Мэри Лю - Победитель

Несколько мгновений мне кажется, будто он поверил лжи про Идена. Его люди уже двигаются назад к двери. Командир долго вглядывается мне в глаза, потом смотрит в коридор у меня за спиной, где находится палата Идена. Я не осмеливаюсь даже моргнуть.

– Я знаю, чего от вас ждать, – хмурится он.

Не успеваю я придумать больше ничего, чтобы сбить его со следа, как он кивает своим подчиненным, показывает дулом автомата на коридор:

– Тщательно все обыщите. Мальчик должен быть на этом этаже.

Лгать теперь поздно. Если я и могу сделать что-то для Дэя, то лишь это. Я встаю между солдатами и палатой Идена. Мгновенно делаю расчеты. (Ширина коридора немногим более четырех футов, и если я расположусь посредине, они не смогут накинуться на меня все сразу, придется атаковать в несколько приемов, малыми группами.)

– Вашему канцлеру я нужна живой, – лгу я.

Сердце колотится как сумасшедшее. Лаборант ошеломленно смотрит на меня, не понимая, что ему делать.

– Он хочет арестовать меня и судить. Вы это знаете.

– Такая маленькая девочка, а уже такая большая лгунья, – цокает языком командир.

Он наводит меня автомат. Я задерживаю дыхание.

– Прочь с дороги, или я стреляю!

Если бы я не увидела тени неуверенности на его лице, я бы подчинилась. Ни Дэю, ни Идену от меня не будет пользы, если меня убьют на месте. Но я слышу нерешительную нотку в словах военного, а большего мне и не требуется. Я медленно поднимаю руки. Не свожу с него глаз:

– Вы не станете в меня стрелять.

Я сама удивляюсь твердости своего голоса – ни малейшей дрожи, хотя адреналин бежит по венам. Я чуть покачиваюсь – мои ноги еще не обрели твердости после экспериментов.

– Ваш канцлер не похож на человека, который прощает ошибки.

Командир снова проявляет неуверенность. Он не знает планов канцлера относительно меня. Он не может скинуть со счетов мои слова.

Наше противостояние длится еще несколько долгих секунд.

Наконец он изрыгает проклятие и опускает ствол.

– Взять ее! – приказывает он солдатам. – Не стрелять.

Мир надвигается на меня крупным планом, все исчезает, кроме врага. Инстинкты обостряются.

Что ж, поиграем. Вы и понятия не имеете, с кем связались.

Я принимаю боевую стойку, а солдаты кучей бросаются на меня. Узость коридора сразу же срабатывает – атаковать могут не пять солдат одновременно, а только двое. Я ныряю, уходя от удара одного, выдергиваю нож из-за голенища и со всей силы вспарываю ему голень. Лезвие легко проходит через ткань брюк и связки. Он кричит, его нога мгновенно подгибается, и он бессильной грудой падает на пол. Второй солдат спотыкается о своего товарища. Я бью его ногой в лицо – он теряет сознание, а я вскакиваю ему на спину и бросаюсь на третьего противника. Тот пытается сбить меня с ног кулаком, но одной рукой я блокирую удар, а другой наношу ему в голову удар такой силы, что чувствую, как под костяшками пальцев хрустят его кости. Военный отшатывается и падает, схватив лицо руками и крича от боли.

Трое лежат.

Все, преимущество внезапности исчерпано – два оставшихся солдата осторожничают. Один из них вызывает подкрепление. Я вижу, как Михаэль за его спиной незаметно крадется по коридору. Я не смотрю в его сторону, но уверена: он хочет перекрыть доступ солдатам с лестницы. Один из двух оставшихся нацеливает автомат мне в щиколотку, но я снизу бью ногой по стволу, и когда он нажимает на спусковой крючок, пуля проходит над моим плечом. По всему зданию разносится вой сирен – лестницы перекрыты, сигнал тревоги включен. Я снова пинаю автомат – он описывает дугу и ударяет солдата в лицо, оглушая на мгновение. Я с разворота со всей силы врезаю ему локтем в лицо…

…но тут что-то бьет меня в затылок – искры сыплются из глаз. Ноги подкашиваются, и я падаю на одно колено, прогоняя временную слепоту. Вероятно, второй солдат ударил сзади. Я снова делаю замах с разворота, пытаясь на ходу вычислить местонахождение противника, но промахиваюсь и снова падаю. Сквозь туман в глазах я вижу, как военный поднимает автомат, чтобы ударить меня прикладом в лицо. Это вырубит меня окончательно. Я тщетно пытаюсь откатиться.

Но удара не следует. Я моргаю, не в силах подняться на ноги. Что случилось? Когда перед глазами проясняется, я вижу командира – он лежит на полу, а лаборанты спешно связывают всем атаковавшим руки и ноги. Откуда ни возьмись появляются люди. Много людей. Надо мной стоит Тесс, бледная и чахлая – она, тяжело дыша, сжимает в руках автомат. Я и не заметила, как она вышла из своей палаты.

– Прошу, – слабо улыбается мне Тесс и протягивает руку, чтобы помочь подняться.

Я улыбаюсь в ответ. Меня трясет, но она поднимает меня на ноги. Я покачиваюсь, и она подставляет мне плечо. Мы обе едва держимся на ногах, но не падаем.

– Миз Айпэрис! – Михаэль подбегает к нам. – Удалось связаться с Президентом, мы сообщили ему о сыворотке. Еще нам велено немедленно эвакуироваться из башни. Говорят, ложная капитуляция вот-вот закончится, Колонии примутся наносить удары возмездия, а мы станем их первой целью…

Вдруг госпиталь словно подпрыгивает. Все мы замираем на месте. Я смотрю на горизонт, поначалу думая, что случилось землетрясение или по зданию прошла вибрация от пролетающего мимо воздухолета, но толчки возвращаются через короткие равные интервалы, и это не похоже ни на резкий накат сейсмической волны, ни на стойкое дребезжание от пролетающих воздухолетов. Несколько секунд спустя я понимаю: это взрываются заложенные в посадочные пирамиды заряды. Вместе с Тесс мы кидаемся к окну: на горизонте над доками взвиваются яркие оранжевые языки и поднимается серый вал пыли. Меня охватывает паника. Дэй, вероятно, уже выступил с обращением. Выжил ли он в этом аду?

Псевдокапитуляция завершилась, затишье закончилось. Последнее сражение за Республику началось.

Когда мне было пятнадцать, я проник в один лос-анджелесский банк: охранник, стоявший у заднего входа, не поверил, что я сумею это сделать за десять секунд, а я решил доказать ему обратное. Накануне в уме я нарисовал подробный план банка, отметил все возможные опоры для ног, все окна и карнизы и представил себе планировку этажей. Дождался, когда в полночь сменится охрана, после чего пробрался в подвал здания. Там я установил маленькое взрывное устройство на замок хранилища. Я никак не мог пролезть в хранилище ночью, не приведя в действие сигнализацию… но следующим утром охранники спустились в хранилище на проверку, предварительно отключив большинство лазерных датчиков сигнала тревоги. Тогда-то я и прокрался в здание. Пока я подкалывал одних охранников у задней двери банка, другие внутри открывали хранилище. Тут и взорвалась моя подкладка, в тот же миг я запрыгнул на окно второго этажа, потом спустился по лестнице, сквозь дым и пыль проник в хранилище, а затем выбрался из здания с помощью цепи, которой огораживают очередь клиентов, – обвязался ею и спустился с верхнего этажа. Вы бы меня видели!