Брендон Сандерсон - Стальное Сердце

Проф пропустил это мимо ушей, беря меня под локоть.

— Сегодня я отправляю Абрахама и Меган к Даймонду.

— К оружейному дилеру? — нетерпеливо спросил я. Они уже упоминали, что у него в продаже могли быть кое-какие технологии, которые способны помочь Реконерам выдавать себя за Эпика. Чтобы привлечь внимание Стального Сердца, заявленные способности должны быть явными и разрушительными.

— Я хочу, чтобы ты пошел с ними, — продолжил Проф. — Это будет хороший опыт для тебя. Но слушайся приказов — особенно Абрахама. И дай мне знать, если тебе покажется, что кто-либо из прохожих тебя опознал.

— Хорошо.

— Сходи возьми свое оружие. Они скоро выходят.

— Что насчет оружия? — спросил Абрахам, пока мы шли. — Банк, содержимое хранилища, это может быть ложный след, разве не так? Что, если оружие, из которого стрелял твой отец, было каким-то особенным?

— Тот пистолет был выронен случайным сотрудником безопасности, — ответил я. — Полуавтоматический девятимиллиметровый Смит и Вессон армейско-полицейского образца. В нем не было ничего особенного.

— Ты так точно запомнил оружие ?

Пока мы шли вдоль стального подземного коридора, я пинал какую-то жестянку.

— Я же говорил, что помню тот день. К тому же, я разбираюсь в оружии. — Потом, помедлив, добавил. — Когда я был младше, решил, что этот пистолет действительно особенный, поэтому копил на него деньги. Но навряд ли кто-нибудь продал бы ребенку оружие. А я планировал пробраться во дворец и пристрелить Стальное Сердце.

— Пробраться во дворец, — эхом повторил Абрахам.

— Ну-у, да.

— И пристрелить Стальное Сердце.

— Мне было десять, — сказал я. — Сделай скидку на это.

— Мальчику с такими стремлениями я отдал бы дань уважения, но не скидку или страховой полис. — удивленно произнес Абрахам. — Ты интересный человек, Дэвид Чарльстон, но, кажется, ты был еще более интересным ребенком.

Я улыбнулся. Было что-то располагающее в этом мягком, дружелюбном канадце. В его четком произношении с легким французским акцентом. Даже огромный пулемет с подствольником для метания гранат, покоящийся на его плече плече, не бросался в глаза.

Мы продолжали идти стальными катакомбами, где даже такое продвинутое оружие не привлекало особого внимания. Мы проходили мимо редких групп людей, толпившихся вокруг горящего огня или обогревателей, подключенных к пиратским электрическим розеткам. У многих здесь были штурмовые винтовки.

За последние несколько дней я рискнул пару раз высунуться из убежища, всегда в компании кого-то из Реконеров. Такой присмотр раздражал меня, но я смирился. Пока что я не мог ожидать от них полного доверия. Не сейчас. Кроме того, хотя я никогда не признал бы это вслух, мне совсем не хотелось гулять по стальным катакомбам в одиночку.

Я избегал этих глубин многие годы. На Фабрике рассказывали истории про извращенцев — ужасных монстров, живущих внизу. Банды, которые буквально питались глупцами, забредавшими в заброшенные коридоры, убивая их и пируя их плотью. Про убийц, преступников, наркоманов. Не таких, как у нас наверху, а особо извращенных.

Возможно, это были преувеличения. Люди, которых мы миновали, казались опасными, но скорее враждебными, чем безумными. Они наблюдали с мрачными лицами, глазами, которые отслеживали каждое ваше движение, пока вы не скроетесь из вида.

Эти люди искали уединения. Они были отверженными из отверженных.

— Почему он позволяет им жить здесь? — спросил я, когда мы миновали очередную группу.

Меган не ответила. Она шла впереди, погруженная в свои мысли. Абрахам же глянул через плечо на костер и группу людей, которые поднялись со своих мест, дабы убедиться, что мы ушли.

— Такие, как они, будут всегда, — сказал Абрахам. — Стальное Сердце это знает. Тиа думает, что он специально создал для них это место, чтобы всегда знать, где они находятся. Полезно быть в курсе, где собираются изгои. Лучше уж те, о которых ты знаешь, чем те, кого не ждешь.

Я поежился. Мне казалось, что в этих глубинах мы вне досягаемости всевидящего Стального Сердца. Возможно, здесь не так безопасно, как я предполагал.

— Нельзя все время держать всех людей в заключении, — продолжил Абрахам, — если не построить прочную тюрьму. Но вместо этого можно дать толику свободы тем, кто этого очень, очень хочет. В результате они не станут бунтовать. Если все сделать правильно.

— Но с нами у него не вышло, — сказал я тихо.

— Да, действительно, с нами у него не получилось.

Пока мы шли, я все оглядывался. Никак не мог стряхнуть беспокойство, вдруг кто-нибудь в этих катакомбах решит напасть на нас. Хотя они никогда не нападали. Они…

Я хотел было сказать об этом, но заметил, что нас преследуют.

— Абрахам! — тихо сказал я. — За нами идут.

— Я знаю, — спокойно ответил он. — И впереди нас тоже уже ждут.

Туннель перед нами сузился. И действительно, там в тени ждали несколько фигур. Они были одеты как попало, по общей для многих жителей катакомб моде. У них были старые, обернутые кожей винтовки и пистолеты — оружие, которое работает, наверное, через раз и за последние десять лет сменило дюжину владельцев.

Мы, все трое, остановились, и группа позади приблизилась, отрезая нам обратный путь. Лиц было не разглядеть. Мобильников ни у кого не было, а без их подсветки царила почти полная темнота.

— Хорошая у тебя техника, друг, — сказал один из группы перед нами. Никто не совершал никаких откровенно враждебных действий. Никто не направлял на нас стволы.

Я осторожно начал высвобождать свою винтовку, сердце вырывалось из груди. Однако Абрахам положил руку мне на плечо. Свой массивный пулемет он держал в другой руке стволом вверх. На нем была одна из Реконерских курток, как и на Меган, хотя у него куртка была серо-белая с высоким воротником и несколькими карманами, в то время как у нее была обычная коричневая кожанка.

Они каждый раз надевали эти куртки, когда покидали убежище. Я, правда, ни разу не видел их в действии и не знал, насколько хорошо они вообще способны защитить.

— Не шевелись, — сказал мне Абрахам.

— Но…

— Я разберусь, — ответил он абсолютно спокойным голосом и сделал шаг вперед.

Меган встала рядом со мной, рука на кобуре пистолета. Она выглядела не менее встревоженной, чем я. Мы оба пытались одновременно следить за людьми и спереди, и позади нас.

— Нравится наша техника? — вежливо спросил Абрахам.

— Оставляйте пушки, — заявил отморозок, — и можете идти.

— В этом нет резона, — сказал Абрахам. — Если вам приглянулось мое оружие, значит оно помощнее вашего. И если мы пустим его в ход, вы проиграете. Верно? Так что ваши угрозы не работают.

— Но нас больше, друг, — мягко ответил он. — И мы готовы расстаться с жизнью. А вы?