Александр Зорич - Стальные грозы

– И Аж-ет это точно не Арсенал? – уточнил Растов, впервые слышавший этот астроним.

– Конечно, нет.

Оставалось ровно пять неотбракованных фотографий.

И на всех была изображена… планета Арсенал!

На двух из них синел северный полярный регион с островками зелени и запоминающимся кругляком летающего наукограда.

Третья и четвертая фотографии запечатлели фрагмент экваториальной эстакады и огромный площадной приемник энергетической гелиостанции.

Ну а пятая – орбитальный лифт и некий крупный звездолет, похожий на морскую звезду.

Растов не знал, как откомментировать этот летающий объект. Пожимали плечами и Бондарович с Комлевым.

– А почему вы думаете, товарищ Растов, что эта «морская звезда» снята на орбите Арсенала? – спросил скептически настроенный Бондарович.

– Орбитальный лифт очень характерной конструкции.

– Ну и чем же она такая характерная? Вы и про объект на фотографии из системы Аж-ет сказали, что это чоругский орбитальный лифт!

– Погорячился.

– Аргументация не больно убедительная…

– В любом случае, – заметил Комлев, – вот эти четыре фотографии, с орбитальной эстакадой и границей индустриальной зоны, по описаниям точно подходят под Арсенал.

– Согласен, – кивнул разведчик. – Ну и как на этой серии фотографий мы можем найти подсказки насчет координат системы?

Комлев надолго задумался, картинно подперев голову рукой.

Он вертел фотографии так и эдак. Разглядывал в огромном увеличении. Затем в монохромном варианте.

И, наконец, в негативе. В этом случае чернота космоса стала молочно-белой, а разбросанные по ней звезды превратились в разновеликих черных мух.

– Ну что там? Какие выводы? – спросил Бондарович, откровенно теряя терпение.

Капитан Главдальразведки поглядел на него взглядом медиума.

– Тут вот какое дело… – нехотя ответил Комлев, потирая пальцами переносицу. – Вот эта чертовня, – он постучал пальцем по маловыразительному астеризму в виде россыпи черных мушек на пятом негативе, – звездное скопление, именуемое у клонов Дахмой. Наши братья по Великорасе считают, что здесь есть некое визуальное сходство с их традиционной погребальной башней… Но все дело в том, что фотография не позволяет судить о расстоянии до Дахмы хотя бы с точностью в сто парсеков. Это значит, что мы установили местоположение системы с планетой Арсенал крайне приблизительно… Искомая система может быть помещена в этакий цилиндр длиной в пятьсот световых лет и поперечником… ну, положим, в двадцать. Внутри этого цилиндра и находится искомая система… Но это ведь тысячи звезд!

Бондарович веско кивнул, удваивая свой безвольный подбородок.

– Понимаю… Хреново.

– Нам бы какие-нибудь еще зацепки, картинки…

Вслед за тем в голову обоим офицерам пришла одна и та же мысль. Они синхронно посмотрели на Растова. Но высказать свою мысль вслух почему-то не спешили.

– Вы о чем молчите, товарищи? – настороженно спросил майор.

Смущенный Бондарович отвел взгляд и, виновато улыбнувшись, сказал:

– Если честно, я понимаю чоругов с их ментоскопом… Вы ведь, товарищ майор, небось, битый час в иллюминатор глядели! Вот бы и нам вашими глазами поглядеть!

– Ментоскопировать? Меня? Ни за что! – сказал Растов как бы в шутку. Но – на сто процентов всерьез.

– Да конечно, конечно! – Бондарович ритуально поднял руки, дескать, я ничего не делаю и не собираюсь.

– Ну правда, товарищ майор. – Комлев просительно поглядел на Растова. – Может, напряжете память? Вспомните какое-нибудь характерное небесное тело? Лучше всего, конечно, яркую туманность выразительной формы… Или, на худой конец, звездное скопление? Ментоскопия – это, конечно, лишнее. Но можем, если надо, гипнотерапевта позвать. У нас, помню, в экипаже похожий случай был… Так гипнотерапевт помог инженеру-двигателисту вспомнить все, что требовалось…

Но Растов уже не слушал. Он сидел с закрытыми глазами и припоминал. Перелистывал страницы книги памяти.

Зачем ему гипнотерапевт?

Гипнотерапевт ему не нужен.

Он сам себя и убаюкает, и психически простимулирует.

– Вообще-то, – начал он неуверенно, – там звездное небо не шибко богатое. Вы и на фотографиях это видите. У меня сложилось впечатление, что система находится внутри газопылевого облака… Из-за чего по некоторым направлениям невооруженным взглядом не видно ни черта вообще… Но вот вспоминается мне только группа звезд, довольно ярких… Серповидная такая…

Бондарович радостно заерзал и стал похож на собаку, которой пообещали скорый выгул.

– Серповидная? – Комлев оживленно подался в сторону Растова. – Большая? В терминах угловых минут? Ну или проще… Если с лунным диском сравнивать, на Земле, то больше или меньше?

Растов снова закрыл глаза. И принялся мерить соответствующую страницу книги памяти школьной линейкой.

– Ну, пожалуй, два диска полной Луны… Или чуть больше… Но не сильно.

Комлев просиял.

– Вопросов больше не имею, – сказал он.

– И? – Это был Бондарович. – Где это?

Перед тем как заговорить, Комлев включил голографическую карту Галактики. Совершая пассы, точно рыбак, вытягивающий непослушный невод, он подтащил к себе и укрупнил внутренний край рукава Ориона, на котором примостился жирный полип Чоругского Домината.

– Смотрите, – сказал Комлев. – Вот примерно тот цилиндр, упирающийся в созвездие Дахма.

Повинуясь манипуляциям капитана, участок карты, похожий на сардельку, загорелся желтым цветом.

– А вот, – Комлев проткнул желтую сардельку ортогонально близ дальнего конца, – направление на то, что товарищ майор назвал «серповидным объектом». В действительности это звездное скопление МЮ-1700 «Колесо». Просто половину ярких звезд, составляющих верхнюю часть обода колеса, заслоняет от наблюдения вот этот очень близкий объект Аро-Панина, – Комлев ткнул в зловещую черную миногу. – Короче говоря, планета Арсенал находится… где-то здесь! – Капитан уверенно очертил сведенными на толщину сигареты указательным и большим пальцами крошечную горошину пространства. – Тут, легко видеть, не более двадцати звезд, их уже можно обследовать полным перебором.

– Превосходно! – с облегчением выдохнул Бондарович. – Я сейчас же высылаю звездолеты-разведчики… И я лично поставлю свечку в корабельной церкви «Славы», чтобы вы не ошиблись!

В этот момент перед ними возник безмолвствовавший доселе технический спец.

– Извините, товарищ капитан второго ранга, – вкрадчивым голосом сказал он. – Напоминаю вам, что полную запись состоявшегося разговора и все сопроводительные материалы мы должны немедленно выслать в Совет Обороны. Подтверждаете?

– А куда деваться? – развел руками Бондарович.