Рамез Наам - Дилемма

…то ему ничего не стоит убить его, Мартина Хольцмана.

Надо срочно выбросить это из головы. Забыть. Избавиться от ненужных подозрений. А заодно стереть и сомнения по поводу очистки детских мозгов от нексуса. После этого раз и навсегда удалить нексус из собственного мозга, забыть о нем, забыть весь этот кошмар.

Хольцман впервые за несколько недель подключился к домашней сети, отттуда вышел на нексус-форумы и начал поиски. В Сети наверняка есть какое-нибудь подходящее приложение. Которое поможет ему забыть. Которое избавит его от угрызений совести. Которое повернет время вспять – словно он никогда и не пил серебристую жидкость из пузырька, не пробовал запретный плод.

Хольцман искал, искал и искал, вновь и вновь заходя в тупик. Как же так? Неужели ничего нет? Быть такого не может!

Он все еще занимался тщетными поисками, когда на его разум обрушился чей-то другой, могущественный, почти божественный. Полный ярости и жажды крови. Он мгновенно подчинил себе его волю, схватил его сердце в кулак и начал сжимать…

Кейд жадно вбирал воспоминания о Рангане и Илье, найденные его ботом. Перед глазами мелькала нарезка кадров.

Рангана пытали. Держали в темноте, в наручниках, били током, поливали водой сквозь полотенце. Его тело судорожно билось на столе.

А Ильяна…

Илья лежала бледная, с закрытыми глазами.

Холодная. Мертвая.

Ильяна умерла.

В груди Кейда взметнулась волна гнева. Похожие чувства он ощутил тогда, в Таиланде, и после адовой ночи в Бангкоке. То же самое он чувствовал всякий раз, когда какой-нибудь гад с помощью нексуса насиловал или грабил людей. Этот гнев переполнял все его существо, грозя вырваться наружу.

Кейд подчинил себе жалкую волю Мартина Хольцмана. Теперь это ничтожество полностью в его распоряжении. И заслуживает смерти, как никто другой.

Хольцман попытался закричать, когда чужой разум вторгся в его собственный. Но с губ не сорвалось ни звука. Кто-то получил полный контроль над его руками и ногами, поднял его со стула и швырнул на пол. Нечеловечески сильная воля пропахала его насквозь, неся хаос и боль.

ТЫ ЕЕ УБИЛ!!!

Перед глазами появился образ Ильяны Александер. Сначала мертвой, после вскрытия, а потом и живой – во время их последней встречи.

Нет! попытался вымолвить он. Нет! Я ее не трогал!

Ни слова не сорвалось с его губ. Могучий кулак все сильнее сжимал сердце. Хольцман не мог дышать. Он пытался бороться, пытался выгнать захватчика из своего сознания, но тот был слишком силен и ни на миг не ослабил хватку.

ВРЕШЬ!!!

Не вру, пытался вымолвить он. Умоляю, перестань! Я ее не трогал и не хотел, чтобы она умирала!

Он вызвал воспоминание о том, как наблюдал за детьми сквозь зеркальную стену, и как раз в этот момент ему позвонили и сообщили о смерти Ильяны. Его захлестнули боль, ярость, ощущение собственной никчемности и бесполезности.

Сердце испуганно колотилось в груди.

Кулак сжался. Острая боль пронзила грудь, и сердцебиение прекратилось. Абсолютная тишина. Господи.

Он остановил мое сердце!

Нет, нет! Умоляю! Только не так!

Ранган! подумал Хольцман . Ранган еще жив! И дети тоже!

Мир начал сереть и меркнуть – кислород перестал поступать в мозг.

Нет. Пожалуйста.

Прошу…

И тут все исчезло.

Кейд в слепой ярости вторгся в сознание Мартина Хольцмана. С помощью лазейки он получил контроль над его телом, сломал его волю, швырнул на пол.

Этот человек работал в УПВР. Он стоял во главе организации, которая боролась с нексусом. Они шантажировали его, превратили Наронга Шинаватру в робота-убийцу и в итоге убили его самого, Маи, Лалану и еще десяток невинных людей! Они бросили в тюрьму Рангана, Ильяну и множество его друзей. Они убили Уотса и Ильяну!

Кейд стиснул в кулаке ствол его головного мозга. Он чувствовал абсолютное превосходство над волей Хольцмана, полную власть над этим жалким ничтожеством. Ощущение всемогущества пульсировало в нем, подобно наркотику, неся наслаждение.

Хольцман заслуживал смерти.

Он боролся, умолял, выдумывал оправдания.

Кейд не слушал. Он продолжал мысленно стискивать кулак вокруг ствола его головного мозга, останавливая сердце. Сладкое осознание всемогущества наполнило все существо Кейда.

Высший судья, прошептал в голове голос Ильи.

Умоляю! бормотал Хольцман. Ранган! Дети! Они еще живы!

Кейда словно окатило холодной водой. Ранган. Ранган! Ранган еще жив. И только с помощью Хольцмана он может его спасти.

ЧЕРТ!

Кейд ослабил хватку, позволяя стволу головного мозга восстановить нормальную деятельность, затем стал ждать пульса.

Тишина. Центральная нервная система погрузилась в хаос, нервные цепи были временно нарушены потоком случайных импульсов, которые посылал по ним Кейд.

Хольцман умирал. Кислород и питательные вещества перестали поступать в мозг, и его сознание затухало.

Нет. Он нужен мне живым!

Кейд объединил ствол своего головного мозга со стволом Хольцмана и начал посылать сигналы своих нейронов в аналогичные нейроны его мозга.

По-прежнему в его ЦНС царил полный хаос. Аберрантные сигналы его нейронов перебивали сигналы из мозга Кейда.

Он усилил подачу в четыре раза.

Нервные цепи начали перестраиваться, однако хаос все еще преобладал. Атака Кейда не прошла даром. Сердце Хольцмана не работало.

Кейд увеличил подачу сигналов в десять раз, полностью заменив сигналы из подключенных к нексусу нейронов в мозгу Хольцмана на свои.

Понемногу в нервной системе начал воцаряться порядок, но сердце не билось.

Кейд налег еще раз, переложив нервную деятельность своего ствола на ствол Хольцмана. Он заставлял его мозг функционировать как положено.

Тук…

Тук…

Сердце Хольцмана ожило, попыталось качать кровь, но не смогло. Кейд продолжал давить, накладывая свою нервную деятельность поверх Хольцмановой.

Тук…

Тук…

Тук-тук. Тук-тук.

Наконец-то!

Кейд вернулся в свое тело, сел в кровати.

Его трясло. Надо прийти в себя, пока Хольцман без сознания: Кейд проник в его центры сна и сделал так, чтобы тот некоторое время не просыпался.

Боже, Кейд! воскликнула Ильяна. Ты его чуть не убил!

Не убил же.

Повезло. Он был на грани.

Он убил тебя!!!

Нет. Ты сам видел. Он не хотел моей смерти.

Неважно. Он все равно виноват, злобно ответил Кейд. Он работает в УПВР. Твоя смерть – на его совести. И смерть Уотса. И куча страшных преступлений.

Не тебе судить. Или ты теперь мудрее всего человечества, Кейд? А?

Мудрее, раз больше никого нет.

Тут он вспомнил слова Ананды.

Когда ты страдаешь, когда тебе плохо, когда тебе больно – именно в такие минуты важнее всего уметь успокаиваться.