Фарход Хабибов - Дивизия особого назначения. Пограничники бывшими не бывают!

Под прикрытием стрелкового огня взвод наших пехотинцев рванул к немцам, причем их никто не поднимал в атаку, видимо, это от песен. Немцы тоже отстреливались, но допинг в виде довоенных песен оказался сильней нацистской пропаганды, и выжившие немцы бежали со скоростью, которой Усейн Болд [292]позавидовал бы (тем более он в трусах бежит, да вместо сапог кроссовки, а немчура с полной выкладкой). Наши бойцы вернулись, неся на руках трофеи и четырех раненых товарищей, с двумя убитыми, ну блин, опять потери.

Теперь снова затишье, немцы, у которых осталось чуть больше роты солдат, чего-то замышляют, а я решил воспользоваться затишьем, чтобы отправить отчет полковнику.

«Мо нагз, тинч, талафот сию хашт нафар» [293].

Буквально сразу же поступил ответ: «Ба шумоен барор, мо интизорем, навигарихо хаст, худро эхтиет намоед» [294].

Тут по рации вызывает меня Абдиев:

– Товарищ старший лейтенант, немцы скапливаются в квадрате 6, готовят атаку, собрали до полутора рот пехоты, три танка «Шкода» и четыре ганомага, предлагаем в момент начала атаки атаковать их сзади. Тем более сзади их шестиорудийная гаубичная батарея, хотим начать с нее.

– Хорошо, что предлагаешь, Ержан, сделать нам?

– В момент начала атаки вы бьете изо всех стволов по фашистам, мы ударим с тыла, как только разгорается бой, вы выводите на тыл немцев ваши танки и пехоту, затем, подорвав ДОТ, все уходим.

– Хорошо, ждем ваших выстрелов и готовимся к эвакуации. Все, конец связи. Но ДОТ подрывать не собираюсь, повоюем еще, и потому танки никуда не выводим. Отправляй грузовики к лесу за снарядами, эту-то атаку отобьем, но потом опять понадобятся боеприпасы для 76-миллиметровок. Практически последние снаряды остались, по десятку на пушку. Потому пусть пока съездят, погрузят и ждут рядом с вами, как немчура откатится, грузовики со снарядами дуют к нам.

Даю команду, и бойцы начинают готовиться, танки и другая техника заново проверены. Артиллеристы готовят свои пушки, нападение ожидается с тыла ДОТа, и потому пушкари вытащили еще две пушки на тыльную сторону и практически уже зарыли их. Ну почти все готово, из танков (подбитых, но не горящих) вытащили пригодные пулеметы МГ и тоже обустроили мини-ДОТы, перекрыв бревнами и под ними устроив бойницы, само собой боеприпасы тоже. Все, враг, иди к нам, мы готовы. Как говорил какой-то исторический персонаж – иди на мы.

Минуты текут, нервы в напряге, пока тишина, да тут как заговорят пулеметы, пора в атаку!

Короткими перебежками, прячась за унаследованной от Вермахта четверкой троек (круто сказано!), бойцы передвигаются к месту боя. Еще двадцать метров и немцы оказываются в вилке, пулеметы танков и броневиков херачат высшую нацию, кроша их в капусту, картошку, редьку и другие овощи (Гитлер же вегетарианец). Гаубицы молчат, видимо, Абдиев приласкал их вне очереди, по блату. Еще десяток минут жесткой бойни, и немцы, все, что осталось от их двух рот, где-то с взвод, бегут в панике, предвосхищая Сталинград, Курск и взятие Берлина. Наш небельверфер и минометы накрывают разрывами мин «мирно» бегущих немцев, фашисты понимают, что такое ад, правда, не всем это суждено. Абдиевцы на плечах врага, как только минометы замолкают, врываются в штаб группировки противника, с ними вбегают пехотинцы, начинается геноцид. Советские режут немецких.

Все, теперь вокруг нас адекватного противника не осталось, все заняты трофеесборчеством, Абдиев по рации своего броневика передает грузовикам со снарядами приказ трогаться и двигатся на всех парах к ДОТу. И бойцы добарахлившись, собираются обратно, все, идем в ДОТ, нагруженные добычей. Самую шикарную добычу нашел Йигитали, он обнаружил у немцев флаг одного из разбитых полков РККА, герой джигит, орден заработал. Скоро все собираются в предполье, и я бойцам приказываю собрать всех командиров на совет. До ужина еще далеко, а я сижу, прикидываю планы, что же делать с полком немецких вояк? Их, конечно, много, целый полк, правда, так как их сняли с фронта (а не с курорта), может, фашиков меньше штатного состава, а? Не может же быть, что РККА их не пощипала?

Наконец все командиры собрались, и мы начали совет в Филях, обсуждаем, что делать, бежать или нет, все-таки полк Вермахта, это сила, нас-то поменьше, да и не в тельняшках мы. По минимуму немчуры полторы-две тысячи человек будет, плюс должно быть и тяжелое вооружение (но без танков), уверены, что немцы-бэтмены (Кессельринговские стервятники) тоже им помогут. Вывод, лучшее дело – это упреждающий удар, плюс вызвать на подмогу батальон наших, да и с техникой. Кстати, может, разведка что на клюве принесет? Ну, я имел в виду товарища Ильиных и его соратников, и как в воду глядел, пришел мальчуган «типа пастушок» и, сказав пароль, попросил бойцов провести его к командиру.

– Таварыш камандзір, я Макарка Ігнатовіч з вескі Смушкевичи, я павінен перадаць вам гэтую паперку [295]. – Я открыл поддувало (белорусскому не обучен), а важный пацан, передав мне «паперку», разворачивается, бросая нам прощальную фразу:

– Ільіних будзе вас чакаць у трох верстах ад Смушкевичей ў вадзянога млына [296]. – И важный пастушок «герольд» сваливает.

Разворачиваю «паперку» это донесение от Ильиных:

«Товариш Любимов, немецкий полк трехбатальонного состава разружается на станции Барщевичи. Из-за того, что вы разрушили мосты 1 (ЖД) и 2 (авто), полк вынужден разгрузиться на этой станции. Полк немного потрепан и всего имеет около 1300 человек солдат и унтер-офицеров. Грузовиков у противника только 12, плюс 20 подвод, а солдаты пойдут пешими, предлагаю напасть на полк у деревни Смушкевичи. Они будут вынуждены идти по дороге, с одной стороны там лес, с другой холм, прекрасная позиция для нападения. Полк выходит в дорогу завтра утром, после отдыха, о деталях поговорим при встрече, ожидаю у Смушкевичей. Ильиных».

Теперь читаю все вслух, ребята очарованы смелостью секретаря горкома, это ж надо, думаете легко такую информацию добыть? Нет, конечно, а еще доставить ее по назначению, да еще и вовремя без Интернета и эсэмэсок?

Так, на полк нас не хватит, у них три батальона, у нас один, ну почти батальон, что же делать? Может, вызвать подмогу из центра, полковник не откажет же? И, посовещавшись с ребятами (командирами), решили вызвать две роты подкрепления, ну чтобы напасть на полк по пути следования. И, сразу зашифровав (переведя на таджикский), отправляем следующую радиограмму:

«Товарищ полковник, просим две роты пехоты и все минометы к деревне Смушкевичи, к завтрашнему утру планируем напасть на полк противника по пути следования к ДОТу».

Минут через пять пришел ответ Старыгина:

«Аскархо шабона ба рох мебароянд, ба Смушкевичи расида, шуморо интизор мешаванд» [297].