Анна Кочубей - Северный ветер

— Так я пришла? Ты хочешь накормить мясом твари своих волков? — спросила она, — а ты не подумал, что тварь может быть против?

Этот день выдался тусклым. Вчерашняя гроза грохотала в отдалении, но то и дело начинало нудно накрапывать. Сирион изменился. На пути Моран все чаще попадались поваленные деревья: толстые, замшелые, вросшие в почву, похожие на дороги, разбросанные в разных направлениях. По ним было проще идти, чем плутать зигзагами по земле. Амаранта забралась на один из таких стволов, но сгнившая древесина тут же провалилась под ее тяжестью. Внутри поджидали труха, насекомые, бросающиеся врассыпную и жирные личинки. Содрогаясь от омерзения, Моран выбралась и впредь старалась обходить поваленные деревья стороной.

Но и живые кедры в этой части леса были очень стары. Годы и непогода сделали их кору графитово-черной, грубой и рельефной настолько, что случайно опираясь о дерево, Моран замечала, как ее ладонь полностью скрывается в глубоких шершавых складках. Гибкие растения прорастали у самых корней и карабкались вверх, оплетая стволы паутиной липких побегов, они хватались за одежду и намертво вцеплялись в волосы. Идти становилось все труднее, а лес темнел и мрачнел: пропали юркие белки, перестали попадаться птицы. Такой Сирион — тихий и зловещий внушал не трепет, а отвращение. Амаранта остановилась.

— Я вернусь обратно. Ты обманул меня, заманив в гадкое место! Если мне суждено погибнуть в Сирионе, я бы хотела закрыть глаза, слушая шум ветра в вершинах деревьев, который так напоминает плеск северного моря; вспоминать порты Эдельса, скалы Асгара и высокие горы, окружающие Архону; ощущать тепло весеннего солнца, а не то, как меня начинают жрать черви!

Она решительно повернула назад и сделала несколько шагов, едва не наступив на какой-то предмет. Он до половины зарылся в землю, видимо, лежал здесь очень давно. Что это? Потрясенная Амаранта подняла зеленый флакон с зельем Киндара.

— Я не буду пить яд назло тебе, понятно?! Знаешь, что я сделаю? Я его разобью!

Намереваясь попасть в ближайший ствол, она с силой размахнулась, но не успела метнуть флакон — незаметно подкравшаяся серая тень бросилась на Моран и вцепилась зубами в ее запястье. Закричав от боли и неожиданности, Амаранта, отчаянно отбиваясь, покатилась по земле вместе с волком. Борьба была недолгой: отпустив ее, зверь отбежал в сторону и зарычал. А Моран сидела, наблюдая, как тоненький ручеек крови бежит с прокушенного мизинца на землю. Яд алхимика лежал рядом, он не разбился.

— Я хочу вернуться, — сказала она волку, — Амаранта выбирает маятник.

Зверь ощерился и потрусил прочь, изредка оглядываясь. Жертва была слишком сильна. Пока.

— Слышишь, лес? Или кто ты? Я приду в Галадэн добровольно! Пусть меня привяжут к столу под лезвием, и накажут согласно извращенным законам эльфийского клана за смерть Галара! А ты сможешь играть с орудием пытки так, как тебе вздумается!

Сирион молчал.

— Я думала, ты спас меня! Я считала тебя справедливым! — громко выкрикнула Амаранта, озираясь по сторонам.

Глухая тишина вокруг. Только стволы кедров стоят со всех сторон, черные, будто обугленные. Смеркалось, а тут и там из-за деревьев появлялись светящиеся точки. Моран потрясла головой, но огоньки не исчезли. Они перемещались, мигали и поблескивали парами, как глаза.

— Нет в мире справедливости, это мы, смертные, выдумали такое слово. Случайность, — вот настоящая правда, да, Сирион?

Волки отрезали путь назад. Амаранта подобрала торбу Киндара и пошла дальше. В эту ночь ей не уснуть, возможно, уже к утру все будет кончено. Или раньше. Звери двинулись следом. Они грызлись между собой, шарахались, когда подходили слишком близко или под ногой жертвы трещала ветка, но не окружали. Дороги не было, тьма начиналась на расстоянии вытянутой руки. Казалось, что она повсюду, плотная и душная, как бархат.

Большое дерево встало прямо у Моран на пути. Она хотела его обойти, но вот уже три шага вправо, а пальцы ее раскинутых в стороны рук все цепляются и цепляются за складки влажной коры. Пять шагов, десять… Страх перед неведомым сделал дыхание коротким и прерывистым. «А если — в обратную сторону?» — подумала Амаранта, стараясь не поддаваться панике.

Некоторое время она следовала вдоль странного препятствия, напряженно вглядываясь в ночь, но видела одну лишь темноту. Нет, обойти невозможно! «Вот — моя конечная цель. Я пришла. Теперь пришла!»

Моран обернулась, прижавшись спиной к гигантскому древу. Медленно, нехотя, одним бледным краем луна показалась из-за облаков. В мире вокруг не было красок — только посеребренные оттенки черного. Преследователи сидели и лежали в отдалении, мигая точками глаз, а над головой высилась гигантская стена. Ей не было конца и края, куда не кинь взгляд, и даже ночное светило казалось ближе, чем ее крона. Сердце Сириона — вот оно, надежно спрятанное за оградой, один вид которой наводит ужас своими размерами.

«Тебе на роду написано быть убитой именно здесь, Лиандра?» — вспомнились слова Герванта. Нелюдь был так силен и вынослив! Когда-то она восхищалась его звериной хваткой и волей к жизни, а потом почти забыла. «Что бы Гервант посоветовал мне сейчас? Он бы пошутил, цинично и метко, попав в самую суть. И он бы не испугался. Чем я хуже?»

— Ну же, я жду!

Почему так предательски дрожит голос?

— Я обещаю убить хотя бы одного из твоих любимых псов! Того, что бросится первым!

Но волки почему-то медлили. Простояв в напряженном ожидании целый час, Амаранта обессилено сползла по стене и закрыла глаза. Будь что будет!

Моран провела ночь, вжавшись в черноту стены, как в последнюю защиту. Под утро она распрямила затекшие ноги и посмотрела вверх. Высоко-высоко в пасмурном небе вольный ветер пел свою песню, покачивая древние кроны, а здесь, у их подножий, было тихо и стоял тяжелый дух растительного перегноя. На окраинах Сириона вовсю цвела весна, но в его сердце навечно задержалось межсезонье. Тусклый мох сплошь покрывал землю: густой, как волчья шерсть, мягкий, влажный. Свет тонул в кронах нереально высоких кедров, и даже день походил на поздний вечер.

Волки не ушли: они сидели и лежали неподалеку, потягивались, зевали, с лязгом щелкая челюстями. Ждали. Чего? Разрешения? Добыча рядом, несколько прыжков — и можно набить брюхо.

А над ними царствовала стена. Монолитная, с единой корневой системой, поглотившая десятки, сотни отдельных деревьев. Ограда Галадэна не выглядела настолько древней, не была настолько плотной, не поражала воображение своей неприступностью.

— И где вход в твою цитадель, Сирион? Я должна разгадать загадку? — спросила Моран вслух.

Услышав человеческий голос, звери вскочили и заволновались, а когда Амаранта пошла вдоль ограды, последовали следом, но не подходили ближе.