Андрей Амельянович - Зона навсегда. Гладиаторы поневоле

Собравшись с духом, Алексеев несмело двинулся вслед за майором, честно пытаясь делать все, как тот ему говорил. И у него даже начало получаться! Уже спустя несколько минут пути, за которые они прошли едва ли пять метров, лейтенант обнаружил две «сокожимки» и «батут», которые тут же пометил, обкидав парочкой завернутых в белый бинт камней.

Идти вот так, практически вслепую, ориентируясь лишь на собственные ощущения, было очень тяжело. И страшно. «Неизвестность следующего шага», как называл это состояние Сазанов, пугала больше всего, и противные, клейкие мысли мигом забили голову молодого офицера. Каждое движение воспринималось им как последнее, каждый пройденный метр давался с огромным трудом, каждый звук, будь то разрядившаяся рядом аномалия или хрустнувшая под ногой ветка, вызывал липкую волну паники. Лейтенант вспомнил, как на заре своей юности он, отправившись с младшим братом в лес, за грибами, спустился в овраг к россыпи боровиков и случайно наступил на мину, оставшуюся со времен Великой Отечественной. После недолгих объяснений братец побежал в деревню, сообщить о случившемся участковому. Алексеев, боясь пошевелиться и обливаясь холодным потом, простоял на одном месте долгих три часа, пока не приехали саперы. И теперь, спустя много лет, он был готов поклясться, что тогда чувствовал себя гораздо безопаснее и увереннее.

– Товарищ майор, – проблеял Алексеев тихо. – Я не могу дальше, мне страшно. Они на меня давят.

– Будь мужиком, лейтенант, – сурово ответил Сазанов, примериваясь, как бы половчее бросить щепу. – Иди за мной след в след и не забивай себе голову ерундой. Здесь проход достаточно широкий: от тебя до ближайшей аномалии не меньше двух шагов.

Алексеев резко отдернул руку, которую, как ему показалось, что-то слабо потянуло в сторону.

– А если вдруг…

– Захлопни пасть и не отвлекай проводника.

Окрик возымел действие, лейтенант умолк, трясясь от ужаса.

Через двадцать минут, за которые удалось пройти порядка десятка метров, майор приказал лечь и ползти за ним. Объяснил он свои действия тем, что на уровне пояса зависла «турбина», попадание в которую всегда гарантированная смерть. Сглотнув тугой ком страха, застрявший в горле, Алексеев опустился на землю и, как можно плотнее прижав локти к бокам, пополз вслед за Сазановым.

Тем временем аномалии, находившиеся, казалось, повсюду, будто почувствовав рядом с собой людей, заволновались. Ни с того ни с сего, рядом с плечом майора разрядился «батут», обдав военных комьями влажного дёрна. Сазанов даже не придал этому значения, а вот Алексеев едва не взвыл. С глухим гулом перемоловшая попавший в нее болт «сокожимка» заставила лейтенанта дернуться в сторону. Сам того не ожидая, он спровоцировал «вспышку», оказавшуюся, на его счастье, совсем слабой: та лишь опалила ему штанину да подошву ботинка.

Наконец Сазанов разрешил подняться.

– Вот, смотри, последний отрезок пути, – сказал майор. – Дальше будет попроще.

Алексеев кивнул, желая только одного: как можно быстрее выбраться из аномального поля, оказавшегося, как выяснилось, вовсе не «карманом».

По-прежнему следуя за Сазановым, лейтенант пытался принести хоть какую-то пользу и помечал обернутыми в бинт камнями расположенные рядом аномалии. И неважно, нужно ли было это майору. Главное, что нужно ему, Алексееву. Это несложное действие позволяло отвлечься и немного успокаивало.

Наклонившись за очередным камнем, лейтенант оступился и, увлекаемый тяжестью автомата с рюкзаком, сделал шаг в сторону.

Дикий крик Алексеева разнесся над округой, когда он понял, что какая-то неведомая сила утаскивает его с тропы, которую прокладывал майор меж ловушек. Замахав руками, лейтенант резко подался вперед, упал и вцепился ногтями в землю, оставляя на ней рваные борозды. На его удачу, Сазанов успел вовремя: в два прыжка оказался рядом и схватил бойца за руку: тело вусмерть перепуганного бедолаги уже болталось в воздухе, увлекаемое в самый эпицентр разразившегося позади вихря. С силой потянув к себе напарника, майор сам завалился на спину, но тяга, всасывающая вопящего Алексеева, не пропала. Наоборот, стала только сильнее! Аномалия разошлась не на шутку, поглощая все вокруг: камешки, ветки, вырванную с корнем траву. Крепко обхватив запястье упиравшегося со всей силы Сазанова, лейтенант не уследил за рюкзаком, который сорвало с плеч и утянуло в бушевавшую «сокожимку».

– Держись, – сквозь шум аномалии слова командира были едва слышны.

Не отпускающая Алексеева сила внезапно исчезла, и он рухнул ничком, больно приложившись грудной клеткой и разбив губу о ботинок Сазанова. Только он хотел подняться, как сзади раздался оглушительный хлопок, заложивший уши: разрядилась ещё одна аномалия.

Майор опомнился первым: осторожно встал и оттащил лейтенанта в сторону.

– Я не могу больше, не могу, – зашептал Алексеев, трясясь всем телом. – Я хочу остаться здесь, отцепись!

Взвалив на себя вяло брыкавшегося офицера, Сазанов, матерясь, поволок его дальше.

– Не ори, мы уже вышли.

Но Алексеев не внял словам, а, пребывая в заторможенном состоянии, не оставлял слабых попыток вырваться. Бред для него смешался с явью, все перепуталось, стало вдруг очень важным и одновременно таким незначительным.

– Я хочу жить, жить, жить хочу… – при каждом шаге само собой вырывалось у лейтенанта.

Вдруг сильный толчок бросил Алексеева на землю, сверху навалился кто-то тяжелый. Лейтенант забарахтался пуще прежнего, но быстро успокоился, а когда в его раскрытый рот полилась водка, мгновенно пробившая на слезы и дикий кашель, окончательно пришел в себя.

– Не надо больше, – отдышавшись, прохрипел Алексеев. – Хватит.

– Очухался? – закрутил флягу Сазанов. – Не думал, что аномалии так на тебя подействуют.

– Я их не вижу почти. Меня за это из боевого подразделения на блокпост и турнули.

– Уже нечего видеть, мы почти на месте. Вставай, некогда разлеживаться.

Спускаясь с холма позади майора, Алексеев настороженно рассматривал окрестности, опасаясь, как бы не проворонить какого-нибудь мутанта, выбравшегося на охоту.

Предрассветное солнце показалось из-за горизонта, и лазурное небо контрастно окрасилось в светлые коралловые оттенки. Пожухлая трава серебрила росой, листва кустарников покачивалась в такт неосязаемому ветру.

Внизу, у подножия холма, Сазанов резко взял вправо и, не меняя курса, брел вперед минут пятнадцать, показавшихся Алексееву бесконечно долгими. Наконец командир остановился.

– Теперь слушай сюда, – зашептал майор на ухо лейтенанту, обдав его щеку затхлым дыханием. – Мы уже совсем рядом, судя по карте. Так что теперь очень тихо идем и выбираем место для укрытия. Будем ждать спецназ. После сигнала выходим, открываем огонь по целям, забираем флешку и сваливаем. Все понятно?