Денис Пронин - Почти библейский исход

Бросив сыну «То, что я сказал обязательно взять — взял?» и получив утвердительное «Так точно!», Семён Михайлович цепко прихватил свою половину под ручку и со словами «пойдём-ка пообщаемся» утащил слабо сопротивляющуюся половину метров на тридцать. Что он там втолковывал и в каких выражениях — никто не знает. Спустя минут десять внешне спокойный капраз привёл опять-таки под ручку супругу, молчаливую и пришибленную слегка. Сын тем временем открыл кунг.

Сортировкой груза Семён руководил лично. За час с загрузкой заново «корейца» и загоном в трюм управились и отвалили от причала, направившись на прежнее место по соседству с «Новочеркасском». На причале осталась груда всего, «что нажито непосильным трудом»: здоровенный, кубометрового, наверное, размера, телевизор, схожего размера стиральная машина, толстенный рулон ковров, коробки какие-то… Как бы не две трети имущества семья оставила.

Всё! Желающие на борту, транспортные средства зафиксированы в трюме, шмыгающая периодически носом Олеся деятельно на пару с Алёной спроворила «торжественный обед». Перезнакомились, переобщались друг с другом, принюхались как бы… Отойдя от причала на положенное расстояние, встали на якорь и собрались эдаким интернационалом за обеденным столом.

Обед вскорости — первое ещё плескалось на дне тарелок — переродился в уездное заседание клуба «Что? Где? Когда?» Или, точнее, «Как? Куда? Где взять?» Вариантов масса, способов — от «попросить-поклянчить» до «взять, не спрашивая». Меня на определённом этапе развития обсуждения начал интересовать другой, не то чтобы более важный вопрос. Дурацкий, несвоевременный, но оч-чень, я бы сказал, животрепещущий. Не то чтобы я анахоретом свой сороковник прожил, ни в коем разе. И нагулялся всласть, и своего не упускал, и случаем и возможностью пользовался. Но вот с Юлей — как-то не так, как прежде, вот вроде ничего особенного — а по-другому, и всё. И с «тронул — ходи» и «как честный человек я должен…» — ничего общего. Была, конечно, в юности при первом браке уверенность, что хочу жить с избранницей долго и счастливо и умереть в один день — но после следующего «фицияльного» и трёх гражданских браков ожидать пляски гормонов было бы опрометчиво. Или нет?

Видимо, со своими думами я выпал из общей картины. Настолько, что Юля, завладев моей свободной левой рукой, зашептала в ухо.

— Ты чего застыл?

— Думаю.

— Ага, «думаю»! Аж про борщ забыл! О чём?

Вот как, спрашивается, объяснить? А, гори оно конём!

— О многом! О важном!

— Поделишься?

— Не здесь. Это…

Чёрт! Вот что за фигня-то!

— Дело есть! Важное!

— Ну, если это «паровозик из Ромашкова» — то да, здесь явно не место. Прямо сейчас?

А глаза веселятся, а на дне — опаска и грусть какая-то. И серьёзность. Дьявольский коктейль, не знаю, как правильно описать! Надо время выбрать и поваляться со словарём Даля, поработать над собой!

Помянув про себя коня, лысый череп, тапочки, приправил наиболее запомнившимися оборотами из высказываний Иваныча, цитатками из Алешковского, Губермана…

— Юль, выходи за меня!

— ???

— В смысле — замуж. Жить долго и счастливо — я постараюсь, насчёт умереть в один день — как получится!

— Прям сейчас? Посреди обеда?

На лице у меня явственно проступили все слова, которые я проговаривал про себя перед тем, как ляпнуть вышеприведённое — Тотти, сидевший напротив, явственно насторожился и Саша напряглась.

— Подожди, не ругайся, я сейчас. Борщ доешь пока.

Юля выпорхнула из-за стола и умчалась куда-то, я истово хлебал борщ, не замечая вкуса. Уши, полное ощущение, потрескивали и сворачивались от внутреннего жара.

Дама сердца моего вернулась, сунула мне в руку коробочку какую-то.

— А теперь скажи ещё раз! Громко и при всех!

— Типа — «перед Богом и людьми»?

— Иваныч — капитан, первый после бога. Так что перед ним и — да, людьми!

Глаза горят, грудь вздымается… Красивая, и грудь, и всё остальное… «Берут нас тёплыми руками…» Хорохоримся, орлим — один хрен, «за рога — и в стойло!» Наверное, так и надо. Встал, постучал ложкой по пустой тарелке.

— У меня сообщение. Касается оно, в принципе, только меня и Юли, но она попросила информировать всех. Я прошу её стать моей женой и нести этот крест — меня, наших детей и будущее хозяйство — всю нашу жизнь.

Уф, всё! Сказал! Радостный от сделанного открыл коробочку и протянул ей. Дальше — сумбур какой-то, рыдающая Маша обнимает рыдающую Юлю, хлопки по спине, возгласы «От ты дал!» и «Красавчик!», появившиеся бутылки, пью что-то, не замечая вкуса, и весь мир — в Юлиных глазах.

…Похоже, у Большого опять полоса приключений. Нет предвкушения скорой встречи, когда он завалится, толстый и громкий, кричащий с порога про своё соскучивание и тоску по мне. Ага, знаю я эту тоску! Судя по запахам от него, он все свои отлучки только и делал, что тосковал! А он ведь, когда тоскует, такой жалкий, несчастный! И все его утешают, кормят, поят… сказки ночь напролёт рассказывают… в обнимку… Нет, я добилась, конечно, определённых успехов и приучила его к обеспечению меня необходимым и достаточным, но тем не менее! Мр-р-ряу! Появится опять пахнущий солью и рыбой — хрен с ним, выйду сразу! А если как в прошлый раз, тремя самками одновременно — извините, пока не вылижется… Хотя он, балбес ленивый, и вылизываться-то не умеет! Всё, на что хватает — оцарапанный мной палец во рту помусолить. Нет, как сосед он неплох — поесть всегда в наличии, спать на нём удобно и как погладить-почесать — у него не залёживается! Но вот если недоволен… Сколько можно меня шантажировать тапком??? Когти уже о стены не точу, гадить в лоток… Если бы вы знали, какая мука — захотелось — нет, беги, лезь в лоток… Один раз так захотелось прямо на столе, куда забралась, пока он не видел! Но тапок, тапок, тапок… И вообще, что-то как-то тревожно… Запахи не то чтобы неизвестные — ненормальные, тухлятина какая-то с краской — как будто красил — и умер! Даже поорать не хочется. И этот, плохо видимый, который здесь жил до меня и с которым иногда по ночам играем — тоже затих и спрятался. Пойду-ка поищу его, а то скучно…

Блин, дискомфортно как-то… Тихо и неуютно. Периодически какие-то особи под дверью тихарятся. Вчера кто-то в дверь толокся — я уж необдуманно высказывать всё начала — размечталась спросонья, что приехал кормилец. Пока к двери неслась — намечтала, как оботру, обмурлыкаю… Шлёндра чёртов! Разбежалась! Не он! Закадыка его с пятого этажа. Только пахнет как-то… Несвеже! И тоже красит, что ли? Или из-за него всё провоняло? Куда дом катится??? Не-е-е, приедет — упрошу на дачу съездить, а там пусть ловит! И хрена я ещё поведусь на разнежиться — пускай пару дней половит — глядишь, эти офигевшие в ремонте тяп-ляп-маляры докрасят и проветрят! Фу, что-то разнервничалась, пойду-ка поем. А потом в тазу с водой в ванне игрушки погоняю! Не лягушки, но тоже увлекательно!