Виктор Тюрин - Цепной пес самодержавия (СИ)

— Сережа, я не хочу, чтобы ты уезжал!

— Надо, Светик, надо. Поручение императора.

— Сережа, ты не обманываешь меня? Ты действительно едешь в Сибирь с проверкой от государя?, — вдруг резко подняв голову, неожиданно спросила меня девушка, глядя прямо в глаза. — Что-то на сердце у меня неспокойно

— Не волнуйся. Приеду в Тобольск, проверю там все ли хорошо, и сразу обратно.

— Будь осторожен, Сережа. Очень тебя прошу. Там каторга, тайга, дикие звери…

— Все будет хорошо, Света. До свидания, моя хорошая.

— До свидания, Сережа.

Ее большие зеленые глаза повлажнели. Я поцеловал девушку, затем осторожно отстранил ее и повторил: — Все будет хорошо, — и, подхватив дорожный саквояж, не оглядываясь, вошел в вагон. Проводник, взглянув на билет, указал мне купе. Быстро огляделся. Сразу отметил огромный мягкий диван с поднимавшейся спинкой (она играла роль полки для второго пассажира), кресло и зеркало. У окна стоял столик со скатертью, на котором стояла лампа с абажуром.

"Поеду, как самый настоящий буржуй".

Поставив баул на багажную полку, подошел к окну. Светлана продолжала стоять на том же месте, но стоило ей увидеть меня в окне, как невольно сделала движение вперед, словно хотела броситься ко мне, но в последнюю секунду замерла. Стоило привокзальному колоколу ударить во второй раз, как она достала платочек и приложила к глазам. Паровоз дал свисток, вагон дернулся и медленно поплыл мимо перрона. Повесив пальто, я открыл дверь купе и выглянул в коридор. В нем было пусто, так как пассажиры сейчас устраивались на своих местах и знакомились с соседями и только в двух шагах от меня, у окна стоял плечистый мужчина. Бросив на меня короткий взгляд, он продолжил смотреть в окно. Подойдя к соседнему купе, постучал в дверь. Она распахнулась почти сразу. Передо мной стоял старший филер, Алексей Сохатый, с добродушной улыбкой на лице.

— Доброго вам здоровьица, Сергей Александрович. И всех благ.

Я уже давно понял, что это только маска ретивого, недалекого умом служаки, готового выполнить любой приказ начальства, под которой скрывался человек, имевший большой практический опыт, смекалку, хитрость, не говоря уже о полицейской хватке.

— И вам того же, Алексей Мефодьевич. Как вы тут устроились?, — и, заглянув через его плечо, увидел еще одного своего знакомого. Дмитрий Ракита. Именно он был одним их трех охранников, когда меня подстрелили на улице. Увидев меня, он резко вскочил с места, и заулыбался, так же как и его начальник.

— Здравия желаю, Сергей Александрович.

— Здравствуйте, Дмитрий Степанович. Как поживаете?

— Хорошо. Премного вам благодарны за то, что вступились тогда за нас. Начальство бы нас…

— Не отвлекай, Сергея Александровича, пустыми разговорами, — оборвал его старший агент. — Разрешите представить вам нового человека. Решетников Илья Ефимович.

Мужчина, стоящий у окна вытянулся, словно солдат на параде.

— Здравствуйте, Илья Ефимович. Кто я, вы знаете, так что будем считать, что знакомы, — и я снова повернулся к старшему филеру. — Теперь в двух словах поясните, что меня ожидает.

— Сергей Александрович, с вашего разрешения, я хотел бы сказать вам об этом наедине. Может, пройдемте в ваше купе?

То, что рассказал мне Сохатый, только подтверждало мои догадки. Обо мне теперь знало половина России и Сибири. Причем не только городские власти, полиция и жандармерия Тюмени и Тобольска были предупреждены о приезде, но и железнодорожное начальство всех крупных узловых станций по пути следования. Подвел итог своего короткого доклада старший филер словами: — Все они уже оповещены и должны всячески содействовать вашему продвижению и охране.

— Бронепоезд впереди нас не пустили?, — не удержавшись, съязвил я.

Сохатый позволил себе усмехнуться, но отвечать или как-либо комментировать мои слова не стал.

— Разрешите идти?

— Идите.

Какое-то время я смотрел в окно, потом стал читать газеты. Спустя какое-то время мое чтение прервал вежливый стук. Открыл. На пороге стоял проводник.

— Не желаете чаю?

— Нет, спасибо.

— Вагон — ресторан откроется ровно в 14:00, но до этого времени можно получить легкие закуски, — не успел я ответить на его предложение, как тот продолжил. — В нашем экспрессе имеется вагон, где находится библиотека, а также гостиная для совместного препровождения времени пассажирами. Есть так же музыкальный уголок, где есть пианино, и желающие могут музицировать.

— Спасибо, любезный, — поблагодарил я проводника, после чего сунул ему в руку полтинник.

Долгие поездки в поезде располагают к длительным и душевным разговорам, и хотя я не стремился к новым знакомствам, так уж получилось, что к вечеру я знал уже пассажиров половины своего вагона. Раньше люди были проще, более открыты и искренни в своих чувствах и поступках. В чем я неоднократно убеждался и что проявилось вечером второго дня. В вагон — ресторан, во время ужина, зашел чиновник в черном мундире почтово-телеграфного ведомства. Остановившись у входа, он поднял руку и громко крикнул: — Господа!!

В зале установилась тишина. Возбуждение горело на его лице красными пятнами, отсвечивало искорками в его глазах.

— Разрешите вас поздравить с блестящей победой русских солдат на Кавказском фронте!!

В зале сразу поднялся шум, градом посыпались вопросы. Чиновника я раньше не видел, так что можно было предположить, что он сел на ближайшей станции.

— Господа! Мне известно немного! Эта весть только-только пришла по телеграфу! Если дословно, то она звучит так: Русские войска захватили неприступную турецкую крепость "Пик орла" и тем самым прорвали оборону! Турки бегут! Слава русскому оружию!

Зал взорвался торжествующими криками.

— Слава!! Урр-а-а!! Даешь Стамбул!! Да здравствует русское воинство!! Урра-а!!

Громче и дольше всех кричали четыре офицера, сидевших компанией, за отдельным столиком. Когда шум немного поутих, встал плотный, крупный мужчина, с ясными синими глазами. Густые усы переходили в аккуратно подстриженную бороду. Дорогой костюм и золотая цепь на груди завершали образ богатого сибирского промышленника. В руке он держал рюмку с водкой.

— Официанты! Всем налить того, что присутствующие господа и дамы желают!

Какое-то время только было слышно хлопанье пробок да торопливые легкие шаги официантов.

— Господа и дамы! Выпьем во славу русского оружия!! Урр-а-а!!

На следующий день на ближайшей станции пассажиры, все как один, кинулись покупать свежие газеты. И я в том числе. Вернувшись в купе с пачкой газет, тут же развернул первую попавшуюся и прочитал заголовок, набранный большими жирными буквами: "НЕБЫВАЛОЕ БЫВАЕТ". Быстро пробежал глазами текст. Отложив, взял другую газету, потом третью. В основе статей лежало вчерашнее сообщение чиновника почтово-телеграфного ведомства, но теперь из газет я знал кое-какие подробности и теперь, пусть поверхностно, но мог представить сложившуюся ситуацию.