Константин Кривчиков - Кремль 2222. Волоколамское шоссе

Бужыр скривился. Перекошенная физиономия выразительно свидетельствовала о том, что вождя «мусорщиков» терзают глубокие сомнения. Наконец, он изрек:

– Может, вшо‑таки лушшэ шражу убить?

– Не понимаю тебя, Бужыр. – Пуго с неодобрением покачал морщинистой, как засохшее яблоко, головой. – Вроде, мудрый и храбрый вождь, а тут… Ты же сам жаловался, что ваши самцы почти разучились оплодотворять самок. Импотенты они, короче.

– Да, эти шамые, – тяжко вздохнув, согласился Бужыр. – Импотенты.

– Так и я об этом. И бойцов у вас в септах не хватает. А ты предлагаешь его сразу убить. Не слишком ли дорогое удовольствие пустить такого молодца на мясо? – Щупальца под глазами шама требовательно вытянулись вперед. И Бужыр почувствовал в голове легкий холодок.

– Ну‑у… – Вождь почти сдался под напором Пуго. Но продолжал сомневаться. – Ешли ты харантируешь…

– Уверяю, из него может получиться отличный воин и самец. Надо лишь внушить ему, что он дамп. И я об этом позабочусь.

– А вдрух у нехо шовшэм не ошталошь памяти?

– В смысле – навыков?

– Ну да. – Бужыр кивнул. – И он, как этот – как идиот?

– А мы сейчас это проверим…

* * *

Он сидел у стены и дремал, когда к нему приблизилась целая делегация мутантов.

О троих из них – в тряпичных обмотках – пленный уже знал, что они дампы. И даже запомнил по именам: Бужыр, Убош и Шуб. Имени четвертого мутанта – очень уродливого и, до кучи, еще и с тремя глазами – Он не знал. Но успел с ним пообщаться с полчаса назад. Точнее, мутант задавал много разных вопросов, а Он отвечал. Отвечал, в основном, односложно, потому что смысла большинства вопросов не понимал.

А еще во время того допроса «трехглазый» постоянно пялился на Него своими буркалами и вращал хоботками – словно хотел просверлить в Нем дырки. У Него при этом противно холодело в голове, и Он как будто проваливался в черную яму. Кажется, даже пару раз потерял сознание. Хотя толком описать, что с Ним творится, Он не мог – не хватало мыслей и понятий. Боль в голове утихла, а вот противное ощущение пустоты не проходило.

Затем все мутанты, включая трехглазого урода, куда‑то ушли, оставив пленного в одиночестве. Ушли, вроде бы, недалеко – Ему даже показалось, что Он слышит бубнящие голоса. Но прислушиваться к ним не стал – доносились голоса еле‑еле, да и не интересовали Его чужие разговоры. Тут с собой бы разобраться.

Для начала Он осмотрел свое тело. Тело было, в целом, нормальное – молодое, крепкое и мускулистое. И без серьезных повреждений – так, с десяток мелких ссадин и синяков. Правда, на подъеме правой ступни Он обнаружил совсем свежий розовый шрам от едва затянувшейся раны – глубокий и рваный, пересекающий почти всю ступню. Он пошевелил ею, однако боли не почувствовал.

Тогда Он решил встать. Задача оказалась не из простых, потому что ноги поначалу подкашивались и дрожали – то ли из‑за того, что затекли, то ли по причине общей слабости. Но раненая нога при этом не болела, и Он мог ступать на нее твердо. И голова не кружилась. Что уже само по себе было неплохо.

Он походил взад‑вперед, разминая ноги. И даже руки чуток размял, которые по‑прежнему оставались связанными за спиной. Попутно Он оглядывался по сторонам, но ничего особенного в полутьме не разглядел. Лишь окончательно убедился, что находится в очень большом подвале, кровлю которого поддерживали многочисленные бетонные колонны‑опоры.

Помещение можно было бы считать совсем пустым, если бы не несколько деревянных столбов на распорках, стоявших в дальнем конце подвала. Однако предназначение столбов Его не заинтересовало, как и самого подвала, в котором Он очутился. Ну – подвал. Ну – столбы. Ну – дампы какие‑то. И чего?

Даже вопрос о том, что лично Он в этом подвале делает, не вызывал у Него особых эмоций. Физически Он ощущал себя почти здоровым. А вот чувства в нем словно заснули. Поэтому Он не предпринял ни малейшей попытки, к примеру, найти выход из помещения. Зачем его искать, если Он ничего не хотел и ни о чем не думал?

Походив так туда‑сюда несколько минут, Он снова присел, облокотившись спиной на стену. И, кажется, немножко задремал. Однако заснуть как следует не успел – не дали подошедшие дампы и примкнувший к ним «трехглазый». Этот первым и заговорил, неожиданно окликнув:

– Эй! Как дела, Тим?

– Что? – Пленный с недоумением поднял опущенную к груди голову.

– Тебя ведь Тимом зовут, верно? – вкрадчиво спросил «трехглазый».

– Тимом?.. Не знаю.

– Тимом, Тимом – ты просто об этом забыл, – уверил мутант.

– Забыл?

– Да.

– Это как… Почему?

– Потому что тебя сильно ударили по голове. Вчера, когда ты дрался с нео. Вот у тебя память и отшибло. Теперь понимаешь, почему ты ни черта не помнишь?

– Кажется, понимаю, – неуверенно произнес Он. Отшибло память? После того, как его ударили по голове?..

Объяснение, предложенное «трехглазым», показалось настолько простым и понятным, что Он с облегчением вздохнул. Вот же как бывает! Оказывается, его просто ударили по голове. И Он все забыл, даже собственное имя. Но, наверное, теперь сможет все вспомнить. Для начала надо запомнить, что его зовут Тим.

– Вот и молодец, что понимаешь. – «Трехглазый» ободряюще подмигнул верхним глазом. – Вскоре ты все вспомнишь. А где не вспомнишь – мы тебе подскажем. Понял?

– Понял, – уже тверже произнес Тим. – Я дрался с нео и меня ударили. А я кто?

– Как кто??? – Мутант, демонстрируя огромное удивление, зашевелил всеми подглазными щупальцами. – Ты дамп, разумеется.

– Дамп? – Тим слегка опешил. Дамп? Неужели он такой же, как эти уродливые существа в тряпичных обмотках?

– Да, парень, крепко тебя шарахнуло, – с сочувствием заметил «трехглазый». – Совсем память отшибло. Наш ты, дамп. В смысле – их.

Он, похоже, малость запутался, но тут же исправился и ткнул пальцем в сторону дампов.

– Ты такой же дамп, как они. Только, э‑э‑э, другого вида. Но об этом мы позже поговорим. Ты, Тим, главное, пока запомни, что ты дамп. Запомнишь?

– Я попробую, – сказал Тим. – А ты кто?

– Я – шам, – весомо произнес мутант. – Слышал о таких?

– Нет.

– Это ничего, скоро услышишь. Кстати, можешь называть меня Пуго. Ты вот что, Тим, скажи – ты на палках драться умеешь?

– Драться на палках?

– Ага.

– Не знаю.

Шам многозначительно посмотрел на Бужыра, и тот взял командование на себя.

– Эй, Убош, – распорядился громко. – Ражвяжы ему руки.

Коренастый мутант приблизился к Тиму и, взяв его за локоть, помог подняться с пола. После чего зашел за спину и разрезал веревки на запястьях. Тим тут же вытянул руки перед собой и начал их разминать. Неожиданно ему в голову пришла мысль, которую он чистосердечно озвучил: