Константин Кривчиков - Кремль 2222. Волоколамское шоссе

Вождь озадаченно наклонил треугольную голову:

– Как не помниш?

– Вот так. Не помню.

Вынырнув из полутьмы, появился с кружкой Шуб.

Пока пленник пил воду жадными глотками, Бужыр молча наблюдал за ним. Потом спросил:

– Ты шо, не помниш, как тебя жовут?

– Нет. Вообще ничего не помню, – честно признался Он. – Совсем ничего.

– Шовшэм нишэхо? – с недоумением переспросил вождь.

– Совсем.

Он не врал. Хотя и, возможно, слегка преувеличивал. Где‑то в глубине его памяти плавали обрывки воспоминаний. Но они были очень несвязными и смутными. И неопределенными – как кучевые облака на небе или утренний туман в низине над озером.

– Ты врешь, хомо, – сердито заявил Бужыр, но без прежнего напора.

Он пожал плечами – вру, так вру. И спросил:

– А что такое хомо?

На этот раз вождь молчал очень долго. Наверное, целую минуту. А то и две. А когда заговорил, то в голосе его звучала растерянность:

– Шлушай, ты, придурок. Хошэш шкажать, што не жнаеш, кто такие хомо?

– Не знаю, – сказал Он. – Может, мутанты?

– Мутанты? Хм… – Бужыр озадаченно покачал головой. – А кто такие нео?

– Нео?

– Ну да, нео. Вон, у тебя на шее жуб нео вишыт.

– Зуб? – Он поднял ладонь и нащупал клык на шнурке.

– Хде ты его вжал? – не отставал вождь. – Ты шо, убил нео?

– Может, и убил. – Он начинал сердиться – вот, привязался, дебил. – А вообще, не знаю я никаких нео.

– А я кто? Жнаеш, кто я?

– Не знаю, – сказал Он. Тупые вопросы Его быстро утомили, потому что заставляли напрягать сознание. А оно совсем не желало напрягаться. – Может, хомо?

– Что‑о‑о??? Я – хомо? – Изумление Бужыра граничило с возмущением. Он хлопнул себя по широкой груди ладонью и с пафосом заявил: – Я ешть вождь клана дампов великий Бужыр. Понял, придурок?

– Понял, – сказал Он. – А кто такие дампы?

Бужыр покосился на Шуба, стоявшего в стороне с пустой кружкой в руке. Потом тяжело вздохнул и пробормотал:

– Придурки. Беж Пухо тут тошно не ражберешша.

Он не расслышал бормотания «великого» вождя дампов. Да и не старался расслышать. Потому что ничего не понимал – ни в себе, ни в окружающем мире.

* * *

– Жнашыт, ты уверен, што хомо не врет? Он, и вправду, нишэхо не помнит? – произнеся эти слова, Бужыр с сомнением посмотрел на собеседника – низкорослого и худосочного мутанта, одетого в грязный и рваный свитер. Любой обитатель Зоны Москвы без труда опознал бы в этом мутанте представителя загадочного племени шамов. Опознал бы, даже если никогда раньше не видел шамов воочию, по основным приметам: маленькому лысому черепу, сучковатым ушам и тремя глазам с хоботками‑щупальцами вместо нижних век.

– Уверен, Бужыр.

– Ушти, Пухо, это ошэнь важно для наш.

– Я понимаю, – сказал шам Пуго, имя которого вождь слегка коверкал. И, прикрыв верхним веком глаз во лбу, добавил: – У него в голове пустота. Почти полная.

У Пуго функционировали все три глаза. А это означало, что он, несмотря на внешнюю невзрачность и даже задрипанность, является старшим шамом. Старший шам – могущественный мутант, которому по рангу полагалось возглавлять целый клан шамов. Каким образом подобную высокопоставленную персону могло занести в логово дампов, оставалось загадкой. Но Бужыра, судя по всему, она не интересовала. Зато его очень интересовало другое.

Несколько минут назад Пуго в присутствии вождя «мусорщиков» сначала расспросил, а потом «прощупал» мозги неизвестного хомо. После чего отвел Бужыра в угол подвала и поделился своими наблюдениями, которые вызвали у вождя повышенный интерес. И одновременно породили большие сомнения.

– Ражве холова может быть пуштой, кохда в ней можхи? – Бужыр смотрел на Пуго с недоверием. – Вот ешли можхи шъешть, тохда друхое дело. А ешли можхи на меште…

И он с недоумением поскоблил ногтями свою приплюснутую макушку.

– У хомо и не такое бывает, – с умным видом заметил шам. – Редкий тип мутации, настоящие уроды. Вот если вам, дампам, врезать по башке, то с вами ничего не случится. В худшем случае помрете – ну, это если башку надвое расколоть. А так – хоть бы хны. А вот у хомо не так. Голова может быть целой, а память напрочь отшибает.

– То ешть можхи у него вшо‑таки на меште? – с облегчением уточнил Бужыр. – А то я уже подумал…

– Сами мозги на месте. А вот памяти нет.

– Шовшэм?

– Почти. Кое‑что я у него выловил. Могу точно сказать, что он из Капитолия. И зовут его, кажется, Тимур. Еще он вспоминал какого‑то… Сергия, что ли…

– Подожди, – насторожился Бужыр. – Как он может вшпоминать, ешли нишэхо не помнит?

– Я неточно выразился. – Пуго собрал тонкие губы гузкой. – Сам он этого не помнит. Но в памяти у него информация сохранилась.

– Это как?

– Понимаешь, Бужыр, у хомо мозги так устроены. Как бы в несколько слоев, как бутерброд с мясом хоммута. В каждом слое есть своя память. Когда этого хомо оглушили, он практически все забыл. Но сама информация в слоях осталась. И я могу туда попасть. Понимаешь?..

Вождь кивнул с сосредоточенным видом, и Пуго продолжил:

– Правда, чем глубже слой, тем труднее в нем разобраться. Информация о Сергии хранится у хомо на самой поверхности. Как и то, что его зовут Тимур, и он из Капитолия. Еще он совсем недавно дрался с какими‑то мутантами. С какими точно – я не разобрал.

– Может, ш нами?

– Ну‑у, дампы – это не мутанты, – дипломатично отозвался шам. – Вы, дампы, новая раса. Как и мы – шамы.

– Штранно у этих хомо холова уштроена, – пробормотал Бужыр. – Урод. Можхи ешть, а нишэхо не помнит.

– По‑научному это явление называется амнезия. Это когда мозги есть, а память отшибло.

– Откуда ты такое жнаешь?

– Мы, шамы, особые существа. – Пуго по очереди закатил кверху все три глаза. И выспренно произнес: – Нас породили таинственные излучения. А информацию мы черпаем оттуда.

Он ткнул пальцем вверх.

– Откуда? – Вождь дампов с удивлением посмотрел на заплесневелый потолок.

– Из космоса. Но это – не важно. Важно то, что у этого хомо амнезия.

Бужыр поскреб подбородок.

– Шо ты предлахаешь, Пухо?

– Провести эксперимент, – хитро прищурив нижние два глаза, заявил шам. – Ведь он же отличный экземпляр хомо, молодой, прекрасная наследственность. Догадываешься, о чем я?

Вождь, не ответив, задумался. Да, он догадывался о том, на что намекал хитроумный шам. Девять или десять весен назад, когда Пуго нашел убежище у дампов, именно он предложил вариант спасения клана «мусорщиков» от вымирания. Так и заявил. Мол, если ваши самцы теряют способность оплодотворять самок, а дети мрут, как мухи, то надо обновлять генофонд популяции.

Так и выразился, умник трехглазый – генофонд популяции. А для этой цели, мол, надо использовать мальчиков‑хомо. С взрослыми хомо, мол, связываться не стоит – пустое дело. То есть, память‑то заблокировать можно – мы, шамы, и не такое умеем. Да только взрослый хомо после такой блокировки станет полным идиотом. Даже жрать сам не сможет, придется с руки кормить. И возись потом с ним. Да еще корми.