Александр Шапочкин - На чужих рубежах. Посев

Вообще, сложившееся по началу у меня представление, что это только нам так повезло с подобным соседством, как и вытекающее из данного факта заблуждение, что "фронтир" объявлен таковым из-за обосновавшихся здесь немёртвых — оказалось в корне неверным. Казалось бы, монолитные и довольно древние по человеческим меркам королевства, карту которых так и хотелось представить, привычным нам лоскутным геополитическим "одеялом", на самом деле буквально пестрели чёрными пятнами прорех, называемыми здесь "плохими землями".

Страшные, опасные, мистические места, микрогосударства каких-то разумных и не очень созданий, вотчины непокорных племён, нежити, демонов и подобных жутких тварей. Они только формально считались находящимися на подвластной тому или иному правителю территории. В реальности же, соваться туда не осмеливались ни поселенцы, ни добытчики, ни тем более сборщики налогов. Только до зубов вооружённые отряды искателей приключений, вроде "Когтей Ласточек", рисковали здоровьем и жизнью оправляясь в эти нехорошие места, зарабатывая таким образом себе на безбедную жизнь и кусок хлеба с маслом и чёрной икрой.

На мой вполне резонный вопрос: "Так почему же местные монархи не решат этот вопрос?" Гронесс удивился и задал встречный: "А зачем?"

После чего видимо почувствовав взаимное непонимание он подхватился и описал классическую картину европейского средневековья, находящегося в состоянии феодальной раздробленности. Получалось, что заниматься подобными проблемами было попросту некому — не было ни сил, но средств. Да и по большому счёту всё, всех устраивало и в имеющемся виде.

"Плохие земли" были головной болью вечно грызущихся между собой баронов и вольных городов, с чьими землями они соседствовали. Первые обычно располагали одним или двумя десятками вассалов с их отрядами, своими собственными воинами, которых было не так уж и много и необученным крестьянским ополчение. А вторые — только собственной стражей, несколькими "свободными рыцарями", да горожанами, которых следовало ещё уговорить взять в руки оружие. Внутриполитическая же ситуация была такова, что тот недалёкий смельчак, который оголив свои границы, решился бы выдвинуть своё крохотное войско на борьбу с монстрами и чудовищами, оказывался немедленно растерзан соседями. Да и временные соглашения, заключённые для решения общих проблем, часто, заканчивались осадой замка своего бывшего союзника, которому не повезло понести большие потери во время совместного похода.

Королям же — вся эта возня была до фонаря. Их больше волновали свары между собой и настоящие армии собирались не для того, чтобы покорить племя каких-нибудь огров в местных горах, а что бы оттяпать шахты и выработки соседа. А то, что монстры периодически устраивают набеги на его земли и жрут его подданных — ну так-то воспринималось как дело житейское, и денег на подобные мелочи в казне не имелось.

Зато у власть имущих были "искатели приключений". Монархами они воспринимались как небесные птахи, которые не сеют, не жнут, работать не хотят и в армии служить не желают. Зато они вооружены, часто владеют магией, неплохо обучены, да и вообще — проблемный с любой точки зрения народец народец.

Так что, властителю проще объявить небольшое вознаграждение за головы тех же огров. А затем, просто ждать, пока самые буйные сложат головы, а те, кто поумнее — выполнит задание и славя своего Короля спустит всю добычу и награду по тавернам.

Вот такая вот фэнтезийная экономика открылась нам с легатом. Конечно всё это мы прочитали между строк, в то время как Гронесс соловьём разливался о мудрости и дальновидности предков правителя Фаргоса, когда-то данным-давно придумавших, создать в государстве целую централизованную систему, заточенную под воспитание и трудоустройство будущих приключенцев, ныне приносивших казне существенную долю дохода.

И они были не одиноки в своих начинаниях, однако общий подход к проблеме разнился от королевства к королевству. Если тот же Фаргос имел кучу магических академий, военных колледжей, религиозных семинарий и даже своеобразную школу для "воров", а также, единую "Гильдию Авантюристов", то уже в соседнем Сапрадосе всё было устроено совсем по-другому. Там рулили "частники", а потому желающий испытать собственную удачу, отправлялся к одной из многочисленных мелких артелей, так же гордо именующих себя "гильдиями".

По словам лучника, это были скорее "кланы" откровенных фриков-индивидуалистов, с собственными кодексом, правилами и высоким уровнем смертности. Они брали новичка под белы рученьки, он приносил клятву, ему набивали пафосную татушку, и на этом собственно какое бы то ни было обучение — завершалось. Далее упор делался на саморазвитие пациента, а градация по сложности доступных ему заданий определялась внутренним рейтингом каждого конкретного заведения.

— Стой! — приказал я, и как только вездеход дёрнувшись замер, спрыгнул с брони на неплохо сохранившуюся здесь кладку мостовой.

Перед носом машины из белёсой думки выплыло огромная каменное строение. Два полуразрушенных пилона, соединённые стрельчатой перемычкой, очень напоминающих своим внешним видом фасад готического собора.

Серые и мрачные развалины, облепленные изъеденными временем скульптурами людей, образовывали портал, за которым не было никакого тумана. Сквозь арку виднелось чистое синее небо и длинный каменный мост протянувшийся над пропастью. Похожий на римский акведук он возвышался над несущимися мимо его опор облаками и вёл к величественным руинам замка, усеянного остроконечными шпилями башен.

— Ух ты… прямо как замок Гогенцоллерн, — прошептал один из сидевших на броне легионеров.

Что такое "Гогенцоллерн" я к своему стыду — не знал. Как по мне так данное строение смахивало на обиталище укушенной Дракулой диснеевской Белоснежки. Отойдя от обочины тракта на полтора десятка шагов, так, что вездеход стал еле-еле виден в белом мареве, я заглянул за правый пилон.

Там не было никакого обрыва, моста или облачной пропасти. Только бесконечный туман и проступающие сквозь него контуры лишённых листвы деревьев.

— Интересно девки пляшут… — пробормотал я, возвращаясь к машине.

— Да, забавно, — согласился со мной Юстициан наблюдавший видимо за.

Люк вездехода открылся и легат, вместе с лучником и двумя конвоирами выбравшись из него подошли ко мне.

— Занунд, — сказал Гронесс, так, будто это всё объясняло и махнул в сторону замка, освящённого палящими лучами солнца. — Я же говорил, что ваша волшебная повозка не проедет.

— А… — я попытался поточнее сформулировать вопрос. — Это "стандартный" вход на "плохие земли"?