Николай Романецкий - Питерская Зона. Бустер

– Ладно, тут он пока полезнее будет! Деньги имеют свойство тратиться. А нужные людишки всегда пригодятся. Как считаете, Бустер?

– Согласен с вами, Мамонт. Деньги деньгами, а люди людьми. Не всех и купишь порой…

– Здраво смотрите на жизнь… А вот скажите мне, вас не волнует, что вы таскаете по эту сторону Периметра неведомые артефакты? А вдруг они во вред людям!

«Эко тебя куда занесло, – подумал Сергей. – Бандюган или менгелевец – и вдруг с мыслями о совести!.. Играешь со мной, что ли, как кошка с мышкой? Как Стервь со сталкером…»

– Не я придумал порядки в этом мире.

Разговор этот был ему непонятен. Словно на экзамене в школе… Ладно бы Мамонт расспрашивал, как погибли его люди. Хотя и это вряд ли бы его заинтересовало. Не памятник же он им собирался поставить за проявленный героизм в боевых действиях с порождениями Зоны. И не пост в блог писать о подвиге, совершенном бойцами невидимого фронта.

Такой пустой разговор мог вестись только с одной целью – либо Мамонт чего-то ждет, либо размышляет над неким решением, которое необходимо принять.

И то, и другое было подозрительно: чего тут ждать или решать – деньги на бочку, и разбежались до следующего раза.

Потом Сергею пришло в голову, какое именно решение принимает бандюган, и от мысли этой стало нехорошо.

Следующего раза может и не состояться. Не потому что Мамонту не потребуются услуги сталкера Бустера, а потому что оного Бустера может и не быть среди живых.

А что? Задача выполнена, артефакт получен. А для других заданий можно найти и других исполнителей – сталкеров вокруг Зоны ошивается пруд пруди. И даже пусть их квалификация окажется похуже… Зато информация о радужном шарике не распространится. Пятеро знавших об артефакте уже мертвы. Почему бы не умереть и оставшимся двоим.

В душе родилось знакомое предчувствие беды.

Сергей оглянулся на Жеку. Тот по-прежнему любовался пейзажем за окном. Окрестности реки Охты хорошо просматриваются с холма, на котором расположилась Сарженка.

Понимает ли Жека, какая судьба может ждать добытчиков? Вряд ли – спокоен, как… мамонт.

Известное сравнение оказалось настолько нелепым, что Сергей хрюкнул, сдерживая нервический смешок.

Хозяин посмотрел на него с удивлением.

– Я сказал что-то смешное?

– А вы поставьте себя на мое место. Работник пришел за расчетом за выполненное задание, а с ним ведут философские разговоры… Деньги на бочку, и разбежались до следующего раза. Мы все-таки за эти дни изрядно устали. Остаться в живых в Зоне – непростая задача. Даже для опытных сталкеров.

Мамонт кивнул. И полез в ящик стола. Похоже, он принял решение.

К Сергею пришла запоздалая мысль, что он может вытащить оттуда волыну, и тогда…

Однако Мамонт вытащил пачку банкнот. Отсчитал нужную сумму и протянул Сергею:

– Вот. Как договаривались. Пусть Веру вы и не нашли, но задание, несмотря на это, выполнили.

Сергей взял деньги и пересчитал. Сумма была та – Мамонт не собирался его обманывать. Но когда находишься в таком змеином гнезде, это тем более подозрительно.

– Все, господа сталкеры! Бывайте здоровы!

Сергей дернул Жеку за рукав.

Когда посетители ушли, Мамонт еще некоторое время сидел за столом, размышляя.

Артефакт лежал перед ним на столе, продолжая играть всеми цветами радуги. Это был источник будущих приобретений, и всей этой игре можно было только радоваться.

Однако Мамонт не радовался. Ему не давали покоя мысли о Зое. Кем все-таки она была, какую игру вела? Хотела завладеть «бустером» сама? Или была федералкой, внедренной в структуру, возглавляемую Аркадием Михайловичем Мамонтовым?

Впрочем, теперь уже бог с ней. Не вернешь и не спросишь. А жаль!

В постели она была хороша. Не то что эта снулая рыба Аллочка. Фигурка – на миллион, а страсти – на копейку. Надо менять секретутку. Тем более, что и подобрала ее именно Зоя. Слишком уж я ей доверялся. Завтра же обращусь в бюро найма, пусть пришлют информацию о кандидатурах. Я и сам с усам, выберу.

Ну и о Бустере этом, с его придурком, надо позаботиться. Возможностей для утечки быть не должно. А то Макагон шарики открутит.

Что ж, Хрущ давно настропален. Ждет только команды.

Все-таки хорошо, что сталкеры предпочитают получать оплату наличкой. Грабитель вполне способен польститься на нее. А сталкера можно ограбить, только предварительно убив. Иначе грабителю самому шею свернут и скажут, что так и было…

Он полез в карман за смартфоном, чтобы позвонить Хрущу и дать добро.

Карман оказался пуст. Ах да, наверняка в сортире оставил, куда ходил перед встречей с этими сталкерами, которые радуются сейчас громадному заработку и даже не догадываются, что уже мертвы, а заработок этот – зарплата ликвидатора.

Он открыл дверь в санузел.

Смартфон и в самом деле лежал на полочке под зеркалом.

Мамонт подошел к унитазу, справил малую нужду, сполоснул руки и глянул в зеркало. И увидел там стремительно стареющего себя.

Язык его присох к небу. С головы осыпались волосы, а на подбородке возникла седая борода лопатой. Лицо пробороздили глубокие морщины, и выцвели глаза.

– А-а-а-а…

Колени подогнулись, и он упал, пытаясь схватиться за раковину умывальника.

Со стен осыпалась древняя плитка, отвалился сгнивший кран над раковиной, и оттуда вырвалась струя ржавой воды.

Но этого Мамонт уже не почувствовал.

Охранник открыл им ворота и помахал рукой.

Сергей вывел машину с участка и повернул к выезду. Но, проехав метров пятьдесят, остановился.

– Слушай-ка, Жека… Почему-то у меня такое предчувствие, что мы не доедем до дома. По-моему, у Мамонта нет причин отпускать нас подобру-поздорову.

– Доедем, – в своей привычной манере не согласился напарник.

Сергей посмотрел на него с сомнением.

– Тем не менее я думаю, нам надо поехать в Агалатово и немедленно положить полученные деньги в банк. Пусть хоть они останутся целы.

– Не надо, – сказал Жека.

Где-то неподалеку послышался легкий треск.

Сергей прислушался в поисках источника шума. Как и у всякого водителя, у него появилась мысль, что сломалась «реношка».

Но звук издавала не машина.

Жека продолжал тупо смотреть вперед.

Сергей оглянулся.

Что-то происходило с домом Мамонта.

Лопался ондулин на крыше, торчащая из-за дома труба стремительно поржавела и переломилась, пошли трещинами стены, покосился фундаментальный забор, повалились ворота. Из них выскочил какой-то старик, придерживая лохмотья одежды на животе. И тут же упал, тело его скукожилось и превратилось в груду мусора.

Особнячок зашатался, рухнул забор, раздался грохот, и через несколько мгновений на месте ухоженного участка были древние руины.