Борис Громов - Терской фронт (сборник)

Взвалив на плечо весьма увесистый баул с трофеями, запихнув «волчьи головы» в карман и взяв в каждую руку по гранатометной «улитке», отправляюсь, что называется, «с визитами».

Буквально на пороге меня перехватывает Кузьма.

– Миша, ты Умаровым машину на ремонт оставлял?

– Было дело.

– Короче, звонил старый Исмаил, сказал, сделают все за две недели, и работа тебе встанет в шесть рублей золотом. Но они за эти деньги поменяют все мятое, переберут движок и ходовую, передний мост там еще…

– Стоп, Кузьма, – останавливаю я его. – Полное перечисление мне ни к чему. Просто выскажи свое мнение, не обдирают?

– Думаю, нет, – отвечает, почесав в затылке, Кузьма. – Я так понял, машинешка подубитая, да еще и кувыркнутая… Да и мастерская у Исмаила Умарова не из дешевых, но зато делают на совесть. Так что плати смело, не обманут.

– Понял, спасибо.

Так, похоже, за ремонт «пепелаца» придется отдать все имеющееся у меня в наличии золото. Хотя, я ж еще «бошки» в комендатуру не сдал, да и за трофеи у Сергея Сергеевича что-нибудь получу. Нормально, с голоду не помру.

В «Ратнике» я опять застрял. Хоть и собирался все продать по-быстрому и двинуть дальше, да разве от Сергея Сергеевича быстро уйдешь. Сначала добычу мою оценивали, потом я ему все свои приключения живописал, потом впечатлениями о приобретенном у него «сто третьем» делился…

– Кстати, Сергей Сергеич, тут вопрос у меня возник. У вас в продаже ПБСов [65]не бывает? А то я вот о чем подумал, был бы у меня «глушитель», так я тех красавцев в Беное завалил бы безо всякого риска быть услышанным, да еще и двумя хорошими автомобилями разжился бы.

– Эк вы, Михаил, хватили! – Он поправляет сползшие на кончик носа очки. – ПБС вам подавай. А зачем вам, дорогой мой, ПБС без УСов [66]и запасных обтюраторов? Если только кинуть им в кого, все ж таки шестьсот сорок граммов весит железяка.

– Сергей Сергеич, неужто вообще не достать? – скорчив жалобную физиономию, канючу я, глядя на ехидно улыбающегося торговца оружием.

– Сожалею, Миша, но болгары выпуск патронов У С давно прекратили. Они никому не нужны. Спецподразделения предпочитают вот это, – он указывает пальцем на стоящие у него за спиной на стеллаже «Вал» и «Винторез». – А к ним боеприпасы совсем другие идут, сами знаете. А то, что у нас оставалось, так сказать, из старых запасов, давно уже порасстреляли.

– Обидно, – вздыхаю я, – эти девятимиллиметровые «игрушки» уж больно нежные и капризные, да и стоят – мама не горюй. А с ПБСом как бы жизнь облегчилась…

– Очень сожалею, Миша, честное слово, – Сергей Сергеевич, похоже, и впрямь расстроен, еще бы, клиенту что-то нужно, а он, считающий себя в своем деле одним из лучших, ничем не может помочь. Неслабый такой удар по самолюбию. – Давайте так сделаем, у меня все же связи обширные. Если где-нибудь что-то всплывет, я для вас закажу. Но предупреждаю, стоить будет недешево. Как говорится, «эксклюзив»…

– Идет, – тут же соглашаюсь я, – пусть дорого, все равно не дороже денег.

На том и расстались. Из оружейной лавки я вышел, полегчав на добрых пятьдесят пять кило и «потяжелев» на восемь золотых и тридцать серебряных рублей. За одни только магазины, которые я оптом по два пятьдесят сдал, два рубля золотом выручил. И еще по два за каждую «улитку». Да три автомата, да пистолет-пулемет, ну и «Макаровы» с «Токаревым». Сергей Сергеич даже на прощание пошутил, что если дела и дальше так пойдут, придется меня официально зачислять в ряды поставщиков, наравне с болгарами из «Арсенала».

По уже становящемуся привычным маршруту из «Ратника» направляюсь в комендатуру. На площади меня чуть не сбила с ног ватага пацанят, что называется, младшего школьного возраста. Эта чумазая банда, поднимая клубы пыли и топоча босыми пятками, будто мамонты, пронеслась мимо, паля друг в друга из кое-как выпиленных из досок автоматов, а то и просто палок. Ор, гвалт, вопли, выяснения, кто кого первым убил… Думал – растопчут, не заметив! Обошлось.

– Ты как, живой? – довольно ехидно интересуется у меня старый знакомый – тот самый пожилой осетин, которому я при первом посещении комендатуры оставлял свои вещи, вышедший из своей душной каморки подышать свежим воздухом.

– Пока не уверен, – отвечаю я, изобразив на лице испуг и замешательство. – Блин, их бы энергию, да в мирных целях!

– Да, уж. Вот такая у нас молодежь растет… Обормоты!

– Нормальная молодежь, – не соглашаюсь я. – Уж лучше пусть по улицам носятся, чем… – и тут я резко обрываюсь на полуслове, внезапно осознав, что слова «…чем перед телевизором сидят» для завершения фразы в данном случае точно не подходят. Ой, блин, как же выкрутиться?

– Ну, ты меня понимаешь… – нейтрально заканчиваю я, махнув рукой и скорчив скорбную физиономию.

– Это да, – согласно кивает осетин.

Уж не знаю, что, по его мнению, я имел в виду, но он со мною явно согласен. Ну, и ладненько! Еще раз кивнув ему, прохожу во двор и захожу в комендатуру. В финчасти «обналичиваю» принесенные «бошки» и поднимаюсь на второй этаж к Костылеву.

– Ну, здравствуй, одинокий волк Маккуэйд! [67] – приветствует меня Комендант Червленной. – В общих чертах я уже в курсе, из Аргуна сообщили. Теперь давай в подробностях, – и он расстилает на столе штабную карту-«двухкилометровку» с топографической привязкой.

Следующие полчаса я говорю, склоняясь над картой и водя по ней пальцем. Комендант внимательно слушает, периодически задавая вопросы или уточняя маршрут моей «прогулки», состояние дороги и мостов, степень сохранности домов в населенных пунктах. Похоже, в тех краях не только патрули, но и разведчики не часто бывают. Так я ему и говорю. В ответ Костылев только руками разводит.

– В Ца-Ведено, Миша, серьезный опорный пункт непримиримых стоит. Я вообще удивляюсь, как ты оттуда живой выбрался.

– Просто я оказался лучше, чем они, – улыбаюсь я. – Ну и парни Умарова на КПП выручили здорово.

– Слушай, вы там в своем Сергиевом Посаде все такие боевые были? Не успел из «больнички» выползти и тут же давай нохчам глотки рвать.

– Не, я самый дохлый и трусливый был, – отшучиваюсь я.

– Даже так? Ну, тогда, «дохлый и трусливый», думаю, тебе будет приятно узнать, что, по данным радиоперехвата, в Беное на мине-ловушке подорвался помощник амира [68]Ведено Арби Джамалханов с двумя телохранителями.

– Угу, теща «пятачком» подавилась – мелочь, а приятно! – хмыкаю я.

– Мелочь, не мелочь, а гнида была редкостная. Крови нам попил немало. Так что от лица командования ОГВ объявляю тебе устную благодарность.

– Спасибо, но лучше деньгами.

– Ну, ты наглец! – хохочет Костылев. – Вообще-то, правила простые – предъявил «волчью голову», получил деньги. Без «головы», извини, никак. Мало ли что там боевики по радио орут, может, «деза»…