Денис Пронин - Почти библейский исход

Постояли, продышались и поехали. Проехали, правда, немного, метров двести — «сквозная» дорога через городишко оказалась напрочь закупорена огроменной пробкой. Тотти капитально взопрел, сдавая задом. Сунулись по набережной объехать завал — упёрлись в толпу мертвяков возле мечети. Ну, почти упёрлись, метров пятьдесят от поворота проехали. Картина маслом: Тотти неслышно орёт на родном языке, пытаясь сдать назад, я неслышно матерюсь, сам себя не слыша, и поделать ничего не могу — нечем заняться, так что пялюсь в эту толпу, а над нами гулко стреляет пушка.

Не знаю, кто как, а я себя осознал, только когда Тамир с рёвом пронёсся мимо оставленной «на потом» нашей сцепки. Насилу привлёк его внимание, а то уехали б в Марса-Алам.

Пока он разворачивался, благо полотно дороги поднято над окружающим ландшафтом невысоко и кюветы символические, я лихорадочно бил в башке мысли на тему «а чо дальше?». Вот не люблю я коренных изменений даже в общих планах! Прям как командование вермахта в Великую Отечественную… Тут же непрошено в голову влезла картина 22 июня и толпы зомбей, поедающих вероломных оккупантов. Хмыкнул, но тут же изгнал ее, как кощунственную и неконструктивную. А пока изгонял, Тотти уже к грузовику подъехал. Договорившись ехать в место ночлега, я пересел в автопоезд и, развернувшись, попылил по слегка уже занесённой песком дороге на юг. Ехал первым, так как броневик вонял — мама не горюй. Вот ещё проблема — как отмыть от мертвечины это бронечудовище?

Доехали, и пока девушки занимались обедом, мы с помощью найденного длиннющего шланга, который с трудом, но подключили к пятикубовой цистерне с водой, слегка отмыли колёса и колёсные арки. Заодно и сами помылись. Вонь уменьшилась или я принюхался? Скорее второе, наверное, — по первости в казарме тоже глаза резало от запахов, а потом как отшибло… Вернулись, расселись в нашей с Тамиром «спальне» вчетвером и уныло как-то принялись за армейские сухпаи. Даже не уныло, без энтузиазма просто. Алёна попутно что-то рассматривала в ноуте.

— Тотти, а ты с утренним корабликом справишься?

— Что за кораблик?

— Саш, мы утром в море, километрах в трёх, еврейское судёнышко видели…

— С моторами — их там два — справлюсь, а вот как капитан и лоцман я — никакой.

— Тотти, а вы…

— Саша, мне, если не против, говорите «ты»!

— Взаимно! Ты местные отели хорошо знаешь? На предмет катеров каких-либо?

— Километрах в десяти в сторону Марса-Алама — целых два. Но оба большие, много народа было… Но чуть дальше — «Центр морского отдыха», вот там… Маленький отельчик при большой пристани, разных катеров с десяток, и небольшие есть — на пять-шесть пассажиров, и два — человек на десять.

«Жить стало лучше, жить стало веселее!» [11] Распространённый вариант фразы, произнесённой И. В. Сталиным в одном из выступлений. И челюсти заработали у всех, глаза заблестели, и Алёна клавишами как-то бодрее затукала. После оживлённого обсуждения, прерываемого на консультационное прилипание к экрану компьютера, план-минимум вызрел: доедаем и выдвигаемся единым целым на броневике в «центр», находим лодку и плывём — мы не моряки, нам плавать можно — к израильскому кораблику. А там видно будет. План-медиум: не обзаводимся водным транспортом в «центре» — ищем в отелях. Ну а «максимум» остался прежним — вернуться домой живыми и здоровыми.

Определённость хоть в чём-то — великая вещь! «На вахте» никого не оставили — не по раздолбайству, а из-за опасения за остающихся. Оружейный мегадевайс-то уезжает, а ну как нагрянет кто? Хоть мёртвый, хоть вооружённый живой? И гадай уехавшие, как там оставшиеся, и наоборот… Так что, решив, что «сядем все!» [12] «Спокойно, Козлодоев, сядем усе!» — бессмертная фраза из к/ф «Бриллиантовая рука». , загрузились в проверенный броневик, только на этот раз за руль сел я, а абориген Тотти показывал дорогу.

Первый отель, в котором могли быть подходящие нам плавсредства, проехали «на рысях», даже не занявшись первым «вечным» делом — глядеть на огонь. Кто подпалил, неизвестно, но горело всё: полыхало здание, часть пальм, даже газон перед отелем то ли парил, то ли тлел. И запах… Потом проехали через толпу мертвяков у здоровенного комплекса «Свисс-отеля», сбив двух зазевавшихся «бывших клуш» — блин, вот не любил я в «допесцовой» жизни подобных персонажей. Приехал купаться и загорать — на фига тебе шпильки десятисантиметровые, меха и кило брюликов в золоте? В пляжный волейбол играть или у бассейна дефилировать, постоянно падая? Особенно напрягали подобные в средней руки отелях — взгляд леди в пабе для черни, понты, всё им не то и все не те, одно быдло вокруг, а это так утомляет… Прынцев им подавай, королевам зажопинским, и всеобщего поклонения… А дальше мы попали в аварию!

Особенности вождения автотранспорта в Египте… Ну что про них сказать? Какие ПДД могут быть у потомков бедуинов? Может, на севере, в Каире там или Александрии всё по-другому, а здесь — ужоснах! Приснопамятные водители отечественных маршруток по сравнению с ними — наидисциплинированнейшие участники дорожного движения! Нет, те же бензовозы или автобусы туристические ещё куда ни шло, позволяют себе только непрерывное бибиканье, но «узок их круг, страшно далеки они от народа»! [13] «Узок круг этих революционеров. Страшно далеки они от народа» — из статьи «Памяти Герцена» (1912) В. И. Ленина В массе-то — как хотят, так и ездят! Только светофор уважают. Разметка, знаки — деталь пейзажа, не более. Вот такой деятель, решивший «зализать» поворот, выйдя на встречку, нам и попался. Я-то рулил себе, не превышал, не обгонял, по своей полосе, конец подъёма с указателем, предупреждающим о крутом повороте направо, вдруг белое пятно, удар — и мы стоим. Тотти об автомат нос оцарапал, я пузиком о баранку приложился. Сзади Алёна загромыхала чем-то и Саша громко и внятно высказала своё мнение. Пока оправдывался и заводил наш пепелац, Тамир наружу выскочил. Я отъехал, точнее, съехал с виновника аварии со скрежетом и лязгом и тоже вылез, присоединясь к осматривавшему место ДТП «аборигену».

«Белая молния» оказалась местным ментовозом — полицейской машиной. Живых, на первый взгляд, в ней не осталось, по крайней мере, спереди. Два безголовых тела, залитых кровью. Что творилось на задних сиденьях, загромождённых смятой и оторванной от передних стоек крышей, у меня лично желания выяснять не было — останки водителя и переднего пассажира своим видом глаз не радовали. Да и, откровенно говоря, ссыкотно было — начнёшь их вытаскивать, реанимировать, а они в благодарность жрать нас примутся. Так что — нафиг гуманизьм, лишнее это.

А вот Тамир удивил. Для начала совершенно спокойно вытащил из кобур водителя и переднего пассажира пистолеты и запасные магазины. Потом, дотянувшись до ключей в замке зажигания, с пульта открыл багажник. И в довершение снял с руки водителя часы.