Токацин - Синтез

— Почему?!

— Меня взяли на инженера-механика, — угрюмо ответила Лилит. — Занятия начнутся с июля. За июнь я подготовиться не успею. Выходить без подготовки — бессмыслица. Ищите нового пилота.

«Надо же,» — сармат ошарашенно покачал головой. «У «Эгиона» новый корабль, которым некому управлять. Неприятно.»

— Мафдет и Сешат согласны тебя заменить? — спросил он. Лилит фыркнула.

— Из Мафдет очень плохой гонщик. Сешат лучше не выпускать вовсе. Помнишь, как мы остались без «Гарпии»?

Гедимин кивнул. «Гарпия-2», разобранная на три части, сейчас лежала в лаборатории; сармат надеялся, что Иджес её не нашёл.

— Я найду пилота, — сказал он, крепко сжав руку Лилит. — Хорошо, что ты станешь инженером. Приходи на гонки.

«Один кандидат уже есть,» — Гедимин, проводив самку, задумчиво разглядывал потолок. «С полноразмерными кораблями у него хорошо получается. С моделями должно выйти не хуже. Если, конечно, он согласится.»

Упругая плёнка защитного поля, окутавшая пальцы, лишала их чувствительности, но работать почти не мешала, в отличие от тяжёлых и неуклюжих просвинцованных рукавиц. Гедимину казалось, что он ворочает «руку» экзоскелета без помощи гидравлики и сервоприводов. «Техника безопасности,» — думал он, недовольно щурясь на неповоротливую «клешню» и зажатое в ней уплотнительное кольцо. Он дёрнул сильнее, чем надо, и оно выпало из патрубка по частям, запачкав пол. Скирлин, когда-то плотный и упругий, стал хрупким и пористым, его частицы перекатывались по пальцам, как слипшиеся крупицы песка.

— Фтор и облучение, — пояснил он, поймав заинтересованный взгляд Хольгера. — Надо было проверить раньше. В таком состоянии от уплотнителей не было никакого проку.

— Я бы собрал всё это и закопал как можно глубже, — сармат-инженер посмотрел на крошево и поморщился. — Даже венерианский плавунец это не переварит!

В дальнем холодном углу громко хмыкнули. Там с кюветой, растительными остатками и смесью двух кислот засел Линкен. Сейчас растительные остатки быстро превращались в белесую рыхлую массу неопределённого происхождения, и сквозняк из приоткрытого подвала-охладителя сушил и остужал её.

— Ты никогда не видел венерианских плавунцов, — хмыкнул Линкен. — Но закопать — хорошая идея. Взрывчатых свойств у этой штуки нет?

— Я бы не поручился, — пробормотал Гедимин, ссыпая остатки в непрозрачный пакет. Ещё один фрагмент лазерной камеры отправился в промывочный чан. Сармат осторожно перевернул на другой бок то, что от неё осталось.

— Удобно иметь под полом охладитель, — сказал Хольгер, спуская в подвал непрозрачную ёмкость. Резкий запах нефти и ацетона быстро улетучился.

— Получилось? — спросил Гедимин, разглядывая крепёжный болт. От антикоррозийного покрытия осталось несколько светлых пятен, местами уже разъело резьбу. «Техника безопасности!» — Гедимин досадливо сощурился. «Чего-то всё-таки не хватало в той схеме с северянского сайта…»

— До завтра отфильтруется, — отозвался Хольгер. — Верхняя фракция подойдёт для твоих экспериментов, что делать с нижней, ты сам знаешь.

Гедимин благодарно кивнул.

— Значит, завтра можно будет поднять «Иглу» и заняться подготовкой. Линкен, можно тебя кое о чём попросить?

— Говори, — взрывник закрыл бутыль с кислотами и повернулся к Гедимину.

— Я ищу пилота-гонщика для звена «Эгион», — сказал ремонтник. — Было бы хорошо, если бы ты согласился.

Линкен мигнул.

— Пилота? В последний раз, когда я об этом слышал, там было трое самок. Надеюсь, они живы?

— Лилит поступает в МУТ, — сказал Гедимин. — Она выйти не сможет. А я никогда не был хорошим пилотом.

— Опыт, — пожал плечами Линкен. — Несколько лет в космосе — я натаскал бы тебя на любой транспорт. Но смысла в этом нет. Значит, ты ищешь пилота? Считай, что я в твоём звене. Корабль покажешь?

— Как только закончу здесь, — Гедимин кивнул на отмывочный чан. — Руки в растворе, а корабль нужно собирать. Завтра будет первая общая тренировка, я испытаю состав Хольгера, а Лилит покажет тебе, как управлять «Гарпией».

— Ну-ну, — хмыкнул взрывник. — Ты её предупредил, атомщик? Три злые самки — это тебе не уран на свалке обогащать…

«В июне ещё обойдётся,» — думал Гедимин, с тоской глядя на остатки лазерной камеры. «То же с первой половиной июля. Со второй и до конца августа об уране придётся забыть. Жаль.»

«Тебя занесли в список неблагонадёжных за то, что ты пытался поступить в университет? Оказывается, я плохо думал о нашей СБ. По сравнению с вашей она более чем вменяема!»

Гедимин едва заметно усмехнулся. «Кронион не знает, о каком университете речь. Не думаю, что безопасники Севера отнеслись бы ко мне лучше.»

«Впрочем, образование получить непросто и здесь. Фельдшерские курсы я прошёл с лёгкостью, но когда захотел двинуться дальше… У людей есть университеты, где обучают медиков и биологов. К сожалению, он не принимает сарматов. Сейчас я знаю довольно много о механических, термических и химических повреждениях, о сарматской анатомии, но человеческая медицина гораздо обширнее. Можешь поискать в сети какой-нибудь справочник по заболеваниям приматов — ты удивишься, как много хрупкости в их организмах, и как много уязвимых мест. К сожалению, учёба по справочникам в данном случае малополезна. Я добился у СБ разрешения проанатомировать несколько диких животных. В сезон дождей тут всё кишит местной фауной. Я прислал тебе фотографию — не свою, она из сети. Это розовые фламинго, они прилетают на озеро после дождей. Жаль, ты не можешь увидеть это своими глазами. Прекрасное зрелище.»

Гедимин ткнул пальцем в свёрнутую картинку и ошалело мигнул — розовое пламя ударило в глаза. «Вот так они выглядят? Это настоящие дикие птицы?»

«Это были очень познавательные занятия, можешь поверить. Однако ловля диких животных — не то, чем я хотел бы заниматься в будущем. Первая же попытка (неудачная) напомнила мне охоту на лесных повстанцев. По сравнению с местной фауной эти неуклюжие приматы неповоротливы, глухи и слепы. Теперь у меня впечатляющие шрамы на обоих руках. В основном я имел дело с птицами, изредка — с копытными. К сожалению, здесь нет диких приматов, если не считать туземных повстанцев. Во время беспорядков я надеялся, что мне достанется не очень нужный труп, но охрана относилась к ним с необычайным почтением, и мне не позволили даже провести вскрытие. Видимо, это пережитки древнего культа мёртвых, хотя странно видеть, как существа, уверенно пользующиеся современной техникой, руководствуются в своих поступках верованиями дикарей. А что у вас с повстанцами? Признаться, я почти не доверяю новостям, особенно тем, что касаются Атлантиса и Австралии…»