Борис Громов - Терской фронт (сборник)

Бредун несколько секунд напряженно их разглядывал, а потом, убедившись, что ни здоровенный парняга, вальяжно, словно на мягком диване, развалившийся на старом колесе, ни пристроившийся рядом с ним молодой пацан ни бежать, ни за оружие хвататься не собираются, подошел ближе.

– Эй, слышь, солдатик, а не заблудились ли вы часо?.. – начал было он, но почти сразу запнулся и замолчал.

Фраза была явно заготовлена заранее, но под совершенно другую ситуацию. Вот если бы он в густых зарослях ткнул этому странному, какому-то преувеличенно беспечному бугаю в затылок стволом и сказал бы то же самое – эффект был бы совсем другой. А сейчас… Глядя в веселые глаза чужака, который пожевывая и перекатывая во рту, словно зубочистку, какую-то короткую тонкую веточку, разглядывал его с интересом, но не как противника, а будто какую-то забавную зверушку… Словом, сразу понятно становилось – и слова не те, и тон не тот, и обстановка не та. Не звучит, страха не внушает. Вот и замолчал он на полуслове.

– Так тебе чего нужно-то? – улыбаясь, поинтересовался у него Тюкалов. – Добровольцев мы пока не набираем, извини… Или ты нанять нас хочешь? Тогда другое дело! Но учти, мы берем дорого.

Бредун аж задохнулся от такой наглости и явно собрался было рыкнуть в ответ что-то, наверняка злое и оскорбительное, но…

– Хорошо подумал? – голос и тон Михаила по-прежнему были ровными и доброжелательными, но, все равно, чувствовались в его словах и издевка, и нешуточная угроза. – Учти, у меня на каждого из тех четырех человек, что с тобою пришли, – по снайперу. Которые вас давно уже на мушке держат. А в сторону деревни, где у вас машины и остальной народец, – КПВТ и «Утес» развернуты. Продолжать нужно?

Бандит, видимо, явственно представил, как неумолимо замерла на его переносице прицельная «галка» оптического прицела, сразу сник и отрицательно мотнул головой.

– И я о том же, – примирительно развел руками наемник. – Кроме того, старший твой тебе явно не напасть на нас велел. А то бы ты тут со мной сейчас разговоры бы не разговаривал. Так?

– Так, – бредун явно немного оправился и заговорил уверенней. – Полковник хочет знать, кто вы такие и что вам здесь нужно?

– А представиться ты не желаешь? А то как-то невежливо получается.

– Ишь вежливый какой, мля, – сплюнул себе под ноги бредун. – Ладно, давай знакомиться. Я Паша. Погоняло – Горелый.

– Михаил, – представился в ответ Тюкалов. – Позывной – Великан.

Еще в Иловле наемники решили, что настоящие позывные бредунам лучше не называть. Мало того, даже знаменитые черные головные платки, своеобразную эмблему всех терских наемников, он велел всем снять и с собой не брать, заменив их на оливковые или камуфлированные, а то и вовсе на кепки. Информация о группе наемников с Терского фронта, охраняющих границу в районе Иловли, до бредунов уже вполне могла дойти. Самая общая, конечно, но уж что-что, а их позывные, довольно часто звучавшие в радиоэфире, вполне могли стать известны Черному Полковнику. Да и тот факт, что группа якобы дезертиров тоже с Терека, бредунам знать тоже ни к чему. Это может навести на ненужные мысли и подозрения. Так зачем попусту рисковать?

– Ну, считай, познакомились, – бредун явно был не настроен толочь воду в ступе. – Типа, очень приятно и все такое. Так что мне передать Полковнику?

– Передай ему, что мы – отряд вольных стрелков. У нас с югороссийской армией вышло некоторое… э-э-э… недоразумение, и мы решили поискать счастья в ваших краях. Так что, цели у нас простые – или тут найти какую-никакую работенку, или через вас дальше двинуться с теми же целями.

– Значит, дезертиры? – понимающе кивнул лысый. – И работу ищете?

– А я что, разве не это только что сказал? – Михаил изумленно заломил брови «домиком», словно поражаясь тугодумию собеседника.

Горелый еще раз сплюнул и хмуро поглядел на Тюкалова.

– Короче, мы Полковнику доложим. А вы пока сидите на месте и не рыпайтесь. Ждите, пока он решит, что и как с вами дальше будет.

– Слушай, Павел, – Михаил плавным и текучим движением встал с колеса и пару раз сильно хлопнул себя по плечу, отчего в воздухе повисло маленькое облачко пыли, – мы уже которые сутки только и делаем, что бежим сломя голову. С водой скоро напряженка начнется, самим помыться-постираться нужно, на машинах болты подтянуть… Ну, сам не маленький, понимать должен… Опять же, до границы тут близко. А ну как погранцы с карательным рейдом нагрянут?

Но Горелый был непреклонен.

– Ничего, потерпите, ждать недолго. Если все нормально – то проводим вас туда, где и себя, и машины в порядок привести можно, а если нет… Ну, тогда оно вам тем более ни к чему будет. Мертвые, типа, не потеют!

Бредун зашелся в каркающем, больше смахивающем на кашель, смехе, словно на самом деле сказал что-то смешное.

– Юморим, значит, – Михаила поведение Горелого ни капли не смутило. – Ню-ню. Главное – себя не переоцени, Петросян, мля. Меня до х… кто прищучить пытался. До сих пор все перед глазами как живые стоят.

Слышна в его словах была такая непоколебимая уверенность в себе и своих силах, что бредун своим смехом чуть не подавился.

– Короче, ждите на месте, – наконец нашелся он после затянувшегося на несколько томительных секунд молчания. – Я же говорю – это не долго. А югороссы сюда не суются, не переживай.

– У болтал, речистый, – покладисто согласился Тюкалов. – Сидим, ждем. Только ты в следующий раз вот так по кустам не крадись. А то мои парни шуток не понимают… Лучше уж по дороге иди, не прячась. Так сказать, во избежание недоразумений.

Горелый только согласно кивнул и снова нырнул в заросли, а Михаил, призывно махнув Володе рукой, направился к лагерю отряда.

– Миша, ты думаешь, им можно доверять?

– Кому, этим?! – Тюкалов даже замер, удивленно глядя на ходока. – Да ты чего, Вова? Этим ухарям только возможность дай, зарежут – не поморщатся.

– Тогда зачем все это?

– Понимаешь, Вовка, тут все просто: нужно показать и доказать, что мы злые и сильные, но им не враги. А возможно, даже и союзники. Но если с нашими-то силами красться через здешние края незаметно, то в наше дружелюбие хрен кто поверит. И устроят нам в каком-нибудь подходящем местечке теплую встречу с парой фугасов и плотным ружейно-пулеметным… Короче, не пролезем мы тут тихой сапой, они, в отличие от нас, тут все знают. У них в каждом дупле тут глаза, под каждой корягой – уши. А так, как мы сейчас действуем – шансов больше. Хотя и тут гарантии никто дать не сможет. Ладно, делать нечего, будем ждать результатов.

Автоматные патроны, яркие, красивые словно игрушки, поблескивая желтыми латунными боками, горкой лежат в старенькой, некогда защитного цвета армейской кепке. Периодически зачерпываю их оттуда штук по пять-семь зараз и один за другим снаряжаю в магазин. Их мерное клацанье успокаивает. Медитация, блин! С другой стороны, а почему нет? Чем не способ? Уж всяко со стороны симпатичнее выглядит, чем «созерцание пупка» при помощи которого себя какие-то восточные, то ли буддистские, то ли синтоистские монахи в транс погружали. Да и в «астральные сферы» мне, в отличие от бритых узкоглазых извращенцев, ни разу не нужно. Мне так, чисто время скоротать, пока гонец Черного Полковника не вернется. А какое самое лучшее времяпрепровождение для солдата, ну, после пожрать и поспать, разумеется? Все верно, уход за оружием. Автомат сейчас разбирать не стоит, мало ли какая безумная мысль бредунам в их облученных мозгах объявится. Вроде начало знакомства вышло вполне мирное: обнюхались, клыки слегка показали, и на этом все. Драки, надеюсь, не предвидится. Ни к чему она нам. Нет, если понадобится, то этих вояк, что нас тут типа стерегут, мы в мелкий фарш перемелем вполне уверенно. Возможно, что и без потерь. Вот только цели у нас совсем другие, а о походе в Самару за спутником после подобной заварушки можно будет забыть. Так что изо всех сил изображаем дружелюбие. Силу нам изображать ни к чему, она и так видна.