь последовать за тобой, ты, выходит, готов забыть обо мне?

– Забыть ― нет, никогда. Ты первая женщина, которой я сделал предложение. Я таких не встречал нигде и никогда, хотя побывал на десятках планет, где живут люди. Но это не мой выбор, а твой. Я о своем тебе сказал. И я готов забрать тебя с собой.

– А кто ты ― там, в своем мире?

– Воин-рыцарь. И имя мое ― Галахад.

– Это один из рыцарей короля Артура, это земное имя.

– Верно. Потому что наш командир, которого ты знаешь как князя Карамышева, происхождением с Земли, и был период, когда его называли Король Артур.

– А сейчас не называют?

– Сейчас он ― Творец.

– Какой Творец? Бог, что ли?

– Он самый.

Глаза княжны округлились от испуга и изумления.

– Самый настоящий?

– Самый―самый.

– Не может быть. Граф, вы меня разыгрываете. Я вам не верю, ― довольно холодным тоном произнесла Щербатова. ― Зачем вам это?

Коренев вздохнул, затем произнес:

– Смотри.

Внезапно у двери купе вспыхнуло яркое красочное облако, тут же превратившееся в невероятно реалистическое изображение, которое демонстрировало моменты недавней истории «Ковчега» и членов его экипажа. Княжна смотрела на это чудо, как завороженная. Спустя полчаса облако погасло, и Галахад произнес:

– Это наш синематограф. Ты видела некоторые события нашего прошлого. Теперь, надеюсь, веришь?

За полчаса демонстрации княжна немного пришла в себя. Услышав вопрос, она взглянула на графа с непонятным выражением глаз, вдруг резко поднялась со своего места и перебралась к нему на колени.

– Галахад… Мой небесный рыцарь… Поцелуй меня еще…

Под утро Галахад сказал, нежно поглаживая уютно прильнувшую к нему любимую женщину:

– Родная, сейчас я сделаю так, что ты до поры забудешь о моем инопланетном происхождении. Так надо. Нельзя, чтобы ты проговорилась об этом даже во сне, иначе последствия могут быть очень тяжкими. Хорошо?

– Но о твоих поцелуях я не забуду?

Галахад тихонько рассмеялся.

– Никогда и ни за что.

– Тогда делай, как считаешь нужным, любимый. А то представь себе, что бы мне пришлось пережить, если бы я вдруг обнаружила завтра, что каким-то невероятным образом перестала быть девицей. Тут в пору было бы вспомнить о непорочном зачатии.

И громкий смех влюбленной парочки прозвучал в полумраке купе, странным образом попав в такт перестуку колес.

Начальник контрразведки генерал Монкевиц с любопытством взглянул на вошедшего в кабинет визитера. Князь Карамышев привлекал его внимание с момента своего внезапного появление на политическом небосклоне, когда тот еще не имел титула князя. Его стремительный взлет к вершинам власти не мог не привлечь профессионального интереса контрразведчика. Генерал пытался больше выяснить о его прошлом, используя возможности своей службы, но безуспешно: его людям не удалось накопать ничего сверх того, что князь сам поведал о себе. А вот о нынешней деятельности председателя ЧКГБ ему было известно гораздо больше. Генерал знал, кто стоит за операциями пресловутой «Белой стрелы». По некоторым косвенным признакам он догадывался и о других «интересах» Карамышева. Чутье подсказывало опытному контрразведчику, что за личностью князя скрывается какая-то тайна. Однако одно он знал точно: врагом Российского государства тот не был.

– Чем обязан, князь?

– Служебные интересы, господин генерал. Наши ведомства в своей деятельности порой пересекаются. При этом невольно случается иногда заходить на территорию, которая относится к вашей сфере. Так случилось недавно с одной из моих групп, которой посчастливилось добыть информацию исключительной важности, напрямую касающуюся интересов вашего ведомства.

– Вот как? Любопытно. И что же это?

– Списки агентуры Германии и Австро―Венгрии, действующие в нашей стране. Предупреждая ваши вопросы, сразу обмолвлюсь: оперативные детали получения этих сведений открыть не могу. Но за достоверность ручаюсь. Вот эти списки, ― протянул Карамышев генералу папку с документами. ― Что с этим делать, вы знаете. Скоро должны начаться испытания нового оружия, которое изготавливается на наших заводах. Нельзя допустить, чтобы немцы и австрийцы узнали об этом раньше, чем нужно. Надеюсь, генерал, если к вам попадет информация, которая может заинтересовать меня, вы не останетесь в долгу.

Генерал Монкевиц пробежался взглядом по спискам, иногда удивленно вскидывая брови.

– Я, безусловно, доверяю вашему ручательству, князь. Но вы, конечно, понимаете, что все это потребует проверки.

– Само собой разумеется, генерал. Проверяйте. Если будет нужна помощь ― обращайтесь. Одно дело делаем.