Владимир Лещенко - Кровь, огонь, серебро...

Предсмертный вопль утонул в подземных коридорах.

Когда они покинули убежище, Северьян осведомился:

– А если бы они оказались истинно верующими, а не компанией выродков?

– Искали бы другой способ, – пожал плечами Бобров.

Вскоре они оказались в квартире штатного хакера Семьи, уже седьмой год зарабатывавшего право на Приобщение.

– Вот тебе книжица, – сказал Дмитрий. – Отсканируй и спрячь на нашем сервере…

– Что это?

– Не твоего ума дело. А вот это перешли по известному тебе адресу.

– Что это такое? – генерал изучал пришедший файл с именами и адресами.

– Это наш шанс, – улыбнулся полковник Козлов. – Список всех боевиков Священной Дружины, а также их родных. Второй Магистр с братом постарались.

– Убейте! – сказал Арахнов. – И боевиков, и жен, и детей. Всех, кого найдете! Я хочу, чтобы Конклав понял – с нами нельзя играть!

– С пресвитером и руководством они обещают разобраться сами, – сообщил адъютант.

На лице Арахнова появилось злорадная усмешка:

– Может, лучше нам самим их поубивать? Все-таки гуманнее будет!

Два часа спустя охотники Дружины вошли в одно из самых тайных убежищ своего ордена. Внешне они сохраняли спокойствие, но внутри каждый кипел от гнева и боли. Они увидели кровь, трупы, перевернутые кресты, каббалистические знаки вперемешку с матерной бранью на стенах…

– Отец Михаил, проверьте тут все, – ровно, даже слишком ровно, сказал пресвитер. – Я не верю, что Господь не защитил преданных детей своих.

Некоторое время охотники рыскали по помещениям, а затем отец Михаил подошел к пресвитеру, с трудом скрывая гримасу отвращения:

– Отче, вам следует взглянуть на это самому….

Отец Никодим предполагал что-то подобное и, не задавая лишних вопросов, сразу поспешил за подчиненным.

На широкой кровати лежали трое голых послушников Дружины, насаженные на рукоять метлы, как на шампур. Валявшиеся тут же фаллоимитаторы, кнуты кожаные, с заклепками, жилетки и фуражки подтвердили то, что пресвитер подозревал уже не первый день.

«Вот почему вампиры сумели убить их! Выходит, и Агафангел участвовал в этом? Кому теперь верить?»

– Все убрать, – распорядился отец Никодим. – Помещение продадим. Святые символы освятить заново. Все останки похоронить, не отпевая и в неосвященной земле.

Затем пресвитер отправился в тайную комнату настоятеля. Он очень надеялся, что Книга Братства не попала в руки вампиров, но… увы! Он перекрестился, затем снял трубку чудом уцелевшего телефона и набрал номер:

– Это Никодим. Положение два-пятнадцать! Спрятать семьи всех витязей – немедленно!

Его приказ был исполнен – семьи тех, кто посвятил себя защите человечества от сил тьмы, были уведены в убежище.

Демоническая активность и мощная магическая битва в подмосковных лесах остались незамеченными наблюдающими Дружины. Но не потому, что Витязи проявили беспечность или неумение – в штабе просто-напросто царила настоящая паника.

На юго-западе Москвы, среди полузаброшенных промзон и старых домов, кто-то провел жуткий, ужасный обряд, призвав в этот мир нечто кошмарное, нечто, не появлявшееся уже более двух тысяч лет.

Никто в наше время не встречался с аджахом лицом к лицу или, возможно, никто не выживал, чтобы об этом рассказать. Много древних томов и писаний было изучено для того, чтобы хотя бы приблизительно охарактеризовать его.

Это зловещее создание передвигалось на двух лапах, было примерно в два раза выше человека и несоизмеримо быстрее. У аджаха, в общем и целом, драконоподобная внешность. Его окраска чаще всего соответствует окружающей обстановке. Большинство источников указывает на то, что аджах имеет крылья, хотя ни в одном из доступных мне исследований по специальной демонологии я не нашел ни одного доказательства, что эта тварь умеет летать. Небольшие змеиные глаза располагаются по бокам широкой морды. Вместе с тем аджах имеет и обезьяноподобные черты, в частности покрыт не чешуей, а шерстью. Главные особенности – невероятный магический потенциал и почти полная неуязвимость.

– Тебя только за смертью посылать, мальчишка, – пробурчал Северьян.

– Скорее за новой жизнью, дядюшка, – подмигнул ему Борис. – Для всех нас! А эта штука точно порвет дгх’анадара?

Дмитрий хмыкнул, не желая тратить слова на глупого юнца. В душе он не был уверен в непобедимости создания, которое они собирались призвать, но в любом случае Старейшине придется для борьбы с ним явить свою истинную суть – и тогда…

Возможно, тогда исчезнут все проблемы – волки его растерзают, а он перед смертью перебьет волков!

Местом действия (точнее, действа ) был избран заброшенный квартал старых зданий, где даже бомжи почему-то избегали ночевать.

Основную часть квартала занимала давно закрытая фабрика, построенная еще в позапрошлом веке из темно-красного кирпича, с выбитыми окнами и ржавыми подъездными путями.

А общежития, видимо, не знали капитального ремонта еще с трехсотлетия дома Романовых.

Вдалеке торчали громадные корпуса «Полимерстроя», левее дымили трубы ТЭЦ-25.

А тут было пусто и безлюдно.

Они прошли мимо рассохшихся скамеек и доски почета, на которой чудом уцелело несколько выцветших до неузнаваемости фотографий, и по железной лестнице поднялись на второй этаж.

В огромном пустынном зале бывшего цеха, на грязном полу, были начертаны вписанные друг в друга пентаграммы, гексаграммы, октагоны с рунами по углам. Все это было заключено в круг, а сам круг помещался внутри квадрата. По углам каждой фигуры горели костры, и всыпанные в них зелья придавали пламени зеленоватый оттенок.

Pядом располагалась клетка, в которой сгрудились около двух десятков человек.

– Кто это? – Борис присмотрелся. – Уж не кровососы ли?

– Да-да, – покивал Бобров, – это наши, тэ-эк сказать, собратья-вампиры, специально для такого дела инициированные. Расходный материал. Все – бывшие бомжи, именно для подобного случая мной содержавшиеся в одном тайном месте…

– Ладно, как есть так и есть. – Голос Северьяна был глух и грозен. – Не трать время на объяснения – отрок все сам поймет. Давай начинать ритуал…

И действо, основой которого были разнообразные пытки и истязания, началось. Все, что творилось в заброшенном цехе, слишком страшно и отвратительно, чтобы приводить тут описания – да и вообще, происходившее там трудно передать словами.

Все это делалось с единственной лишь целью: для свершения одного из ужаснейших ритуалов, пришедших еще из языческой древности.